Бернар Вербер - Третье человечество
Но на двенадцатый день после того, как они легли в дрейф, в живых еще оставалось 15 человек. Чтобы защититься от солнца, они соорудили палатку.
На тринадцатый день, 17 июля, уцелевшие увидели вдали парус. Они стали кричать, подавать знаки, размахивать привязанными к палкам тряпками, но корабль их так и не заметил. Через два часа канонир Куртад увидел еще одно судно. Это был «Аргус», явившийся за сокровищем.
На этот раз их обнаружили и спасли.
Рассказ пассажиров плота о своих злоключениях вошел в исторические хроники как ужасная трагедия.
Капитан де Шомарей так и не понял сути предъявленных ему обвинений. Он был приговорен военным трибуналом к трем годам тюрьмы. Его сын, у которого поведение отца вызвало бурю негодования, покончил с собой.
История плота «Медузы» вдохновила художника Теодора Жерико, который потратил год на то, чтобы написать удивительное полотно размером 5 на 7 метров. Чтобы добиться реализма, он провел собственное расследование этой трагедии, а также обратился к выжившим с просьбой позировать ему. Таким образом, на холсте изображены подлинные участники разыгравшейся трагедии. Для его завершения Жерико велел приносить и складывать в мастерской трупы, вонявшие все больше. Сегодня эта картина редкой силы и могущества выставлена у входа в Лувр — в виде предупреждения.
Эдмонд Уэллс, «Энциклопедия относительного и абсолютного знания», том VII156
— Что ты здесь делаешь?
Нускс’ия с трудом удерживала карманный фонарик, но ей все же удалось осветить Пентесилею, засунувшую руку в автоматический раздатчик питания микролюдей.
— Я слишком голодна. — Амазонка двинулась в сторону непрошеной гостьи. — Ты же тоже хочешь есть!
— Нельзя. Иди ложись спать.
Пентесилея подошла к молодой женщине ближе:
— Я слушаю нравоучения только от тех, чей рост выше полутора метров.
Она уже запустила руку в сухую питательную смесь, приготовленную для миничеловечков, и поднесла ко рту.
Тогда Нускс’ия вытащила револьвер и прицелилась:
— Остановись!
Пентесилея сначала удивилась, потом улыбнулась, сделала шаг вперед, схватила девушку за руку, разоружила ее и бросила на пол. Они стали неуклюже драться. Сказывалась нехватка сил.
На них с удивлением смотрели микрочеловечки, сгрудившиеся за стеклянной стенкой террариума.
Пентесилея одержала верх и склонилась к лицу Нускс’ии:
— Мы их создали, и у нас есть право отнять у них еду.
Нускс’ия схватила оказавшуюся под рукой доску и из последних сил заехала ею амазонке по подбородку. Затем встала и схватила соперницу за шею. Но тут вспыхнул свет, и полковник Овиц испепелила их взглядом:
— Вы отдаете себе отчет в том, какое зрелище продемонстрировали только что микролюдям?
Она указала на маленьких девочек, приникших к прозрачному стеклу, затем увидела на полу крошки сухой смеси и все поняла.
— Я не хочу умирать с голоду! — закричала Пентесилея.
На шум сбежались остальные.
— Что здесь произошло? — спросила Аврора.
— Твоя подруга хотела украсть у них еду, — объяснила полковник Овиц.
Наталья знаком велела всем покинуть инкубатор и продолжить разговор в другом месте, подальше от глаз маленьких созданий.
В коридоре она отвела их в сторонку:
— Слушайте меня внимательно. Я знаю, что вы голодны и страдаете. Но ставка в этой игре превыше всего. Мы можем умереть, но они должны выжить любой ценой.
— Они что, важнее нас? — взвилась Пентесилея.
Пошарив в кармане, Наталья вытащила ключ и заперла дверь в помещение микролюдей.
Покончив с этим, она вставила в мундштук сигарету «Голуаз», вдохнула дым, словно он был питательным, и вымученно улыбнулась:
— Нас ждут трудные времена, так давайте же сохранять достоинство.
157
Какие же они хрупкие!
Они считают себя хозяевами Вселенной, но стоило появиться противнику размером меньше песчинки, и вот уже они отступают…
Они стали потреблять намного меньше сырьевых ресурсов.
Не уничтожают мои леса, не роют повсюду скважины и шахты. Не взрывают атомных бомб. Они просто приходят в упадок.
Что же мне делать? Спасти их или нет?
Если я их спасу, они вновь начнут выкачивать мою кровь, и я потеряю память. Если брошу их на произвол судьбы, то оглохну и ослепну. Непростая дилемма.
Боюсь, я привыкла к тем ничтожным преимуществам, которые, несмотря ни на что, дают мне люди. А еще у меня есть «тайный план». Великая миссия, которую я намереваюсь им доверить.
Что ж, я дам им еще один шанс в надежде, что они, как и представители предыдущего человечества, усвоят урок и станут прилагать больше усилий, чтобы доставить мне удовольствие.
Но как же их спасти?
Ага, есть! Мне в голову пришла одна идея.
158
В небе закружилась белая снежинка.
С точки зрения геометрии ее форма была идеальной. Переплетенные ледяные ворсинки образовывали собой тонкое кружево — настолько легкое, что его падение просто не могло быть чем-то иным, кроме замедленного танца.
За первой снежинкой последовала вторая, а там и третья. Вскоре из туч медленно сеялись уже миллионы белых пушинок, поземкой стелившихся по земле до тех пор, пока вся она не покрылась тонким перламутровым покрывалом.
Нускс’ия, вставшая первой, наблюдала за этим белым хороводом из окна своей комнаты. От холода и изумления ее охватила дрожь, к которой примешивался обычный после пробуждения голодный озноб.
Снег пошел крупными хлопьями, полностью скрыв землю под своей плотной попоной.
Нускс’ия спустилась в столовую. Вскоре подтянулись и остальные. Ученые залюбовались садом — теперь совсем белым. Все шестеро были истощены и дрожали.
Наталья Овиц, на какое-то мгновение поддавшись очарованию этою неожиданного зрелища, бросилась к смартфону и быстро заговорила. Нехватка слюны мешала ей правильно произносить слова, и заканчивать фразы ей приходилось с нескольких попыток. Наконец она вернулась и, облизав губы языком, сообщила:
— Это… все… с гриппом… покончено. — Затем взяла стакан с водой, выпила и с трудом проговорила: — Холод… нас спасет. Он… убьет вирус.
