Цысинь Лю - Задача трех тел
Перевод — это процесс, при котором произведение, созданное на одном языке, разбирается на части, чтобы быть собранным по другую сторону пролива в новое произведение на другом языке. Когда пролив между двумя произведениями так же широк, как Тихий океан, отделяющий Китай от Америки, недолго и испугаться.
Очевидные трудности, такие, как лингвистическая структура и культурные аллюзии, в общем, преодолимы. «Задача трех тел» начинается с описания эпизода «культурной революции», и в ней множество отсылок к китайской истории. Я попытался свести количество сносок к минимуму, по возможности вставляя объяснения непосредственно в сам текст. Таких вставок не много, и все они сделаны с согласия автора.
Но есть и другие тонкости — в том, что касается литературных приемов и нарративной техники. Китайская литературная традиция, формировавшая своего читателя и в свою очередь сформированная читателем, акцентирует внимание на несколько других аспектах, чем ожидает американская читающая публика. В некоторых случаях я постарался приблизить стиль рассказа к манере, более привычной для американского читателя. В других случаях я этого не делал, считая, что так атмосфера оригинала сохраняется лучше.
Я также старался по возможности избегать западной трактовки пассажей, относящихся к истории и политике Китая.
Слишком буквальный перевод не только не отображает оригинал верно, но, фактически, искажает и затемняет его смысл. Однако бывает и обратное: перевод до такой степени нарушает чистоту и целостность источника, что от голоса и вкуса оригинала ничего не остается. Для ответственного переводчика ни тот, ни другой подход неприемлем. В некотором смысле писать перевод даже труднее, чем оригинал, потому что переводчик должен стремиться удовлетворить те же эстетические требования, находясь при этом в гораздо более строгих творческих рамках.
Моя цель при переводе — выступать достоверным толкователем источника, сохранив при этом как можно больше смысловых нюансов без украшательства или пропусков. И при всем этом переводчик должен сохранять равновесие между верностью источнику, соответствием смысла и красотой стиля. Наилучшие переводы на английский, по сути, читаются так, как будто произведения с самого начала написаны по-английски. Английские слова подобраны и составлены вместе таким образом, что читатель видит за ними иной уклад мышления, слышит отголоски ритма и мелодии чужого языка, ощущает вибрацию жестов и движений других людей.
Может, мне это и не совсем удалось, но я старался придерживаться этих принципов.
При переходе от одного языка, культуры и читательской публики к другому языку, культуре и читательской публике некоторые аспекты оригинала теряются — это неизбежно. Но если перевод выполнен хорошо, то выстраивается также и нечто новое, например, не в последнюю очередь, мост между двумя читающими нациями. Я надеюсь, что моим американским соотечественникам понравится этот роман.
Я в долгу перед людьми, которые дали бесценные отзывы на различные черновики данного перевода. Это Эрик Абрахамсен, Анатолий Белиловский, Альетт де Бодар, Дэвид Брин, Эрик Чой, Джон Чу, Элиас Ф. Комбарро, Хуэй Гэн, Майкл Куань, Дервин Мак, Джоэл Мартинсен, Эрика Наон, Алекс Солтман, Алекс Швартцман, Мари Ставер, Игорь Тепер, Бингэн Ян, Бинвэй Ян и Э. Лили Юй. У меня не хватает слов для выражения признательности за их помощь, и я желаю каждому переводчику таких же вдумчивых бета-ридеров.
Есть и другие люди, также заслуживающие благодарности. Джо Монти, мой прежний агент (и нынешний редактор моих оригинальных произведений), снабдил меня в высшей степени полезными советами. Лиз Горински, мой редактор в издательстве Tor Books, помогла улучшить перевод, дав тысячу больших и маленьких замечаний; не могу даже вообразить себе лучшего редактора. Моя жена Лиза поддерживала и вдохновляла меня в бесчисленные вечера, когда я зарабатывался допоздна. Она как никто другой способствовала появлению этой книги.
И, наконец, я благодарю Лю Цысиню за то, что он доверил мне свое произведение и в процессе перевода стал моим другом.
Кен Лю
20 июня 2012 года.
Об авторе
Лю Цысинь — наиболее плодовитый и популярный из писателей-фантастов Китайской Народной Республики. Лю восемь раз удостаивался премии «Галактика» (китайский «Хьюго»). «Задача трех тел» удостоилась премий «Небьюла» и «Хьюго». Прежде чем стать писателем, работал инженером на электростанции в Янцюань, провинция Шаньси.
О переводчике на английский язык
Кен Лю — писатель, юрист и дизайнер компьютерных программ. Его короткий рассказ «Бумажный зверинец» был первым произведением, получившим премии «Небьюла», «Хьюго» и Всемирную премию фэнтези. Недавно вышел его большой роман-фэнтези The Grace Of Kings.
Примечания
1
(Прим. sonate10) Хунвэйбины (хунвейбины) — буквально «красные охранники» — отряды молодежи, сформированные в Китае в 1966 г. В период так называемой «культурной революции», отличавшиеся крайним пренебрежением к культуре и ее традициям, а также невероятной жестокостью по отношению к людям и правам человеческой личности.
2
(Прим. К. Л.) Имеется в виду статья, напечатанная в августе 1967 года в журнале «Красный флаг», важном источнике пропаганды во время «культурной революции». Статья призывала «очистить нашу армию от горстки [контрреволюционеров]. Многие хунвэйбины истолковали это как завуалированный призыв к захвату арсеналов НОАК, что способствовало разжиганию междоусобных войн локального масштаба между различными фракциями хунвэйбинов («Красной охраны»).
3
(Прим. sonate10) «Митингами борьбы» или, в другом варианте перевода, «собраниями критики» называли собрания, призванные «перевоспитать» преподавателей в духе революции. По существу, это были публичные издевательства студентов-хунвэйбинов над преподавателями. Вот что пишет о них в своей книге «Дикие лебеди» Юн Чжан, живая свидетельница «культурной революции»: «…«Митинги борьбы» стали одной из главных примет «культурной революции». На них истерически орали и редко обходились без рукоприкладства. Возглавлял движение Пекинский университет, под личным присмотром Мао. На первом же митинге 18 июня били, пинали, поставили на многие часы на колени более шестидесяти профессоров и деканов, и даже ректора. На головы им надели дурацкие колпаки с издевательскими надписями, лицо вымазали черными чернилами (черный — цвет зла), все тело обклеили лозунгами. Каждую из жертв, заломив ей руки за спину с такой силой, словно хотели их вывихнуть, толкали вперед двое студентов. Эта поза, называемая «реактивный самолет», вскоре стала характерной чертой «митингов борьбы» по всей стране.
