Вячеслав Шалыгин - Восход Водолея (сборник)
Глава 11
— Опустим предисловия, — Думский побарабанил пальцами по столу. — Мне весьма любопытно, как Хорошеев вышел на мой Фонд? Неужели он действительно настолько умен?
Федор промолчал, но не оттого, что задумался над ответом. В коридоре послышались какие-то невнятные голоса, возня и даже нечто, похожее на звук ударов. За последние три дня Пустотелов слышал такие звуки не впервые. Когда же возня в коридоре утихла и он собрался ответить, необходимость в этом отпала. Дверь широко распахнулась, и в кабинет вошли пять или шесть человек. Хорошеев, Щеткин и Света, а еще водитель лимузина и двое офицеров в форме знаменитого спецподразделения «Бешеные Волки». Все они держали наготове оружие. Федор чуть привстал и попытался заглянуть в коридор. Ни Пивцова, ни Воткина там не было. Только множество людей в штатском. И все со значками агентов ПСБ. А еще несколько офицеров-«волков» и сержантов в форме военной полиции.
— Это что, какой-то переворот? — Думский строго взглянул на Хорошеева.
— Это разоблачение заговора, господин Президент, — ухмыляясь, ответил директор. — Вы же сами определили сроки: двое с половиной суток, чтобы найти того, кто стоял за Лебедянко и Трубой. Очень было самонадеянно с вашей стороны отдавать такой приказ, будучи не до конца уверенным, что это действительно напрасная трата времени и сил. Вы ведь допускали возможность разоблачения, но решили рискнуть. Так? Ну что ж, риск себя не оправдал. Вы проиграли. Мы уложились в сорок восемь часов, господин бывший Президент. Ваше последнее распоряжение исполнено. Теперь можете подписывать «отречение от престола».
— Вы в своем уме?! — возмутился Думский. — Что это за шуточки?! Да за такое… Это вы сейчас напишете рапорт об отставке! Охрана! Арестовать этих… людей!
— Какая охрана? — фальшиво удивился Хорошеев. — А-а… ваша личная гвардия! Та, что раньше в полном составе трудилась в фирме «Центурион»? Извините, господин Думский, но теперь она в том же составе сидит на гауптвахте в ожидании трибунала. И я не думаю, что начальник военной полиции выпустит ваших «центурионов» без разрешения генерала Бубнова.
— Значит, это не «дворцовый», а военный переворот, — сверкая глазами, сделал вывод Президент. — Это вам дорого обойдется!
— Только не надо этих штампованных фраз, — поморщился Хорошеев. — «В своем уме…», «дорого обойдется…» Мы же не фильм снимаем. Вся спецгруппа ПСО арестована, внедренные в военную разведку и ПСБ агенты разоблачены, афера с «Криптоном» и «астероидом» раскрыта. Вы попали в большую… помойную яму, господин Думский. Чистеньким из нее вам не выбраться.
— Вы славно потрудились, господин директор, — быстро сориентировался Президент. — Раскрыли заговор против Планеты… Отличная работа! Только зачем вы ворвались в это помещение с оружием? И, кажется, даже попытались обвинить меня в… небрежном отношении к подбору кадров для моего аппарата и личной охраны?
Хорошеев несколько секунд не отрываясь смотрел в глаза Президенту, а затем приказал:
— Кроме Щеткина и Пустотелова, всем выйти! Светлана, проследи снаружи, чтобы никто не подходил к дверям на пушечный выстрел.
Кабинет быстро очистился от лишних глаз и ушей, и Думский заметно расслабился.
— А теперь без театральных эффектов, Хорошеев. Выкладывайте.
— Легко, — директор удобно расположился в кресле рядом с Федором.
Щеткин присел на стул ближе к выходу. Пистолет он поставил на предохранитель, но в кобуру не спрятал.
Наблюдая за стремительным развитием событий, Федор успел только удивленно раскрыть рот. Щеткину ужасно хотелось узнать, что Пустотелов думает обо всем произошедшем, но сейчас важнее была кульминация.
