Михаил Тырин - Тень Покровителя (сборник)
Бураны.
Импульсные пушки.»
Нет, так не пойдет. Слишком коротко. Павел смял лист, взял новый. Сверху написал «1.Космодром». Затем начал рисовать планы переездов и стартовых площадок. Обвел жирной линией девятую площадку, обозначил место, где стоят «Бураны». Отметил КПП и вышки охранников. Конечно, он не мог обойти всего космодрома, но то, что увидел, воспроизвел довольно точно.
И все же чего-то не хватало. Пожалуй, нужно указать, где располагается сам космодром. Павел залез на шкаф, где лежали старые книги, и вытащил свой школьный атлас. Открыл нужную страницу, долго изучал ее, затем наконец определил место и поставил там большой крест. Подрисовал на всякий случай и стрелку.
Кажется, с этим все. Павел соединил лист и вырванную из атласа страницу скрепкой.
На новом листе он нарисовал цифру «2», подписал «Бураны»...
Павел работал долго. Выложился полностью, написал и нарисовал все, что только знал. Наконец он сложил исписанные листы вчетверо, сунул в карман.
Настал решающий момент. Павел должен был идти. По телу вновь начал расползаться холод. Но с этого момента никакая сила не могла заставить его прибегнуть к водке или чему-то другому, чтобы не подчиниться. Пусть будет страшно – он должен переступить через свой страх. Пусть там его ждет смерть – он обязан идти.
– Павлик, ты куда? – услышал он из кухни удивленный голос отца.
– Сейчас приду... Позвонить надо, – крикнул он невпопад и выскочил из дома.
Он шел по безлюдным дворам – нужно было оставаться незамеченным. Уже почти нигде не горел свет, и Павел постоянно спотыкался.
Когда он миновал детский садик и оказался между гаражами и забором, из какой-то щели метнулась неясная тень.
Павел отшатнулся, невольно схватившись за карман с бумагами.
– Принес?
От сердца отлегло. Слово было произнесено на языке «Покровителя». Павел протянул сверток и захотел на всякий случай пояснить кое-что на словах, но ему не дали.
– Возвращайся.
Тень исчезла, где-то рядом взревел и начал затихать, удаляясь, автомобиль.
Павел повернулся и пошел обратно, еще не веря, что миссия окончена. Темные дворы, узловатые тени деревьев – все то, что несколько минут только усиливало страх и тревогу, теперь напоминало лишь об одном – он дома, он никуда не полетел и не поехал, он сейчас вернется в свою квартиру и ляжет в кровать...
Перед тем как заснуть, Павел подумал, что следовало побольше походить по космодрому. Тогда он смог бы более точно все описать. Вот Антон действительно мог бы здорово им помочь. Но Антон вышел из круга. Видимо, навсегда...
* * *Через несколько дней Долгополов поймал Павла в коридоре и отвел в сторонку с чрезвычайно серьезным лицом.
– Я сегодня был на планерке, – сообщил он, – обсуждался пакет документов, которые мы отправим в министерство. Тебя тоже вспоминали. В общем, главный заикнулся, что хочет с тобой поговорить...
У Павла екнуло сердце. Несмотря на то, что он считался еще молодым сотрудником, он пока не допустил ни одного серьезного просчета в работе. Неужели на этот раз он сделал что-то не так?
– Я не знаю, о чем он будет с тобой говорить, – продолжал Долгополов, – но сдается мне, что предложит перейти в его звено. Ты, конечно, сам волен выбирать, где и с кем делать карьеру, но... Мне хочется, чтобы ты не забывал, под чьим началом ты за такой короткий срок стал ценным работником. И еще я хочу, чтобы ты задумался: справедливо ли бросать отдел в такое время и оставлять меня с нашими непутевыми девками. Хотя, я повторяю, ты сам волен решать...
Начальник проговорил это спокойным ровным тоном, как будто прочитал доклад по бумажке. Павел слегка оторопел от неожиданности.
– Я не знаю... – сказал он. – Я подумаю.
– Подумай, подумай... – со значением произнес Долгополов и ушел в свой кабинет.
Павел вернулся к себе, сел за стол и попытался выгнать из головы сумятицу. Начальник упомянул слово «карьера», а у Павла еще не было повода задуматься об этом понятии. Не было такого желания и сейчас, тем более что никто пока не предлагал ему никуда переходить. Так что размышлять об этом преждевременно.
Придя к такому решению, Павел вспомнил, что они так и не созвонились с Серегой насчет визита к Нине Ивановне. Он подвинул к себе телефон, но тот вдруг сам зазвонил.
– Мне Семенова, – раздался в трубке старушечий голос.
– Я слушаю.
– Это с проходной звонят. Тут к вам пришли.
– Сейчас спущусь, – ответил Павел и вышел из кабинета, поправляя галстук. Интересно, кто мог прийти? Надо было спросить...
Он вышел в прохладный застекленный холл и огляделся. Здесь почти никого не было, только какой-то командировочный стоял у окошечка, ожидая, когда откроется бюро пропусков.
Павел подошел к кабинке вахтера.
– Кто меня спрашивал?
Старушка оторвала глаза от газеты и внимательно осмотрела Павла с ног до головы.
– Мужчина какой-то, – наконец ответила она. – Сказал, будет в скверике ждать.
Павел вышел на улицу. В сквере росли довольно густые кусты, и было трудно отсюда разглядеть кого-то.
Кто же мог прийти? И куда, а главное – зачем он спрятался?
Павел зашагал по дорожке, внимательно осматриваясь. Скамейки были пусты.
Через пару десятков метров дорожка резко сворачивала. За поворотом росли три старые раскидистые липы, между ними образовалось прохладное и уютное местечко. По вечерам здесь пили пиво программисты из ВЦ.
А сейчас здесь сидел человек, которого искал Павел.
Зрительные рецепторы едва только успели зафиксировать и передать в мозг первичные контуры знакомого образа, а каждая клеточка тела уже трепетала от счастья – самого настоящего, огромного и неподдельного. В мышцах заиграла сила, захотелось действовать, совершать невозможное, доказывая, что ты лучший из лучших, ты достойнейший...
– Садись рядом, – спокойно предложил Воспитатель.
Павел сел, хотя ему вовсе не хотелось сидеть в этот момент. Он снова был тем маленьким упрямым мальчишкой, не знавшим сомнений, который готов был к любым нечеловеческим испытаниям и согревался светом звезды счастья, горевшей где-то впереди. Он перестал состоять из двух половинок, одна из которых еще жила старыми идеалами, а другая уже была изъедена страшными мыслями, догадками и открытиями.
Воспитатель бережно вытащил из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. Павел сразу же узнал схематический чертеж «Бурана», сделанный им самим несколько дней назад. Но, похоже, Воспитателя интересовал не чертеж. Он развернул лист: с обратной стороны был отпечатанный на принтере текст с подчеркнутыми строчками.
Павел напряг зрение.
«...Капитан Рик навел прицел на четвертый континент, где располагались основные базы пиратов, и выстрелил бортовым орудием. По континенту расползлось серое пятно взрыва, которое сровняло горы и испарило реки...»
