Карел Чапек - R.U.R. Средство Макропулоса. Война с саламандрами. Фантастические рассказы
Елена. Станут ли они счастливее, когда будут ощущать боль?
Галль. Наоборот; зато технически они станут совершенней.
Елена. Почему вы не создадите им душу?
Галль. Это не в наших силах.
Фабри. Это не в наших интересах.
Бусман. Это удорожит производство. Господи, милая барышня мы ведь выпускаем их такими дешевыми. Сто двадцать долларов штука, вместе с одеждой! А пятнадцать лет назад робот стоил десять тысяч! Пять лет назад мы покупали для них одежду, а теперь у нас есть своя ткацкая фабрика, и мы ещё экспортируем ткани, да в пять раз дешевле, чем другие фирмы! Скажите, мисс Глори, сколько вы платите за метр полотна?
Елена. Не знаю… право… забыла.
Бусман. Батюшки мои, и вы ещё хотите основать Лигу гуманности! Теперь полотно стоит втрое дешевле прежнего, мисс, цены упали на две трети и будут падать все ниже и ниже, пока… вот так! Понятно?
Елена. Нет.
Бусман. Ах ты, господи, мисс, это значит — понизилась стоимость рабочей силы! Ведь робот, включая кормежку стоит три четверти цента в час! Прямо комедия мисс! Все фабрики лопаются, как желуди, или спешат, приобрести роботов, чтобы удешевить свою продукцию, Елена. Да, а рабочих выкидывают на улицу.
Бусман. Ха-ха — ещё бы! Но мы… с божьей помощью мы тем временем бросили пятьсот тысяч тропических роботов в аргентинские пампы — выращивать пшеницу. Будьте добры, скажите, что стоит у вас фут хлеба?
Елена. Понятия не имею.
Бусман. Вот видите, а он стоит теперь всего два цента в вашей доброй старой Европе, и это наш хлебушко, понимаете? Два центика — фунт хлеба. А Лига гуманности и не подозревает об этом. Ха-ха, мисс Глори, вы не знаете, что такое — слишком дорогой кусок хлеба. Какое это имеет значение для культуры и так далее. Зато через пять лет — ну, давайте пари держать?.
Елена. Насчет чего?
Бусман. Насчет того, что через пять лет цены на все упадут в десять раз! Через пять лет, милые, нас завалят пшеницей и всевозможными товарами!
Алквист. Да — и рабочие во всем мире окажутся без работы.
Домин (встал). Верно, Алквист. Верно, мисс Глори. Но за десять лет Россумские Универсальные Роботы вырастят столько пшеницы, произведут столько тканей, столько всяких товаров, что мы скажем, вещи больше не имеют цены. Отныне пусть каждый берет, сколько ему угодно. Конец нужде. Да, рабочие окажутся без работы. Но тогда никакая работа не будет нужна. Все будут делать живые машины. А человек начнет заниматься только тем, что он любит. Он будет жить для того, чтобы совершенствоваться.
Елена. (встает). Так и будет?
Домин. Так и будет. Не может быть иначе. Прежде, правда, произойдут, быть может, страшные вещи, мисс Глори. Этого просто нельзя предотвратить. Зато потом прекратится служение человека человеку и порабощение человека мертвой матерней. Никто больше не будет платить за хлеб жизнью и ненавистью. Ты уже не рабочий, ты уже не клерк, тебе не надо больше рубить уголь, а тебе — стоять за чужим станком. Тебе не надо уже растрачивать душу свою в труде, который ты проклинал!
Алквист. Домин, Домин! То, о чем вы говорите, слишком напоминает рай. Было нечто доброе и в работе, Домин, нечто великое и в смирении. Ах, Гарри, была какая-то добродетель в труде и усталости!
Домин. Вероятно, была. Но мы не можем считаться с тем, что уходит безвозвратно, если взялись переделывать мир от Адама. Адам! Адам! Отныне ты не будешь есть хлеб свой в поте лица, не познаешь ни голода, ни жажды, ни усталости, ни унижения. Ты вернешься в рай, где тебя кормила рука Господня. Будешь свободен и независим и не будет у тебя другой цели, другого труда, другой заботы, как только совершенствовать самого себя. И станешь ты господином всего творения…
Бусман. Аминь.
Фабри. Да будет так.
Елена. Вы совсем сбили меня с толку. Я глупа! Девчонка! Но мне хотелось бы… хотелось бы верить в это.
Галль. Вы моложе нас, мисс Глори. Вы дождетесь.
Галлемайер. Обязательно. Мне кажется, мисс Глори могла бы позавтракать с нами.
Галль. Разумеется! Домин, просто ее от всех нас.
Домин. Окажите нам эту честь, мисс Глори!
Елена. Но ведь… Как же я…
Фабри. А мы — от имени Лиги гуманности.
Бусман. И в честь ее.
Елена. О, в таком случае… пожалуй…
Фабри. Ура! Мисс Глори, извините меня, на пять минут…
Галль. Pardon…
Бусман. Господи, мне же надо каблограмму…
Галлемайер. Тысяча чертей, я совсем забыл…
Все, кроме Домина, поспешно ухолят.
Елена. Почему все ушли?
Домин. Отправились стряпать, мисс Глори.
Елена. Что стряпать?
Домин. Завтрак, мисс Глори. Нам готовят пищу роботы, но так как у них нет вкусовых ощущении, то получается не совсем… А Галлемайер прекрасно жарит мясо, Галль умеет делать особенный соус, Бусман специалист, но омлетам…
Елена. Боже мой, вот так пир! А что умеет делать господин… архитектор?
Домин. Алквист? Ничего. Он только накрывает на стол… А Фабри — тот достанет немного фруктов. Скромный стол, мисс…
Елена. Я хотела вас спросить…
Домин. Я тоже хотел спросить вас об одной вещи. (Кладет свои часы на стол.) У нас пять минут времени.
Елена. О чем вы хотели спросить?
Домин. Виноват — спрашивайте первая.
Елена. Может, это глупо с моей стороны, но… зачем вы делаете женщин-роботов, если… если…
Домин. …если у них… гм… если для них пол не имеет значения?
Елена. Да.
Домин. Понимаете, существует спрос. Горничные, продавщицы, секретарши… люди к этому привыкли.
Елена. А… а скажите, роботы-мужчины… и роботы-женщины — они друг к другу… совершенно…
Домин. Совершенно равнодушны, мисс. Нет ни малейших признаков какой-либо склонности.
Елена. О, это ужжасно!
Домин. Почему?
Елена. Это… это так неестественно! Прямо но знаешь — противно это или… им можно позавидовать… а может быть…
Домин. …пожалеть их?
Елена. Да, скорее всего! Нет, молчите! О чем вы хотели меня спросить?
Домин. Я хотел спросить, мисс Глори, не согласитесь ли вы выйти за меня?
Елена. Как выйти?
Домин. Замуж.
Елена. Нет! Что за мысль?!
Домин. (смотрит на часы). Еще три минуты. Если вы не выберете меня, вам придется выбрать кого-нибудь из пяти остальных.
Елена. Боже сохрани! Почему?
Домин. Потому что все они по очереди сделают вам предложение.
Елена. Неужели они посмеют?
Домин. Мне очень жаль, мисс Глори, но кажется, они и вас влюбились.
Елена. Послушайте, очень прошу вас — пусть oни не делают этого! Я… я сейчас же уеду.
Домин. Вы не причините им такого огорчения… не отвергнете их. Елена?
Елена. Но ведь… не могу же я выйти замуж за всех шестерых!
