Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 14. Терранская Империя
— Готовы, значит? — обернулся к нему Энрикес.
— Я это уже делаю, сэр.
— Возможно. Допустим, я вышлю разведку. Как вы сами сказали, она рискует нарваться на мерсейские пикеты. Пойдете вы с этим отрядом?
У Флэндри загремело в голове.
— Да, сэр! — крикнул он.
— Хм. Вы мне настолько доверяете? Это было бы желательно. Вы испытаете на себе истинность ваших утверждений, и у вас есть особый опыт, который может пригодиться. Но если вы не вернетесь, нам несдобровать.
— Курсовики вам больше не понадобятся, — сказал Флэндри. Его охватила дрожь.
— Это в том случае, если ваши предположения правильны. — Энрикес не двигался с места. Тишина сгущалась. Наконец адмирал сказал: — Очень хорошо, мичман Флэндри. Обвинения против вас временно снимаются, и вы поступаете в мое распоряжение. Вернетесь со мной в Хайпорт и будете ожидать там дальнейших приказаний.
Флэндри козырнул, преисполненный радости:
— Есть, сэр!
— О чем вы говорили, Домманик? — обеспокоенно привстала Драгойка.
— Извините, сэр, надо ей сказать. — Флэндри перешел на курсовикский: — Недоразумение разрешилось, по крайней мере, на ближайший срок, Я ухожу со своим капитаном.
— Г-р-р, — потупилась она. — А что потом?
— Ну, потом… мы сядем на летучий корабль и пойдем на битву, которая может положить конец всей этой войне.
— У тебя нет ничего, кроме его слова, — возразила она.
— Разве ты не считаешь его достойным доверия?
— Да. Но я могу ошибаться. И многие Сестры заподозрят здесь хитрость, не говоря уже о простом народе. Мыс тобой связаны кровью. Думаю, будет лучше, если и я пойду с тобой. Это послужит залогом.
— Но… но…
— Кроме того, это и наша война. Как можно, чтобы никто из нас не участвовал в этом? От имени Сестер и своего я заявляю: без меня ты не уйдешь.
— Есть проблемы? — рявкнул Энрикес.
Флэндри вынужден был объясниться.
Глава 17
Имперская эскадра развернулась и развила ускорение. Совсем небольшой казалась она в этом черном пространстве. Правда, вел ее «Сабик», корабль класса «Звезда» — такие называют карманными линкорами; но он был стар и изношен, устарел во многих отношениях, и Саксо представлял для него последний этап перед отправкой на орбиту для утиля. Никто и не думал, что «Сабику» придется вступить в бой еще раз. На флангах шли легкий крейсер «Умбриэль», такой же потрепанный, и истребители «Антарктика», «Новая Бразилия» и «Земля Мэрдоха». Два разведчика, «Энке» и «Икейя-Секи», в счет не шли: у них на борту было всего по одному лазеру, годному разве что против авиации, и единственная их ценность заключалась в скорости и маневренности. Однако задание выполнить предстояло именно им, остальные только им помогали. На каждом из них имелся пакет, врученный адмиралом Энрикесом.
Поначалу эскадра шла на гравитррнах. Это не должно было продолжаться долго. Ей нужно было пройти расстояние в несколько световых дней — в гиперрежиме это ничто, на истинной скорости целая вечность. Однако внезапный скачок с большой орбиты непременно обнаружили бы мерсейцы и заподозрили бы неладное. А их силы в системе Саксо, не говоря уж о тех, что могли ждать впереди, нисколько не уступали силам капитана Эйнарсена. И он желал спокойно вступить в эти глубокие воды.
Но через двадцать четыре часа, истекших без происшествий, капитан приказал «Новой Бразилии» следовать к месту назначения на сверхсветовом режиме. При первом же признаке нахождения там врага она должна была вернуться.
Флэндри и Драгойка сидели в кают-компании «Сабика» с младшим лейтенантом Сергеем Карамзиным, свободным от вахты. Он также горел желанием увидеть новые лица и услыхать что-нибудь новое о Вселенной, как и все на борту.
— Почти год на приколе, — сказал он. — Целый год жизни потерян — был, и нету. Но это он на словах прошел так быстро, а на деле тянулся, как все десять.
Флэндри обвел глазами каюту. Ее постарались украсить картинками и домашними занавесками, но попытка не слишком удалась. Сейчас обстановку оживлял гул двигателей, тихий, но проникающий до костей. Чистый привкус смазки ощущался в потоке ускоренно зациркулировавшего воздуха. Но Флэндри даже думать не хотелось, какой должна представляться эта каюта после целого года на орбите без всяких событий. Драгойка, конечно, видела все в ином свете: корабль ослеплял, озадачивал, пугал, восторгал, завораживал ее — никогда еще не наблюдала она таких чудес! Она сидела смирно, встопорщив мех, а глаза так и шмыгали по сторонам.
— Но ведь у вас были какие-то суррогаты? — спрашивал Флэндри. — Псевдосенсорные ощущения и все такое.
— Конечно. Да и камбуз у нас что надо. Но все это только средства, чтобы не спятить окончательно. — Юное лицо Карамзина посуровело. — Надеюсь, мы все же встретимся с неприятелем. От души надеюсь.
— Ну а я с ним столько встречался, что с меня пока хватит.
Флэндри достал зажигалку и закурил сигарету. Странно было снова чувствовать на себе синий мундир с реактивными двигателями на плечах и без бластера на поясе, снова очутиться на корабле, подчиняться дисциплине и традициям. Флэндри не был уверен, что ему это нравится.
Впрочем, его положение на корабле отличалось освежающей аномальностью. Капитан Эйнарсен так и остолбенел, увидев на борту Драгойку: ксено из железного века на его корабле. Но приказ Энрикеса был недвусмысленным. Она — важная персона, настоявшая на том, чтобы сопровождать экспедицию, и может причинить неприятности, если ее не будут ублажать. Поэтому мичмана Флэндри назначили «офицером по связи», добавив наедине, чтобы он держал свою туземку от глаз подальше, если не хочет быть разжалованным в гардемарины. (О том, что Флэндри практически находится под стражей, ни с одной стороны упомянуто не было. Эйнарсен получил ту радиосводку, но счел опасным оповещать свой экипаж о мерсейцах, останавливающих терранские корабли. А послание Энрикеса прояснило то, что капитан и так подозревал.) И как мог Флэндри в свои девятнадцать лет не дать понять, что важная персона кое-что смыслит в астронавтике и желает быть в курсе событий? Так он обеспечил себе прямую связь с мостиком.
Под наружной веселостью и оживлением все в нем сжалось в тугой узел. Он с минуты на минуту ожидал известия от «Новой Бразилии».
— Прошу прощения, — прервала разговор Драгойка. — Мне надо — как это называется — в гальюн. — Это помещение занимало ее больше всех на корабле.
Карамзин посмотрел ей вслед. Воздушный шлем, который она была вынуждена носить в терранской атмосфере, нисколько не повлиял на ее мягкую походку. Главной проблемой было запихнуть в шлем ее гриву. Больше на ней ничего не имелось, кроме меча и ножа.
