Семен Слепынин - Мальчик из саванны
В притихшей ночной саванне послышался топот. «Маль-чишка совсем близко», — сообразил Яснов. Он встал и притаился за кустом, одиноко росшим на берегу.
Да, это мальчик. Нагоняемый хищником, он мчался к озеру. Иван выступил из-за куста и услышал хриплый возглас:
— Урх!
На окаменевшего от ужаса мальчика в высоком дугообразном прыжке бросился тигр.
Его камышовая спина хищно и грациозно изогнулась, а шкура засверкала под луной голубыми искрами. «Красив», — подумал Иван. В тот же миг последовал гравитационный удар. Хищник плюхнулся, распластав в стороны лапы. Иван шагнул к Сану. Тот дрожал всем телом, не имея сил сдвинуться с места.
— Урх!
— Я не Урх. Я человек, — ласково проговорил Иван и протянул руку, чтобы погладить мальчика по плечу.
Сан отшатнулся.
— Я человек, — повторил Иван.
— Дагор?
Глядя на худенькое лицо мальчика, источенное сомнением и страхом, Иван вспомнил разговор охотников, когда после удара палицей лежал на траве.
— Да, я из племени дагоров, — пустился он на маленький обман. — Не бойся меня. Ты же знаешь: наши племена дружат.
Сан приблизился, осторожно коснулся шелковистой ткани комбинезона и одернул руку. Такой шкуры он не знал.
— Шкура змеи, — пояснил Иван, снова вспомнив слова охотников. — Тебя зовут Сан?
— Сан, — подтвердил мальчик, с удивлением глядя на незнакомого человека. В его широко открытых глазах все еще проглядывал страх.
— Не бойся меня. Я многое знаю, потому что я… Я колдун.
«Что я плету?» — удивился себе Иван, но для пользы дела решил продолжать в том же духе. Это успокоит мальчика.
— Зовут меня… — хотел сказать «Ваня» или «Иван», но решил сократить свое имя.
Для мальчика так будет привычнее. — Зовут меня Ван. Колдун Ван.
— Колдун Ван, — повторил Сан, кажется, начиная верить.
— Я не такой, как Ленивый Фао, — продолжал Иван, чувствуя, что контакт налаживается. — Я многое знаю и умею. Вот этой колдовской палочкой, — Иван показал на пульсатор, — я убил тигра.
— Но он живой! — воскликнул Сан, заметив, что когтистые лапы хищника дернулись и начали скрести землю.
— Не бойся. Я не совсем убил его. Я только… — Иван никак не мог найти в языке лагуров слова «оглушил». — Он только уснул. Нам лучше уйти подальше.
Иван взял мальчика за руку и повел за собой. Сан подчинился. Как ни странен был незнакомый колдун, но тигра и ночной саванны мальчик боялся еще больше.
Они остановились на соседнем холме. Его вершина поросла высокой травой. Сквозь крепкие и дурманяще пахнущие стебли Сан опасливо поглядел в сторону тигра.
— Он не увидит нас и не учует, — сказал Иван. — Запах трав перебивает наш запах. И ветер в нашу сторону. Так?
Мальчик кивнул и уже доверчиво посмотрел на своего спасителя.
Тигр тем временем очнулся, встал на ноги и, потягиваясь, выгнул спину. «Сейчас появится олень», — вспомнил Иван, не раз видевший на хроноэкране ночную саванну.
И действительно послышался глухой шум рассекаемой травы — и на поляну перед озером выскочил олень. За ним гнались волки. Быстрые тени бесшумно скользили в зарослях, окружая добычу. Тигр в три прыжка догнал стаю и опустил на ближайшего волка могучую лапу. Волк взвыл и покатился с перебитым хребтом. Стая кинулась в сторону, уступая добычу царю саванны.
Тигр помчался за оленем. Тот гигантскими скачками уходил в глубь степи, и скоро оба скрылись во тьме. Все произошло так, как и рассчитывал Иван.
— Дорога свободна, — сказал он Сану. — Идем.
— Куда?
— На Гору Духов.
— Туда нельзя!
— Со мной можно, — Иван с улыбкой потрепал мальчика по плечу. — Я же колдун.
Сан колебался, но уж очень хотелось посмотреть на духов Фао. К тому же добрый колдун вызывал все большее доверие.
Они пошли в сторону горы. В саванне царила тишина, лишь под слабым ветром еле слышно вздыхали травы. Однако ночная тьма пугала мальчика, и он прижимался к «змеиной шкуре» своего попутчика.
— Не бойся, — Иван показал на пульсатор. — Со мной колдовская палочка.
Вскоре пришлось пустить ее в ход. Волки, уступившие свою добычу тигру, следовали за ними. Они редко нападали на людей, опасаясь их огня и летающих каменных клыков. Но голод подстегивал хищников. Стремительные тени замелькали перед Иваном и мальчиком, яростные зеленые глаза засверкали вокруг. Сан снова задрожал всем телом.
— Смотри, Сан, и не пугайся.
Мальчик от неожиданности присел: ослепительная молния рассекла мглу. Волки с визгом бросились прочь. Иван еще раз полоснул лучом по убегающей стае и выключил пульсатор.
— Ну чего дрожишь, дурачок? — Иван наклонился над мальчиком. — Вставай и подержи мою палочку. Бери, не бойся!
Сан встал, потрогал пульсатор, но в руки не взял. На Ивана он смотрел с уважением. В присутствии такого могущественного и веселого колдуна мальчик окончательно успокоился.
Саванна казалась теперь совсем не страшной. Нико-гда до этого ему не приходилось быть в родной степи ночью, и он не мог оторвать сейчас от нее взгляда.
«Красивая ночь, — мысленно согласился с ним Иван. — Дикарь, а чувствует природу, пожалуй, глубже, чем я. Впрочем, что тут удивительного? Он по-особому ощущает мир, осязает его всем существом».
Время не торопило, и Яснов решил не мешать мальчику. Пусть полюбуется своей саванной в последний раз.
А Сан смотрел в ночное небо. Высокие перистые облака слабо подсвечивались снизу упавшим глубоко за горизонт солнцем и роняли на степные холмы розовый пепел. Но вскоре облака погасли совсем, потемнели и стали сизыми, как речная вода в грозу.
Сан перевел взгляд в темные дали, где лоснились под луной степные волны. Иван немало подивился бы, если бы узнал, что мальчик различает множество звуков там, где для него, Яснова, царила полная тишина. Шелестели метелки трав, слабо пискнула мышь, а вдали, басовито гудя, пролетели ночные жуки. Но все это было внятно лишь Сану.
И вдруг… От неожиданности Иван даже присел. Какой-то взбалмошный одинокий перепел, затерявшийся в низине под холмом, запоздало и громко отстучал: «Спать — пора! Спать — пора!» Сан хихикнул, заметив, как вздрогнул могущественный колдун. Иван улыбнулся и притянул мальчика к себе.
— А теперь на Гору Духов. Со мной бояться нечего.
Сан уверенно зашагал рядом. Шли около часа. Временами тонули в черных оврагах и травах. Потом снова поднимались на холмы. И тогда спины их серебрились под ливнем лунных лучей.
Однако на Горе Духов Сан оробел. А когда увидел каменные изваяния, похожие на черные человеческие фигуры, во рту у него пересохло от волнения.
