Дино Динаев - Мальчишник в зоне смерти
После того как он вышел, к нему подошел здоровяк самую малость слабже Студебеккера. В отличие от старшего брата он носил косу, перехваченную резинкой. Бандит обыскал Картазаева и заглянул в кабину.
— Ты еще под сиденьями посмотри, вдруг там кто прячется. Или под бардачком, — подначил его Картазаев. — Ты, наверное, так ментов боишься, что и под койкой проверяешь, когда спать ложишься?
— Заткнись, — огрызнулся бандит. — Косарь ментов не боится, он им кости ломает.
При этих словах Картазаев внутренне напрягся и посмотрел на Косаря с большей внимательностью, оценивая физические данные. Такой мог поломать Гиту. Но не факт. Картазаев допускал обычную браваду. Когда Студебеккер хотел забрать сумку, Картазаев отстранился и отрезал:
— Товар в обмен на деньги!
Бандиты завели его в здание. Пройдя через длинный коридор, заваленный порожними ящиками и рулонами старого линолеума, они оказались в довольно тесном зале, где было много труб, а на специальных рессорах стояли древние, трудноразличимые под ржавчиной насосы. В насосной их ждал Диего в сопровождении четырех охранников и еще одного парня, который смотрелся особняком в компании отпетых отморозков. Опасения, что он не такой как все подтвердились, когда парень единственный из всей компании поздоровался с ним.
— Артур, — представился он и протянул руку.
Картазаева как током ударило, когда он вспомнил предупреждение Гнома о том, что у Диего подвизался настоящий экстрасенс. Он никак не думал, что бандиты приведут его на первую же встречу.
— Что ж ты руку не даешь? — подозрительно спросил Диего.
— Может, ему про Миноискателя нашептали в уголовке, вот он и писает в штаны, — ухмыльнулся Студебеккер, как назло он встал сразу за спиной Картазаева, даже попятится некуда.
— Мне скрывать нечего, — Картазаев вынужден был пожать протянутую руку.
Ощущение было не из приятных: как будто он прикоснулся к покойнику. Ладонь была вялой, холодной и одновременно сухой, словно из картона. Артур не сделал даже попытки пожать руку, просто держал ладонь в одном положении.
— Что-то ваш Миноискатель ослаб, — заметил Картазаев и сжал руку посильнее.
И тотчас получил довольно болезненный укол в центр ладони.
— Ты чего! — отдернул он руку.
Бандиты довольно загоготали. Кроме Диего, что продолжал оставаться на протяжении всей сцены абсолютно серьезным.
— Что? Не понравилось? — поинтересовался он. — Это ты нашему Миноискателю не понравился. Лучше колись сразу, если что удумал.
Студебеккер опустил ему на плечо лопатообразную ладонь и доверительно сообщил:
— Не бойся, если ты мент, мы тебя трогать не будем, а за выкуп отдадим и все.
— Никого я не боюсь, — произнес Картазаев, потирая ладонь. — Лишь бы он меня СПИДом не заразил.
— Ладно, не дергайся, — сказал Диего и, повернувшись к Артуру, спросил. — Ну, как он тебе? Похож на мента?
Тот промолчал, и некоторое время они с Картазаевым взаимно изучали друг друга. Глаза Артура Вольду не понравились. Они светились ненастоящей чересчур подчеркнутой доверительностью. Такого бы нам в отдел допросов, неосторожно подумал Картазаев.
Артур дернулся всем телом.
— Ну и что скажешь? — спросил Диего.
— Он молодой, — неуверенно произнес Артур.
— О чем ты говоришь? — не понял Диего, с подозрением посмотрев на Картазаева. — Что это значит, Артур?
— Я не знаю, — прошептал тот.
— Ты скажи, мент ли он?
Артур искоса глянул на Картазаева. В уголках широко распахнутых глаз притаилась слезинка. У Картазаева возникла чувство, что на него смотрит любопытный ребенок. Только этот чистый, незапятнанный жизненной грязью взгляд режет его насквозь словно автоген. Тогда он, памятуя о своей неосторожности, старательно представил моющуюся в ванне женщину с размером грудей не меньше пятого-шестого. Причем, грудей было три. У него возникло нехорошее чувство, что экстрасенс читает его мысли, словно поваренную книгу. Во всяком случае, Артур вдруг застенчиво улыбнулся и сказал:
— Он не мент.
Картазаев не успел вздохнуть, как Артур так же застенчиво добавил:
— Но героина у него нет.
— Как нет! — заорал Картазаев. — А это что?
Студебеккер ненавязчиво опустил ему на плечи уже обе руки. Картазаев на пробу двинулся влево-вправо, но понял тщетность своих попыток. Гармония была полной, словно он стоял в бетонном стакане.
Диего поставил принесенную Картазаевым сумку на стол, опасливо приоткрыл.
— Что это, Артур? Случаем, не бомба? — спросил он.
— Это мел, — виновато произнес Артур, он чуть не плакал.
Диего длинным узким ножом надрезал пакет и подцепил щепотку порошка. Попробовал его. И парализованная часть лица вдруг скривила жуткая судорога.
— Это не героин! — крикнул он.
Картазаев ничего не понимал, кроме того, что его подставили и, судя по всему, окончательно, потому что если героин подменили, то живым ему из насосной уже не выйти.
— Это ошибка! — из последних сил крикнул он. — Я все объясню!
Он собирался по ходу соврать первое, что пришло ему на ум. А именно, что настоящий товар он оставил в укромном месте, боясь, что его кинут, а деньги не дадут. Отмазка была так себе, но времени, чтобы придумать другую, уже не было. Однако ему даже не предоставили возможность высказать свою версию. Руки Студебеккера превратились в удушающую петлю, и верзила сжал шею Картазаева с медвежьей силой. В голове мелькали отрывочные мысли, что вот также они и Гиту. Это вроде бы придало сил, но в ту же секунду бандит со всего маху приложил его о железную вмурованную в бетон трубу, и Картазаев провалился во тьму.
Он очнулся от чувствительных ударов по щекам. Положение его было, мягко говоря, безнадежным. За время, которое он находился без сознания, бандиты подвесили его за руки за трубу, проходящую параллельно полу. Ноги не доставали до земли.
— Очнулся? — Косарь со всей силы впечатал ему в печень.
Картазаев застонал от боли и закачался на трубе. Диего отстранил подручного, остановил качание и спросил:
— Я ж тебя предупреждал, что нас нельзя обманывать.
Ни о чем не спрашивая, он стал бессистемно наносить удары. Перед глазами Картазаева все поплыло. Уродливое перекосившееся лицо раздувалось до размеров насосной. Диего так торопился, словно от того, как быстро утолит он свою месть, зависело его будущее. Наконец он устал, отошел и опустился на поставленный торцом ящик.
— Ну и что скажешь? — спросил он, переводя дыхание.
Однако стоило Картазаеву открыть рот, как он едва не захлебнулся собственной рвотой.
