Брайан Джейкс - Маттимео
Малькарисс, Владыка бездонных пустот,
Властитель провалов черных,
Я Надаз, Хозяина Голос, я тот,
Кому твои слуги покорны.
Услышь меня, мрака ночного Король,
Что нашею правит судьбой,
Властитель пещер под земною корой,
К тебе мы приходим с мольбой.
- Говори, Надаз. Скажи, что мое царство готово. - Голос Малькарисса более походил на сдавленное шипенье, прорывавшееся сквозь ряд неподвижных кристаллических зубов статуи и отдававшееся эхом в каменных сводах.
Крыса в пурпурном облачении молитвенно простерла к нему лапы.
- Владыка Малькарисс, камни не сдвинутся сами с места и не обтешут сами свои бока, чтобы блоками лечь один на другой. Недавно умерли еще четыре раба. Нам нужно больше работников, крепких молодых лесных жителей, которые могли бы трудиться много сезонов.
Надаз замер в ожидании ответа хозяина, не смея взглянуть в его ужасные, сверкающие турмалиновые очи.
- Разве в моих подвалах нет больше пленников?
- Господин, подвалы давно опустели.
- А что у длиннохвостых на реке? Никто больше не пользуется этим путем?
- Нет, господин, никто не решается взобраться на высокое плато и зайти в сосновый лес.
- Хм-м. Значит, вы должны обходиться теми, кто у вас есть, и заставлять их работать больше. Переговори с Камнекрапом. Пусть поищет лиса в маске. Он ушел уже два сезона назад.
Наступило продолжительное молчание. Лишь стены пещеры, усеянные крупицами слюды, искрились и мерцали в свете факелов, да одетые в черное крысы неподвижно застыли на верхней ступени лестницы, ожидая, пока вернется Голос Хозяина. Наконец Надаз склонился перед статуей.
- Малькарисс, слушаю и повинуюсь!
Он повернулся и, стремительно пройдя сквозь строй одетых в черное, повел свой отряд обратно вниз по мощеным ступеням. Вскоре они скрылись из виду в зеленом тумане, поднимавшемся из глубин. Оттуда, с самого низу, донесся бой молота и скрежет тесаков, грохот перетаскиваемых глыб и удары хлыста, смешанные со слабыми, мучительными стонами рабов, молодых лесных жителей, заточенных в подземелья для непосильного труда.
Статуя огромного белого хоря осталась одна, освещаемая пламенем факелов. Глубокий вздох вырвался из ее пасти:
- А-а-ах-х, мое царство!
9
В Рэдволле еще с полудня начались спортивные состязания для молодежи. Матиас проснулся бодрым. Он вышел на ступени западной стены и сел там вместе с Джоном Черчмаусом, аббатом Мордальфусом, зайцем Бэзилом и Амброзием Пикой. Они потягивали сидр и наблюдали за смешными уловками юного крота, который пытался влезть на смазанный жиром столб, чтобы достать с верхушки мешочек с засахаренными фруктами. Малыш добрался уже до середины, выше, чем те, кто делал попытки до него, и зрители на ступенях громко подбадривали его выкриками:
- Вцепись когтями в него, Джилли. Тебе удастся!
- Спокойнее, старина. Мало-помалу, не спеша, вот как надо!
- Держись! Держись! О, он сползает!
Джилли, не удержавшись, медленно сползал вниз, на его мордочке была написана страстная решимость.
- Вур-р, какой скользкий жирный столб, все равно что ловить мокрую лягушку. Ох, какой позор, сласти все еще наверху.
Зрители громко аплодировали.
- Отличная попытка, парень, это было здорово!
Барсучиха Констанция легкой походкой шла мимо, направляясь к зрителям. Когда она поравнялась со столбом, юный Сэм молнией сорвался с места. Он стремглав пронесся по лужайке, вскочил Констанции на спину, оттуда перебрался на голову и совершил мощный прыжок. Ему удалось пронестись над самой вершиной сального столба, и он, даже не повернув головы, сорвал с него мешочек с фруктами.
- Вот так так, разве это по-честному? - осовело моргая глазами, спросила Констанция.
Джилли и Сэм, весело хохоча, сидели на траве и делили сласти между собой. Юный крот, запихивая в рот засахаренную сливу, похлопал Сэма по плечу сальной лапой.
- Ур-р, ур-р, правила ничего не говорят против, нет, вур-р.
- Смотрите, там, в проходе! Бегуны показались!
Бегуны пронеслись, заканчивая второй круг по лужайке аббатства. Тэсс Черчмаус на целый хвост вырвалась вперед. Они поднажали, неистово пытаясь обойти друг друга, чтобы оказаться в первых рядах на заключительном круге.
Джон Черчмаус, радостно фыркая, задул в свисток.
- Она просто создана, чтобы бегать, моя маленькая Тэсс.
Маттимео мчался к ним через лужайку, на голове его красовался венок из водорослей, с которых еще стекала вода,
- Смотрите, что дали мне выдры, я победил, я победил! - выкрикивал он.
Гладкоструй, молодая сильная выдра, появился следом за Маттимео в окружении прочей молодежи. Он неуклюже плюхнулся на ступени, стряхивая с меха капли воды.
- Взвейся мои паруса! Он победил по-настоящему, Матиас. Три круга по пруду на бревне. Мне пришлось хорошенько выправить свой курс, чтобы не отстать от него.
Воин протянул Гладкострую флягу с сидром и потрепал сына по мокрой спине.
- Отлично, Матти. Но тебе бы следовало просушить свой венец, прежде чем носить его.
- Вздор! Боевой трофей! Каково? - запротестовал заяц Бэзил с набитым ртом, жуя паштет из летних овощей. - Носи его, мой юный друг, он был добыт в честном бою.
Из южного угла аббатства появился Тим Черчмаус с маленьким Ролло Полевкинсом, сидевшим у него на спине.
- Смотрите все, этот негодник только что взял первое место, опередив меня в беге в мешках.
Все громко рассмеялись, а Ролло запустил на бечевке маленького бумажного змея, которого ему вручила Василика в качестве приза. Бэзил посадил малыша к себе на колени, угостил его паштетом и дал отпить из кубка с сидром.
- Здорово, Ролло, пострел этакий. А ну-ка, послушаем, как ты споешь для старого дяди Бэза, каково?
Ролло охотно повиновался и запел детским басовитым голосом:
Сражайся с флаконом на пару с драконом,
И ящерку за щеку тресни по ящику,
Оседлай паука ради сидра глотка,
Ради ста-а-а-арого до-о-о-обр-р-ро-ого си-и-и-и-и-идр-р-р-р-р-ра-а-а-а!
Внезапно Бэзил опустил малыша с колен на ступеньки и вихрем взлетел на западный вал аббатства. Миссис Летти Полевкинс показалась из дверей привратного домика, где она складывала салфетки для праздничного стола, и торопливо направилась к лестнице.
- О-ох, гадкий вислоухий повеса! Попадись ты мне, я бы заставила тебя петь по-другому!
Бэзил стоял на вершине зубчатой стены, пытаясь объясниться с разъяренной матерью Ролло.
- Но мадам! Уверяю вас, парнишка сам сочиняет стихи. И весьма недурные, если угодно знать. Превосходные!
- Как вы смеете! Была бы я вашей матерью, отведали бы вы у меня розги!
- Упаси меня шкура! Если бы вы были моей матерью, я бы сам бросился с этой стены, чтобы избавить вас от хлопот.
