Николай Полунин - Роско планета Анджела
Роско как будто раздвоился. Одна его часть оставалась возле койки с мертвым Ником Чагаром, а другая переселилась в само это бездыханное тело, и теперь обе половины рвались навстречу друг другу.
По лицу, по спине Роско лил холодный пот. Ноги и руки дрожали. Он не замечал этого. Пальцы не отрывались от исковерканного бока мертвеца. Глаза у Роско оставались плотно закрыты, поэтому он не видел, как рана начала сперва чуть заметно, а потом все быстрее затягиваться розовой живой плотью.
Бейся, бейся, бейся, сердце. Оттаивайте, оттаивайте, оттаивайте, задремавшие нервы. Просыпайся, просыпайся, просыпайся, мозг. Возвращайся, Ник Чагар, спаситель моей Анджелки. Возвращайся оттуда, куда ты почти ушел. Помогайте ему, невидимые силы…
Роско вкладывал в свое действие и то, что получил на Земле от веселого лохматого толстого Наставника, и то, что вдруг обрел здесь неожиданно для самого себя. И ведь что-то он делал тут похожее раньше. Со Сваном, братом Анджелки, еще кое с кем. С самой Солнечной, когда она так неудачно упала. Но подобного случая, конечно, предполагать не мог. Очень тяжело. Очень трудно. Никакой уверенности в успехе.
И вдруг ему стало легче. Как прорвалась где-то плотина, и на подмогу ему пришел еще кто-то. Не очень умелый, но искренний и самоотверженный. Вдвоем они еще раз повернули уже задышавшего Ника Ча-гара. Вдвоем зарастили сравнительно небольшую рану под лопаткой. Вдвоем проверили, чтоб не осталось незаживших мест в раневом канале под рукой. Вдвоем передали последний, уже необязательный, толчок жизненным силам Чагара, возвратившимся в худое длинное тело. А потом второй пропал.
Роско, застонав от боли и слабости, повалился рядом с Чагаром. Тот шевельнул рукой, что-то пробор мотав. А за стеной жалобно позвала Роско Анджелка.
— Что ж, дети, выходит, я вам обоим обязан жизнью, — сказал Ник Чагар, ставя кружку с дымящимся отваром на край полки над очагом.
— Ну что вы, Ник, — смущенно пробормотал Роско и снова стал смотреть на Анджелку напротив.
Она и Чагар оправились поразительно быстро. По меркам Роско. Он все судил, как если бы дело касалось людей на Земле. Забыл, как быстро поправляются люди, живущие среди снегов и буранов. Сам он еще чувствовал себя совершенно разбитым.
— Как же это все-таки получилось, дядя Ник? — спросила Анджелка. — И не понимаю.
— А как ты слышала голос Роско почти у себя за спиной? Как поняла, что он — в Хижине? Как позвала Лохмача с Сивым?
— Лохмача позвал ты сам, дядя Ник… — Анджелка смутилась, но все равно не могла оторвать сияющих глаз от Роско.
— Пса жаль, — сказал Ник Чагар. — Он мне долго служил верой и правдой, второго такого не найти.
— Да, — сказал Роско. — Они мне сразу показались…
— Меня больше удивляет, как Роско жив остался когда они его в угол загнали. Это у них с братцем обычная тактика, — пояснил Чагар, — я в том углу костей находил — о!
— Да вот как-то так получилось.
— Это же Роско, дядя Ник! — восторженно сказала Анджелка. — Он все может! Правда, Роско? Вот погоди, увидишь, как он справится с проклятыми огнями! Нам с Роско теперь ничего не страшно!
— М-да. С огнями. — Ник Чагар потянулся за кружкой, отхлебнул. Роско заметил, как Чагар осторожно повел раненым плечом, но, видно остался доволен, потому что на его лице вновь отразилось блаженство пополам с недоверием.
— С огнями, — повторил он. — Роско, как вы чувствуете себя?
— А что? Я — вполне.
— С моей стороны непростительное нахальство, но может быть, нам выйти, и вы посмотрите моих сиу? Их на самом деле не хотелось бы потерять, они еще могут пригодиться.
— Да, Роско, помоги им! Это ведь они нас примчали, а значит, тоже спасли. Дядю Ника и… меня. А, Роско? Но может, ты устал? Он устал, дядя Ник!
— Я совсем не устал. Конечно, надо посмотреть зверей. Они заслужили того. Да и просто симпатичные, — добавил он, вспоминая жуткие морды.
— Анджи приготовит нам хороший ужин. Ты как, Анджи, совсем выздоровела?
— Да, дядя Ник. Теперь с нами Роско, и я выздоровела совсем. Роско показалось, что они подразумевают что-то еще. Выходя за Чагаром, он обернулся.
— Тебе не помочь?
— Иди, Роско, домашние хлопоты — это дело женщины, — сказала Анджелка важно. Улыбнулась ему. Улыбка не сходила с ее губ, едва только она открыла глаза после своего обморока, когда он долечивал Чагара. Как могло быть, что они делали это вместе? Но он же чувствовал, и одному бы ни за что не справиться.
— «Иди, Роско, иди», — пробормотал он.
— Что?
— Ничего. Ты очень красива, Анджелка.
Чагар в наступающих сумерках откапывал из-под наметенного снега Лохмача и его брата. Сиу уже закоченели.
— Послушайте, Ник, вы на самом деле думаете…
— Да нет, конечно. Даже если вы в состоянии возвращать к жизни не только людей, им вы вряд ли по можете. Сивый и Лохмач уже шесть раз были мертвыми, пока дотащили нас. Как им это удалось, представить не могу.
— По-моему, они — не совсем обычные звери.
— По-моему, тоже. Помогите перенести за дом. Там похороним. У лохматого сиу торчала отвердевшая лапа, они так его и засыпали, будто еще устремленного в беге.
— Теперь снова придется идти в лощину за молодняком. Снова дрессировать, учить… — проговорил Чагар, стоя над снежным холмиком. — А, скорее всего, и не придется. Роско, я хотел задать вам несколько вопросов без Анджи.
— Я так и понял. Только почему — несколько? У вас их должен быть целый ворох. У меня к вам — ворох.
— Да, конечно, но несколько неотложных. Вы к нам надолго?
— Не знаю. Это зависит не от меня.
— От нас тут?
— Тоже нет. По крайней мере, не в том смысле, что вы можете думать.
— Вы снова один? Кто-нибудь должен последовать за вами еще?
— Я один, но последовать должны. Опять-таки не так, как вы себе, наверное, представляете. Это не будет завоеванием. Вторжением. — Роско кривовато улыбнулся. — Если вообще будет.
— Вот как. У вас есть специальная цель здесь? С чем она связана?
— Есть. С вами. С нами. В двух словах этого не объяснишь.
— М-да, — Ник провел рукой по лысой блестящей голове, сметая снежинки. Последствия ранения и короткой смерти остались на его лице лишь в виде обозначившихся резче складок у крыльев носа да черной, как пепел, щетины, обметавшей щеки. — Я, кажется, задаю вопросы с середины, а не с начала.
— Даже с конца.
Окна Хижины светились верхними краями, что торчали из-под снега. От ограды легла черная тень.
— У вас богатый дом, Ник Чагар. Я еще никогда не видел…
