Майк Резник - Семь взглядов на Олдувайское Ущелье
Старик кивнул:
- Я Мулево.
- Откуда вы узнали все эти вещи обо мне?
- Я лайбон, - сказал Мулево.
- Колдун?
- Это искусство умирает, - ответил Мулево. - Я последний, кто его применяет на практике.
- Я думал, что лайбоны накладывают заклинания и проклятия.
- Они и снимают проклятия тоже, а твои ночи - и дни тоже - прокляты, не так ли?
- Кажется, вы знаете об этом все.
- Я знаю, что ты совершил ужасную вещь, и что тебя преследуют не только духи содеянного тобой, но и духи будущего.
- И вы можете положить конец этим снам?
- Именно для этого я тебя сюда вызвал.
- Но раз я совершил такую жуткую вещь, почему вы хотите мне помочь?
- Я не занимаюсь делами морали. Я здесь только для того, чтобы помочь масаи.
- А как насчет тех масаи, которые живут в ущелье? - спросил Меромо. - Тех, что преследуют меня в моих снах?
- Когда они попросят о помощи, я помогу и им.
- Вы можете сделать так, чтобы то вещество, которое зарыто на дне ущелья, исчезло?
Мулево покачал головой:
- Я не могу изменить уже сделанное. Я не могу даже смягчить твое чувство вины, так как это просто вина. Все, что я могу сделать - это изгнать духов из твоих снов.
- Я расплачусь за это.
Наступила неловкая тишина.
- Что я теперь должен делать? - спросил Меромо.
- Принеси мне награду, соответствующую значимости той услуги, которую я тебе окажу.
- Я могу вам выписать чек прямо сейчас, или перевести деньги со своего счета на ваш.
- У меня и так гораздо больше денег, чем мне нужно. Мне нужна награда.
- Но…
- Принеси мне ее завтра ночью, - сказал Мулево.
Меромо уставился на старого лайбона и смотрел на него целую минуту, затем встал и, не сказав больше ни слова, вышел.
На следующее утро он позвонил на работу и сказал, что болен, после чего отправился в два лучших в Додоме антикварных магазина. Наконец он нашел то, что искал, записал это на свой личный счет и унес домой. Он боялся заснуть перед обедом, поэтому все оставшееся время читал книгу. Затем он быстро поел и вернулся в апартаменты Мулево.
- Что ты мне принес? - спроси Мулево.
Меромо положил сверток перед стариком.
- Головной убор, сделанный из шкуры льва, - ответил он. - Мне сказали, что его носил сам Сендайо, величайший из всех лайбонов.
- Он его не носил, - сказал Мулево, даже не развернув упаковку. - Тем не менее этой награды мне достаточно. - Он запустил руку под свое красное одеяние, вытащил маленькое ожерелье и надел его на Меромо.
- Для чего это? - спросил Меромо, изучая ожерелье. Оно было сделано из маленьких косточек, соединенных проволокой.
- Когда ты сегодня ночью ляжешь спать, обязательно надень его, - объяснил старик. - Оно вберет в себя все твои видения. Потом, завтра, ты должен отправиться в Олдувайское ущелье и бросить это ожерелье вниз, на дно, чтобы видения смогли лечь рядом с реальностью.
- И это все?
- Это все.
Меромо вернулся к себе, надел ожерелье и лег спать. В эту ночь видения оказались еще страшнее, чем бывали до сих пор.
Утром он положил ожерелье в карман и улетел на правительственном самолете в Арушу. Там он нанял наземную повозку, и двумя часами позже стоял на краю ущелья. Ни одного признака захоронения веществ не было видно.
Меромо взял ожерелье в руку и швырнул его с края ущелья вниз.
На следующую ночь кошмары исчезли.
***Через 134 года могучая Килиманджаро содрогнулась, дремавший долгие годы вулкан вновь вернулся к жизни.
В сотне миль от него земля на дне Олдувайского ущелья разверзлась, и три освинцованных контейнера разрушились.
К этому времени Джозеф Меромо был уже давно мертв и, к великому сожалению, на свете не осталось ни одного лайбона, который мог бы помочь всем тем, кто теперь вынужден был жить с кошмарами Джозефа Меромо.
***Я изучал ожерелье в своей комнате, а когда вышел из нее, то обнаружил, что в лагере царит суматоха.
- Что случилось? - спросил я Беллидора.
- Экзобиолог не вернулась из ущелья, - ответил он.
- Как долго ее нет?
- Она ушла прошлой ночью, на закате. Сейчас уже утро, и она до сих пор не вернулась и не попыталась связаться с нами по коммуникатору.
- Мы боимся…
- …что она могла…
- …упасть и -…утратить подвижность. Или даже…
- …потерять сознание… - сказали Близнецы Звездная Пыль.
- Я отправил на ее поиски Историка и Оценщика, - сказал Беллидор.
