Вольдемар Грилелави - Ежик с иголками
— Замечательно, Илья Тимофеевич! — радостно и восторженно воскликнул Володя. — Все получилось, как и планировалось. И никаких осложнений. Переговоры прошли на высоком политическом и экономическом уровне. Стороны остались довольны.
— А немного подробней, чтобы некоторым понятней стало, можно объяснить? — неуверенно попросил Циркунов, которому уже также стало любопытно и интересно с этими загадками.
— Вы извините, Илья Тимофеевич, но мне сложно и невозможно расшифровать этот разговор. Это не моя тайна, а они просили оставить в себе все их секреты. Не мне самому ими распоряжаться. Я даже Васе, хоть этот зануда и надоедает, лишь слегка и поверхностно намекаю. Одно скажу определенно, что связано это с безопасностью многих людей. Очень многих, чтобы быть наибольше бдительным и принципиальным.
— Ну ладно, — обиженно, но, стараясь оставаться для них как можно безразличней, согласился инструктор. — Раз тайна, значит, и настаивать не стану. Просто рад, что все хорошо обошлось. Готовься писать объяснительные. Вот здесь я тебе гарантирую много исписанных листов. И не в едином экземпляре. Они отписки любят. В том смысле, что начальство.
— Конечно, не стихи, — уныло кивнул головой Володя, — но такой же творческий процесс. Напишу.
Однако, когда инструктор ушел, и друзья остались в полном одиночестве, Вася потребовал отчета с обрисовкой деталей и нюансов. И такого, чтобы повторно уговаривать не пришлось.
— Только лапшу, как Циркунову, мне вешать необязательно. Ты же знаешь, что макаронные изделия я мало уважаю. Мне по душе картошечка в различных вариациях. А особенно прожаренная с лучком в сале, — Вася словно забыл основную тему беседы и переключился на кулинарию и свои излюбленные блюда. — А еще мама часто блинчики печет. Драники называются. Ох, и вкуснотище! Со сметаной, с молочком. Да и просто так без ничего. Полный рот набьешь и жуешь, жуешь…
— А еще сверху куриным пометом присыпать, или промазать, — продолжил начатую кулинарную тему Володя.
— Фу! — резко и мгновенно скривился Вася и закрыл обеими руками лицо, давясь и борясь с рвотными позывами. — Какую, скот, картинку испоганил. Ведь и осталось всего такая мелочь, как положить всю эту вкуснятину в рот и ощутить ее на языке. Какой ты все же, Володя, мерзопакостный и противный. Я же теперь могу их вообще в рот не взять из-за твоих пошлых и грязных инсинуаций.
— Нет, а ты сам тоже хорош. До ужина еще полтора часа, стартовый завтрак мой сожрали за милую душу, даже не подумали о том, что его можно было бы и сберечь к моему прилету. Так еще здесь выпендривается со своими кулинарными изысками, мой несчастный желудок подвергает такими жестокими пытками. Совесть-то иметь надо. Мог бы не описывать. Я и сам с удовольствием бы все это запихал в рот. Но не мечтать же об них на такой голодный желудок! — высказался Володя в свое оправдание, а заодно и выразил протест и возмущение.
— Ладно, смолкнем. Говори тогда по делу. Сам жрать хочу, как дурак бороться. Вот и обрисовал свое любимое блюдо. Если бы ты не вмешался со своим пакостным пометом, то точно, слюной захлебнулся бы, — согласился Вася с его замечаниями.
— Хорошо, слюну заглотни и слушай. Поговорил я с этим чудо деревом. Поручение они нам передали крупномасштабной значимости. Ни много, ни мало, а нам с тобой придется спасать от неминуемой катастрофы мир. Притом в самом аварийном порядке. Промедление смертельно, и вмешательство требуется незамедлительное, ибо задержка, или игнорирование их просьбе чревато для наших потомков.
Володя вкратце пересказал содержание беседы с субъектом из мира 2070, и его настоятельную просьбу оказать такую спешную помощь всему миру, а точнее, мирам избавиться от вероятного гипотетического апокалипсиса. Если с переводом, то от хаоса, что уготовил своими умными изысканиями его сонный Евгений.
— Ну, ты даешь! — восторгался Вася, словно его даже обрадовал сам факт возможного апокалипсиса. А судьба миров не очень и взволновала. Подумаешь, может нечто случиться, а может, и нет. Ему сама идея возможного существования параллельных миров понравилась гораздо больше — Так это же твой Женька почти саму машину времени придумал! И, оказывается, он тебе вовсе и не снится, а показывается, словно по телевизору! Здорово! Ну, так у нас и сложностей особенно таких уж непреодолимых нет. Прямо сегодня и передадим ему послание с рекомендациями из будущего. Мол, мужик, закрывай свою контору и завязывай со своими изобретениями. А иначе всему миру подкрадывается полный трандец. Только ты, Володя, одну маленькую проблемку не учел. Весьма и весьма серьезную и с трудом преодолимую. А вот как ее преодолевать, еще не думали.
— И какую же? — удивился Володя и весело рассмеялся, поскольку уже предчувствовал свое объяснение с Евгением и представлял очень удивленное и опечаленное его лицо.
— Вот сам же нам признавался и слезно жаловался, что Евгений ничего не желает знать о тебе, и абсолютно отказывается от диалога. Он ведь живет в твоем сне сам по себе. И как ты планируешь рассказывать ему о внезапной и срочной проблеме? Какими красками обрисуешь? Тебе не кажется, что разговора может и не получиться?
Володя даже похолодел от ужаса, воспринимая замечание и подсказку друга, как угрозу не только мирам, но и его личному престижу. Как же он так безрассудно наобещал этому Томми Фридману, что запросто и легко, сумеет, шутя и бесхлопотно, справится с такой проблемой. А такого факта, что общение между ним и Евгением ниппельное, не учел. Это Володя может жить его воспоминаниями и мыслями, а Женька существует в своем мире сам по себе, даже не предполагая о том, что за его жизнью подглядывают из другого мира. И не просто подглядывают, но даже влезают в его шкуру и бесцеремонно проживают его жизнью.
— Вася, — осипшим шепотом наконец-то сумел спросить Володя, с трудом произнося эти слова после минутного шока. — А ведь и в самом деле, как же мы будем передавать ему все? Что же нам теперь делать? Они ждут ответа, и я не могу вот так просто сказать, что ничего у меня не получается. Давай-ка, придумаем, найдем выход.
— Будем думать, — в том же бесшабашном тоне предложил Вася, словно и дел-то было здесь, как в математике решить простую задачку. — Или не будем, а просто вернемся к Мишиному предложению. Он, несмотря на свое слабое образование, иногда умными словами разбрасывается, сам не всегда понимая их значение.
— Это еще, какое предложение? — словно цепляясь за соломинку, спросил с надеждой Володя. — Разве наш Миша способен предложить нечто деловое и полезное?
— А вот видишь, сумел-таки, — хохотнул Вася, не понимая панического состояния Володи. Ничего ведь еще страшного не случилось, так, зачем сразу впадать в меланхолию? — Мы должны извне вмешаться и помочь тебе. В сон ты нас таких бесцеремонных пускать не собираешься, а вот сообщение из этого мира Евгений должен услыхать. Забыл, что ли? Ну, Мишка предлагал тебе спящему петицию зачитать. Вот такое послание в сон с полезными и нужными рекомендациями.
