Джек Макдевит - Берег бесконечности
Я слегка сочувствую этому существу, затерянному одинокому в чужом мире. Я не верю, что оно хотел вреда Йоши – оно только очищало путь своему кораблю. Иногда я даже приезжал, чтобы его разыскать. Если оно существует и узнает меня, оно держится от меня подальше.
Несмотря ни на что, я с уважением отношусь к погибшему экипажу кораблика. Они убили двух, быть может, трех наших людей. Но они не могли не знать, что взрыв неминуем, и все же взяли горючее с собой. Можем ли мы понять причину этого? Или они поняли, что находятся в населенном месте и принесли себя в жертву ради существ, до которых им не было дела и которые не заслужили их сочувствия?»
Три великих звезды Ориона поднялись из моря около девяти вечера. Ким сидела на веранде и смотрела на них. В соседнем доме праздновался чей-то день рождения, гремела музыка, взлетали ракеты. Потом шум затих, свет погас, но Ким все еще сидела на веранде.
30
Доброты друга человек ожидает,
Но доброта незнакомца…
О, это совсем другой порядок величины.
Шейел Толливер, «Записные книжки», 573 г.– А ты думала, что это бабка Трипли бросила тело в реку. – Глаза Мэтта лукаво прищурились, что с ними бывало очень редко.
– Я не могла представить себе, кто еще мог это сделать. На Кейна я даже и не думала.
– Ты думаешь, Тора знает?
– Знает.
Они сидели на солнечной веранде дома Ким. Было прохладно, но погода была ясная, и примирительно шелестел прибой.
– Интересно, что скажут таможенники, узнав, что кто-то пронес мимо них контрабандой звездолет. – Мэтт закрыл глаза. – Так что ты теперь будешь делать? Не будешь же ты сидеть на этом, как собака на сене.
– А что ты предлагаешь?
– Выложить все Вудбриджу.
– А потом?
– А потом – ничего. Дальше мы не участвуем.
– Мэтт…
– Послушай, Ким, я отлично понимаю твои чувства. Загублена репутация Кейна и Трипли. Люди считают их убийцами, а на самом деле они несчастные люди, которые все запутали. Но у тебя есть соглашение с Вудбриджем, и он совершенно прав. И мы как-нибудь это проглотим.
Ким глядела на море.
– Мэтт, дело уже не в репутации. Не в политике. Ты подумай о том, что случилось там. У Алнитака.
– Они напортачили.
– Еще как. Они встретили корабль другой цивилизации и угнали его, как бесхозную лошадь.
– Знаю.
– Одно из самых главных событий в истории человечества. И надо найти способ это все исправить.
– Так что, дело в инопланетянах?
– Именно. Об этом я и говорю.
– Ким, как это можно исправить? Все уже сделано. Финиш. Поздно.
– Может быть, и нет. Надо отправить еще одну экспедицию. Вернуться к Алнитаку и попытаться снова разговаривать.
– Ничего себе! Это не ты разве называла их мерзкими убийцами? Не ты хотела их всех перебить? Не ты накрутила Вудбриджа? Предупредила, чтобы он никого к этим гадам близко не подпускал? Кажется, я правильно цитирую?
– Мэтт…
– Не ты подбила его прекратить «Маяк»? Кстати, директор очень гордился этим проектом, а твои коллеги годы жизни на него потратили.
– Мэтт, я ошибалась. Подумай теперь, что случилось. Экипаж «Доблестного» пожертвовал собой, спасая представителей вида, который их похитил и увез неизвестно куда. Зачем бы им было это делать?
– Не знаю. Может быть, они умом не блистали.
Мимо пробежали два любителя бега трусцой, помахали руками. Ким и Флекснер помахали в ответ.
– Короче, – сказал Мэтт. – Опасны эти существа или нет?
– Конечно, опасны. Но ты подумай, как с их точки зрения должны были выглядеть события. Послушай, мы знаем, что «Доблестный» умел передвигаться в гиперпространстве. Это значит, что у них была и гиперсвязь. Если они терпели бедствие, как это, очевидно, и было, они уже послали призыв о помощи. Что они должны были послать, когда появился «Охотник»? Еще одно сообщение. Вроде: «Ты посмотри, какая тут громадина появилась!»
– Пусть.
– А что они должны были послать потом?
– «Эта зараза пытается нас схватить».
– Именно. Очевидно, передача оборвалась посередине. Вот почему нас с Солли так недружелюбно встретили, когда мы там появились. Спроси себя, как бы реагировали мы, если бы корабль великанов поймал наш корабль. Неудивительно, что они хотели узнать наш адрес.
Мэтт часто и глубоко дышал. Ким подумала, отчего он так пуглив? Почему среди руководства организации нет таких людей, как Солли?
Флекснер покачал головой.
– Поздно теперь исправлять. Как ты это сделаешь? Сложилась ситуация «Стреляй первым». Даже говорить с ними уже нельзя.
– Еще как можно.
– Ага. Два – четыре – шесть – восемь. Куда как хорошо.
– Мэтт, надо не язык искать. Надо дать что-то, что они поймут.
Он встал, отошел к краю веранды и стал смотреть на море.
– И что ты предлагаешь?
– «Доблестный». Надо сделать жест – отдать им его.
– То есть?
– Вернуть им «Доблестный». Принести извинения и отдать им корабль, чтобы они поняли, что значат эти слова. Вот мы стоим, открытые для выстрела, показывая, что мы им доверяем, и отдаем им корабль.
– Звучит как точный рецепт, чтобы нас убили.
– Может быть. Но те, кто жертвуют собой ради чужаков…
С хохотом промчалась по двору стайка детей, играющих в пятнашки. Ким смотрела им вслед.
– Дай мне подумать, – сказал Мэтт. – Лучше будет судить, когда мы получше рассмотрим эту штуку. Когда лучше будем знать, какая у них технология. – Он вопросительно посмотрел на Ким. – Ты что-то имеешь против?
– Вряд ли у нас есть время на лабораторную возню, Мэтт.
– А что такое? – насторожился он.
– Потому что все раскроется. Я не верю, что мы сможем сохранить секрет. А когда это случится, корабль мы потеряем и конец всему.
– Вполне можем сохранить секрет, – настаивал Мэтт. – Я очень осторожно подберу людей.
– Нет. У нас только один шанс поступить правильно.
– Ким, что думаем ты и я – не важно. Вудбридж никогда на это не согласится.
– Верно. Поэтому мы ему не скажем.
– Нет. – Мэтт покачал головой. – Этого делать нельзя.
Да ну же, Мэтт, хоть раз покажи, что ты не тряпка!
– Тогда можешь забыть о «Доблестном». Он останется там, где находится.
– Ким, веди себя разумно.
Но Ким развивала свое преимущество:
– Нам надо действовать, пока не разошлась весть, что инопланетный корабль у нас. Надо спланировать рандеву так, чтобы риск был только для корабля и его экипажа. Почисть банки данных, чтобы никто не мог проследить путь к нам, даже в худшем случае. Отрави всех, если надо.
– Ким, ты ставишь меня в ужасное положение.
