Фредерик Браун - Персона грата: Фантастические повести и рассказы
Спустя час акции рухнули до нуля, а радиокомпании скончались тихо и незаметно. На бирже обошлось без паники. Акции, превратившись в обыкновенные бумажки, из рук в руки не передавались, что позволило обойтись без сопутствующих в таких случаях безумств. Работники радио и телевидения, разом оставшиеся без работы, хлынули на рынок труда. Но на развалинах рухнувшей невообразимо гигантской индустрии оповещения и развлечения, как грибы стремительно стали расти другие ее виды: цирк, эстрада, театр. Жаждущий зрелищ народ ломился на любые представления. Туда и ринулись знающие вкусы публики специалисты из радио и телевидения.
— Опять нет, — удивленно сказал Джордж Бейли.
— Ты о чем? — спросил бармен, с любопытством посматривающий на Джорджа.
— Если бы я знал, Хэнк. Что-то не так.
— Что же?
— Сам не пойму. Сотвори мне еще порцию, да пойду-ка я.
Бармен взбалтывал коктейль вручную, поскольку электромиксер наотрез отказывался работать.
— Подходящая для тебя работенка, — улыбнулся Джордж, — Может, жирок сбросишь.
Хенк невозмутимо опрокинул емкость над стаканом. О стекло весело звякнул кубик льда.
Не торопясь выпив коктейль, Бейли вышел на улицу. Он встал под навесом, с наслаждением вдыхая весеннюю свежесть. Бушевала первая гроза. Такси не было. Рядом остановился какой-то старик.
— Чудесная погода, — заметил Джордж.
— Кхе-кхе… вы тоже заметили? — проперхал старик.
— Что?
— А вы повнимательнее, повнимательнее.
Старик ушел. Такси все не было. Свинцовые низкие тучи оседали потоками воды. Вдруг Джордж понял. Он подобрал отвисшую было челюсть и бросился обратно в бар. В телефонной будке он набрал номер Пита Малвени.
Попал к нему только с четвертого раза.
— Салют, старик. Это Бейли. Грозу видишь?
— Ага. Мура какая-то. Молний-то нет. Пропали напрочь.
— Волновики?
— Похоже. Уже молнии жрут. Что же дальше?
Голос пропал. В трубке затарахтело.
— Алло! Алло! Пит, ты слышишь меня?
В трубке заливалась скрипка. Но Джордж точно знал, что Пит на скрипке не играет.
— A-а, черт! — разозлился он.
— Подгребай ко мне, — прорвался голос Пита. — Телефон вот-вот загнется. Прихвати…
Трубка зажужжала и кто-то сказал:
— Приглашаем в Карнеги-холл. Лучшие мелодии…
Джордж бросил трубку.
Он пешком побрел к Питу. Дождик, конечно, сразу превратился в ливень. По пути он прихватил в лавке бутылку виски. «Прихвати…» Наверняка Пит имел в виду виски.
Так оно и оказалось.
Едва друзья успели приготовить коктейль и поднять бокалы, как свет мигнул и погас. Затем зажегся опять, но волосок в лампочке едва теплился.
— Молний нет, — проворчал Джордж. — Теперь они добрались и до света. Телефон прикончили. А с молниями они что делают?
— Жрут, наверное. Радиоволны слопали — бросились на электричество.
— Молний жалко, — продолжал стенать Джордж. — Интересно, а как это я обойдусь без телефона? Ну и дела!
Ну ладно, вместо лампочек подойдут свечи и керосиновые фонари, а как быть без молний? Мне они так нравились. Сверкали-то как…
Свет потух окончательно, но коктейль неплохо шел и в темноте.
— Без электричества все эти холодильники, электротостеры и… — начал Пит.
— Автоматические проигрыватели в кафе, — подхватил Джордж. — Счастье-то какое! Вся эта подлая техника вымрет. Эх, а как же кино?
— И кино туда же, даже немое. Кинопроектор от свечки работать не сможет. А ведь автомобилей тоже не будет.
— Это еще почему?! Будем вручную заводить.
— А искра?
— A-а, про искру-то я и забыл. Та-ак, самолеты, значит, тоже. А реактивные?
— Есть такие виды реактивных двигателей, которые обходятся без электричества. Но в самолете множество приборов, а вот они без электричества никак. Не руками же его подбрасывать и не на собственную задницу сажать. Останутся планеры, и то небольшие.
— Радаров тоже не будет. А на черта он теперь? Войны еще лет сто не предвидится.
— Может, и все двести.
— Слушай, Пит, — Джордж даже подскочил в кресле, — а как насчет атомного распада?
— Вообще-то внутриатомные процессы имеют электрическую природу. Волновики наверняка и свободными нейтронами не побрезгуют. Пари?
Пари Пит выиграл бы. В Неваде атомная бомба издала лишь слабый пшик и на этом заглохла. А по всему миру реакторы на атомных станциях выдыхались наперегонки. Правительства пока предпочитали молчать.
Джордж изумленно покачал головой.
— Весь транспорт к лешему! Но ведь это значит, что мы вернемся к лошадиной тяге, как в допотопные времена? Все эти рысаки, битюги… Ха! Пит. Есть смысл вбухать все деньги в лошадей. Дело верное. Лучше в кобыл. Уверен, племенная кобыла будет стоить на вес платины. Как думаешь?
— М-да, Джо. Кажется, к этому идет. Но послушай, про пар-то мы и забыли.
— Верно! — обрадовался Джордж. — Это выход. Стальной конь хорош на дальние расстояния, а вот для ближних лошадь лучше. Ты верхом ездил когда-нибудь?
— Давным-давно. Сейчас годы уже не те. Но неплох и велосипед. Рекомендую купить завтра же, пока не сообразили другие и не начался ажиотаж. Я тоже поспешу.
— А это мысль! Так и сделаю. В молодости я обожал велик. Славно-то как! Едешь себе потихоньку и не обмираешь со страха, что тебя вот-вот собьют. Красота! Есть еще идея…
— Какая?
— А куплю-ка я себе корнет-а-пистон! Когда-то я неплохо играл. Попробую вспомнить, как это делается. Здорово! Прихвачу корнет, Мейзи под мышку и укачу на велосипеде в местечко поглуше, где напишу, наконец, свой роман… Э-э, послушай-ка, а как же с типографиями?
— Успокойся. Книги печатали задолго до электричества. Печатные станки можно перевести на пар. Были и ручные. В общем, не волнуйся, книги будут выходить.
Джордж Бейли расцвел. Он встал из-за стола и подошел к окну. Гроза ушла. Ясное ночное небо сияло звездами.
Посреди улицы застыл пустой трамвай — вымершая реликвия прошлого. Прерывисто заурчал автомобиль. Вот он выехал из-за угла и остановился. Дернувшись, проехал еще немного. Яркие поначалу фары его быстро тускнели, еще чуть — и погасли совсем. Автомобиль застыл навсегда.
Отпивая маленькими глоточками из бокала, Джордж смотрел на небо.
— А молнии пропали, — грустно сказал он. — Я всегда буду жалеть о молниях.
К счастью, мрачные прогнозы не оправдались и жизнь налаживалась вполне успешно.
Чрезвычайная сессия правительства объявила о создании объединенного комитета с чрезвычайными же полномочиями. После небольших дебатов его обозвали Советом Экономического Возрождения (СЭВ) и подчинили ему три комиссии, действия которых он должен был координировать четко и без проволочек, не допуская споров и разногласий. Решения СЭВа считались окончательными и обсуждению не подлежали.