— Начну с того, что стало вашей главной ошибкой, господин Думский…
— Пока еще — Президент, — с усмешкой поправил Думский. — И не моей ошибкой, а гипотетических заговорщиков.
— Итак, в чем была ошибка заговорщиков, — Хорошеев криво улыбнулся. Это означало, что игру он принимает. — Вы… то есть они, заговорщики, перемудрили с личной гвардией. Не стоило набирать ее из одних только «центурионов». Это слишком бросается в глаза.
— Это не преступление.
— Согласен. Но это отчетливый след, который может привести к раскрытию преступления. Частная охранная фирма «Центурион» работала на сенатора Думского задолго до того, как он стал Президентом. И как бы ни замалчивался этот факт впоследствии, правда все равно всплыла.
— Правда имеет такое свойство — всплывать, — согласился Думский. — Так же, как и дерьмо.
— Вот именно. И до последнего момента так называемая спецгруппа ПСО, а в народе — личная гвардия Президента, подчинялась не Бубнову, а непосредственно вам. Это факт номер два. Но и его нельзя считать преступлением. Однако есть факт номер три. По заданию Бубнова ваши гвардейцы слетали проверить брошенные верфи, на которых якобы строился «Криптон», но, возвратившись, они почему-то передали генералу липовый отчет. Из него следует, что верфи пусты. А на самом деле… Щеткин, что там на самом деле?
— На верфях — если смотреть издалека — суперсовременная и хорошо укрепленная база, — доложил Щеткин. — Вся светится, что-то среди ее конструкций движется, вокруг летают челноки…
— Так вот оно где — гнездо террористов и космических пиратов?! — неубедительно возмутился Думский. — Покойный профессор Лебедянко утверждал, что крейсер «Криптон» сможет решить проблему пиратства в считаные дни. Собственно говоря, по этой причине я и подписал секретный указ о строительстве «Криптона». Жаль, что это оказалось обманом.
— Обманом оказалось не только это, — прервал его «пламенную» речь Хорошеев. — Щеткин, дальше.
— Дальше совсем коротко, — сказал агент. — Вблизи — это обычный макет. Никаких террористов и пиратов там нет. Пустые киношные декорации, челноки на автопилотах и автоматические осветительные системы. Всего населения — десять пьяных техников.
— Ай-яй-яй, — Президент покачал головой. — И здесь обманули проклятые заговорщики.
— Но в отчете спецгруппы ясно сказано — верфи пусты. И на видеокадрах никакого макета нет. В чем же дело? А дело в том, что заговорщики допустили непростительную ошибку. Верфи надо было взорвать, как взорвали они Центр управления полетом, но главный заговорщик пожадничал и оставил улику. Почему же он пожадничал? Если мы поймем причину, возможно, нам откроется имя главного заговорщика?
— Вы в прокуроры податься не желаете? После выхода в отставку, — ухмыльнулся Думский. — У вас получится.
— Я прицеливаюсь выше, — парировал Хорошеев. — Вас погубила жадность, Думский. Придумав одну историю — о базах террористов и пиратов, которыми «нашпигован» ближайший космос, — вы пустили налево триста миллиардов кредитов под фальшивое строительство супероружия, последнего средства от волны разбоя, якобы захлестнувшей космические трассы. Бумажный суперкрейсер «Криптон» должен был избавить государство от картонных пиратов в два счета, но как после «победы» предъявить его общественности? Можно подкупить тысячу, десять тысяч человек, чтобы они поклялись, что видели «Криптон» своими глазами и даже ходили на нем в боевые походы. Средства позволяют. Но как подкупить всех жителей Планеты? Никак. Значит, крейсер следует «списать». В общем-то, если бы история закончилась в этом месте, все бы так и осталось шито-крыто. Но вас обуяла жадность. Вы решили извлечь из ситуации максимальную выгоду.
