Е Войскунский - Экипаж Меконга
Николай не ответил. Ему тоже хотелось быстрее вернуться в город, к работе, но... Это значило, что опять он месяцами не будет видеть Риту. А может, оно и к лучшему, что не будет видеть... Да, надо скорее возвращаться. Где же ты, южный ветер?..
Робинзонада затягивалась.
Каждое утро из-за моря вставало равнодушное солнце и превращало остров Ипатия в раскаленную жаровню. По галечному пляжу можно было ходить, только приплясывая. Чуть ли не весь день экипаж "Меконга" плескался в воде.
А ветра все не было - ни южного, ни какого другого.
На исходе одиннадцатого дня, после ужина, когда жара немного спала, Валя оглядела парней и расхохоталась.
- Какие вы небритые, чумазые, прямо пещерные люди! - Она потрогала пальцем мягкую рыжеватую бородку Юры.
Юра мотнул головой и щелкнул зубами. Валя отдернула палец.
- Ты совсем одичал! - воскликнула она.
- Мы, Валечка, выглядим не лучше, - заметила Рита, взглянув на свои руки в ссадинах и царапинах, на обломанные ногти.
- Да. - Валя пригорюнилась. - Ах, хорошо бы вымыть голову горячей пресной водой! И чуть-чуть надушиться...
- А знаешь что? Давай завтра прогоним ребят, согреем воду и помоемся.
- Рита, ты гений! - вскричала Ведя. - Так мы и сделаем. Закатим мытье и грандиозную стирку.
И настал двенадцатый день. День, в который на острове Ипатия произошли важные события.
Валерка только что сфотографировал Юру в эффектной позе - в маске и ластах, с пружинным ружьем наперевес. Затем Юра сбросил доспехи, взял фотоаппарат и посмотрел на счетчик кадров.
- Последние полпленки остались, - сказал он озабоченно. - Побережем для отплытия с острова.
Утром, после завтрака, парни натаскали к очагу водорослей и нажгли целую кучу золы. Они принесли пресной воды грифонного происхождения, наполнив всю посуду. Затем мужская часть экипажа была изгнана из лагеря. Рита и Валя принялись за мытье и стирку, используя вместо мыла золу водорослей и вулканическую глину.
А парни купались на южной оконечности острова, ныряли, упражнялись в подводной стрельбе.
Последним вылез из воды Николай. Все трое разлеглись на берегу бухточки. Рекс погнался за ящерицей вверх по склону увала.
- Я заплыл за тот мысок, - сказал Николай, - там вода в глубине здорово бурлит. Сильное газовыделение.
- Живем на вулкане, - проговорил Юра. Он лежал на спине, закрыв лицо выгоревшей красной косынкой. - Ох, и печет сегодня зверски! - добавил он. - Не к перемене ли погоды?
Они лежали, разморенные жарой и долгим купаньем. Вдруг в мертвой тишине полудня до слуха донесся слабый оборвавшийся звук.
- Что это? - Николай сел, прислушался. - Вроде мотор стучит.
Через минуту звук снова повторился - и снова умолк.
Николай прихватил бинокль и вскарабкался на гребень увала. Юра и Валерка последовали за ним.
С запада к острову шла лодка. Она была еще далеко. В светло-фиолетовом поле линз рисовались три фигуры. Одна из них равномерно наклонялась и откидывалась назад.
- Не пойму: вроде бы, моторная лодка, а идут на веслах, - сказал Николай.
- Дай-ка. - Юра забрал у него бинокль. - Сюда идут... Провалиться мне, если это не дядя Вова сидит на веслах! - пробормотал он.
Николай выхватил у него бинокль.
Да, это был Вова. Он сидел спиной к наблюдателям, но раза два оглянулся, и Николай узнал его. Сильными гребками Вова гнал моторку к острову. Теперь Николай разглядел и двух других пассажиров. В корме сидел Опрятин. На нем была тенниска салатного цвета и соломенная шляпа. Третий, грузный, лохматый, сгорбился на носу лодки. Николай видел только спину, обтянутую белой рубашкой, но узнал его сразу: это был Бенедиктов.
Николай молча передал бинокль Юре.
- Понятно? - спросил он.
- Вот кто орудует здесь! - проворчал Юра. - Ничего не скажешь, хорошее местечко нашли для своих опытов... Объявимся?
Николай ответил не сразу. "Дать знать Рите?" - подумал он. Из лагеря, расположенного в ложбине на северо-восточном берегу, женщины не могли видеть шлюпку, приближающуюся с запада. Пожалуй, не следует торопиться. Лучше понаблюдать немного. А уж потом...
- Подождем, - сказал он. - Посмотрим, что они будут делать.
Юра кивнул.
- Верно. Неспроста они здесь уединились. Пошли, ребята, на большой грифон, там трава высокая и видно хорошо...
Кликнули Рекса и залегли на склоне грифона. Солнце жгло спину, царапалась жесткая, колючая трава, но зато позиция для наблюдения была лучше не найдешь. Маленькая бухта лежала внизу как на ладони.
Лодка вошла в бухточку. Рекс вдруг напрягся, задвигал ноздрями, глухо зарычал.
- Молчать! - зашипел Юра. - Лежать смирно!
Между тем лодка подошла к приглубому берегу, Вова выпрыгнул и закрепил носовой фалинь за кольцо на причальной трубе.
Опрятин и Бенедиктов сошли на берег. Бенедиктов сразу полез на увал, тяжело дыша и часто останавливаясь. Опрятин немного поговорил с Вовой.
- Хорошо еще, что возле острова скис, - донесся грубый Вовин голос. Придется зажигание разобрать...
Опрятин что-то ответил и двинулся вслед за Бенедиктовым к железобетонному куполу. Вот они скрылись из виду - спустились в углубление перед дверью дота. Лязгнул засов, заскрипела и тяжело захлопнулась массивная дверь.
Вова закрепил кормовой конец за большой камень и плотно прижал лодку к берегу. Затем вывалил из нее стальную бочку и покатил вверх по откосу. Его обнаженная спина блестела от пота, вздулись бугры мышц на плечах, на мощных татуированных лапах.
- Вот машина! - прошептал Юра не без восхищения.
Неподалеку от входа в дот Вова расшвырял гальку, поискал что-то, потом вывернул из бочки пробку и начал сливать остро пахнущую жидкость казалось, прямо на землю.
- Соляр, - шепнул Юра, потянув носом. - Подземный бак у них...
Вылив соляр, Вова пхнул бочку ногой, и она, грохоча, покатилась с увала вниз, на узенькую полоску пляжа. Он спустился и закатил пустую бочку обратно на лодку. Затем он занялся мотором, вынес на пляж распределитель зажигания и положил на расстеленный брезент.
Некоторое время робинзоны наблюдали, как Вова возился с мотором. При этом он напевал, отчаянно фальшивя:
Как у нас в садочке, как у нас в садочке
Роза расцвела...
Томительно текло время. У робинзонов затекли руки и ноги. Хотелось пить.
С пляжа неслось:
Красную розочку, красную розочку
Я тебе дарю...
- Мне надоел концерт, - тихо сказал Юра. - Хватит в кошки-мышки играть. Давайте объявляться, братцы.
- Подожди, - упрямо сказал Николай.
- Тогда перейдем в тень. Я сварился совсем.
- Вон туда, - поддержал Валерка, указав на скупую полоску тени от бугорка позади дота.
Николай приподнялся на локтях, измерил взглядом расстояние. Посмотрел на Вову - тот сидел к ним спиной.