- Я тоже могу помочь, - предложил я.
- Нет, ты должен исследовать последний артефакт, - сказал он. - Когда проснется Морити, я пошлю его.
- А как насчет Мистика? - спросил я.
Беллидор посмотрел на Мистика и вздохнул:
- С того момента, как мы приземлились на эту планету, она не сказала ни слова. По правде говоря, я не понимаю, в чем заключается ее функция. Во всяком случае, я не знаю, как с ней общаться.
Близнецы Звездная Пыль вместе топнули ногами, подняв два облачка красноватой пыли.
- Это кажется нелепым… - сказал один из них.
- … что мы смогли обнаружить самый маленький артефакт… - продолжил второй.
- … но не можем найти…
- … целого Экзобиолога.
- Почему вы не помогаете ее искать? - спросил я.
- У них закружились головы, - объяснил Беллидор.
- Мы обыскали…
- … весь лагерь, - защищаясь, произнесли они.
- Я могу отложить впитывание последнего предмета до завтра и помочь в поисках, - вызвался я.
- Нет, - ответил Беллидор. - Я послал за кораблем. Завтра мы покинем это место, и я хочу, чтобы все наши основные находки к этому времени были изучены. Это моя работа - найти Экзобиолога; а твоя работа - прочесть историю последнего артефакта.
- Ну, раз ты этого желаешь, - сдался я. - Где артефакт?
Он подвел меня к столу, за которым сидели Историк и Оценщик, изучавшие какой-то предмет.
- Даже я знаю, что это такое, - сказал Беллидор. - Неиспользованный патрон. - Он сделал паузу. - Помимо того факта, что мы не нашли никаких человеческих артефактов в более поздних слоях, я могу сказать, что этот предмет уникален, пуля, которой человек решил не стрелять.
- Когда ты говоришь такими словами, это уже возбуждает любопытство, - признал я.
- Ты…
- …собираешься его изучить…
- …прямо сейчас? - тревожно спросили Близнецы Звездная Пыль.
- Да, собираюсь, - сказал я.
- Подожди! - в унисон закричали они.
Я остановился над патроном, а Близнецы начали пятиться назад.
- Мы не имеем в виду…
- …никакого неуважения…
- …но смотреть, как ты изучаешь артефакты…
- …очень неприятно.
С этими словами они выбежали за дверь и спрятались за одним из лагерных строений.
- А как же ты? - спросил я Беллидора. - Разве ты не хочешь, чтобы я подождал, пока ты уйдешь?
- Вовсе нет, - ответил он. - Разнообразие я нахожу замечательным. С твоего позволения, я бы хотел остаться и понаблюдать.
- Как пожелаешь, - сказал я, позволяя своему телу растечься вокруг патрона, пока тот не станет частью меня самого, пока его история не станет моей историей, пока я не увижу ее так же ясно, как будто это все это случилось со мной только вчера…
***- Они идут!
Томас Найкосиаи посмотрел на свою жену поверх стола.
- А разве были какие-нибудь сомнения в том, что они придут?
- Это глупо, Томас! - сказала она. - Они заставят нас уйти, а поскольку мы ни к чему не подготовились, нам придется оставить всю нашу собственность.
- Никто никуда не уйдет, - сказал Найкосиаи.
Он встал и направился к шкафу.
- Оставайся здесь, - сказал он, надел свой длинный мундир и маску. - Я встречу их снаружи.
- Это грубо и жестоко - заставить их ждать снаружи, когда они прошли такой путь.
- Их сюда не приглашали, - сказал Найкосиаи. Он порылся в шкафу и вытащил ружье, которое было прислонено к задней стенке, затем закрыл шкаф, вышел через шлюз и появился на переднем крыльце.
Шесть человек, все в защитных одеждах и масках для фильтрации воздуха, шагнули ему навстречу.
- Время пришло, Томас, - сказал самый высокий из них.
- Ваше время - может быть, - ответил Найкосиаи, небрежно держа ружье поперек груди.
- Время для всех нас, - ответил высокий человек.
- Я никуда не пойду. Здесь мой дом. Я его не оставлю.
- Это место - отвратительный гнойник, как, впрочем, и вся страна. Мы уходим.
Найкосиаи покачал головой:
- Мой отец родился на этой земле, и его отец тоже, и отец его отца.
Вы можете бежать от опасности, если хотите, но я останусь и буду с ней сражаться.
- Как ты сможешь противостоять радиации? - спросил высокий. - Ты пустишь в нее пулю? Как ты сможешь сражаться с воздухом, который перестанет быть пригодным для дыхания?
- Уходите, - сказал Найкосиаи, у которого не было ответов на эти вопросы. Вернее, ответ был только один: убеждение, что он никогда не оставит свой дом. - Я не требую, чтобы вы остались. Не требуйте и вы, чтобы я ушел.
