Виктор Кувшинов - Лэя
Через некоторое время такой пытки снова появился уклон, и Женя сквозь пелену дождя увидел впереди воду. Подойдя ближе, он услышал уже знакомый рокот бурлящего где-то потока. Сначала он подумал, что это ручей выныривает из-под земли, но, знакомый с элементарными правилами физики, сознавал, что уровень поверхности не изменился и у ручья просто не было никакой возможности вынырнуть на поверхность после того, как он туда занырнул. Объехав запруду слева, они увидели, что теперь река течет им навстречу. Однако, сверившись по компасу, землянин понял, что они двигаются в правильном направлении.
Путники продолжили поход, держась прежнего курса вдоль нового ручья. Несмотря на усталость, останавливаться не хотелось. В голове было только одно упрямое желание: идти, пока не удастся выбраться из этого кошмара.
Они перекусили, не слезая с лошадок. Женя остановился и подождал Лэю. Потом достал из ее седельной сумки сухие лепешки и мясо. Хлеб даже не пришлось размачивать специально, было достаточно выставить его из-под дождевика наружу, и можно было есть. Все было настолько противно сырым, что не хотелось совершать лишних движений. Несмотря на большие и хорошие накидки, вода пыталась проникнуть в любую складку одежды. Нельзя было поднять руку — сразу прохладный ручеек норовил пробежать до локтя. Пушистые спины лошадок стали напоминать обильно смоченную губку.
Пока путники ели, кони тоже пытались покормиться травой, растущей на этом болоте. Все были поглощены трапезой и собственными унылыми мыслями и очнулись, только когда со стороны реки раздалось какое-то чавканье. Женя обернулся и ужасом увидел черное блестящее создание, сильно напоминающее саламандру с лошадь величиной. Вот только зубы у этой саламандры были больше похожи на крокодильи. Зверюга, видимо, каким-то образом учуяла нечто съестное поблизости от берега и решила не терять время даром, шустро передвигая лапами и ловко таща свое брюхо по мокрой траве.
— Лэя! — только выкрикнул Женя, понимая, что не успевает что-либо предпринять до того, как эта блестящая мерзкая торпеда достигнет ее лошадки.
Однако принцесса не была ни растяпой, ни трусихой — с ходу оценив ситуацию, вскинула руку в сторону твари и выстрелила ей в морду молнией. Да так, что к лошадиным копытам долетел уже полужаренный кусок огромной зубастой колбасы. Зверюга, правда, не сдохла, но даже ее маленьких мозгов хватило, чтобы понять, что она, вместо того чтобы пообедать, сама оказалась в роли жаркого. Тварь замерла на мгновение, очевидно перепрограммируя свое поведение в соответствии с изменившейся обстановкой, и рванула почти с той же скоростью в обратную сторону. Подскочивший с мечом Женька даже не смог за ней угнаться.
— И что ты собрался делать этой зубочисткой? — насмешливо спросила Лэя, отойдя от испуга.
Землянин представил, насколько комично смотрится с коротким мечом против такой твари, и смущенно отвернулся от Лэи, глядя на ныряющую в воду зверюгу. Спустя пару секунд он почувствовал, что чьи-то руки взяли его сзади за плечи. Это Лэя спрыгнула с лошадки и, подойдя, мягко развернула расстроенного защитника к себе.
— Обиделся? Ну прости, пожалуйста! Это я за тебя испугалась. А если бы она на тебя пешего бросилась? Я же понимаю, что тут некогда было думать, и ты кинулся меня спасать. — Ее извиняющиеся глаза просяще заглядывали в лицо. — Но и ты пойми: мне ведь лучше будет, если эта тварь меня сожрет, чем с тобой что-нибудь произойдет. Так что обещай, что впредь будешь и о себе думать.
— Хорошо, буду! — Наконец, под натиском Лэиных просьб, Женина обида растаяла, и он, в знак примирения, поцеловал принцессу в мокрые губы.
— Бедняжка, ты же теперь совсем мокрая. — Он рассматривал влажное лицо принцессы, которое стало немного другим, так как намокшая шерстка стала темнее и как бы прозрачнее.
— Не смотри на меня! Я, наверное, как мокрая курица выгляжу, — смущенно улыбалась Лэя.
— Нет, ты прекрасна в любом виде, просто немного другая, и я хочу запомнить тебя такой тоже.
— Лучше скажи, что дальше делать будем?
— А что делать? Двигаемся прежним курсом до вечера, если сможем. Надо отсюда выбираться. Ты как, не сильно устала после стрельбы?
— Нет, на это у меня меньше всего сил уходит. Поехали!
Женя, как мог, просушил тряпкой примитивное, но удобное кожаное седло Лэиной лошадки и усадил обратно свою почти насквозь мокрую принцессу. Потом проделал похожую процедуру со своей лошадью и с чмоканьем плюхнулся мокрым задом на спину не менее мокрого животного. Хорошо, что было относительно тепло — неизвестно, какая погода тут была бы, если бы на континенте стояла снежная зима.
Заметив, что начинает темнеть, Женя стал подыскивать место для стоянки. И вот теперь путники стояли в сумерках посреди насквозь мокрого леса, держа под уздцы лошадок. Те луга, по которым они двигались вдоль реки, годились больше для валяния в мокрой грязи, чем для ночлега. Да и соседство с рекой больше не вызывало оптимизма. Так что землянин очень обрадовался, когда берег стал подниматься и впереди показался холм, поросший каким-никаким лесом. Они свернули перпендикулярно от реки, спешились и стали пробиваться через кустарники на опушке, пока не оказались на свободном месте под кронами каких-то лиственных деревьев. Женю привлекло одно такое дерево, сломанное почти у комля.
Он как раз раздумывал, как им устраиваться под этим ливнем, как Лэя подала волшебную идею:
— Слушай, а давай я сооружу большой полог над лагерем.
— Это мысль! Что бы я без тебя делал?
— Разве не ясно? Мок бы, как рыба.
— Только давай сначала все продумаем. Во-первых, не тяжело это будет для тебя?
— Не думаю. Что-нибудь сложное вроде ботинок «нарисовать» гораздо труднее, простые холмы я могу такие большие навыдумывать — тебе не забраться будет.
— Да, я помню твою лестницу. Это в принципе объяснимо. Чем сложнее объект, тем больше сил на него уходит. В астрале важны не размеры, а затраченная на это информация. Слушай, а сколько твои творения существуют, прежде чем реал растворит их?
— Ты знаешь, я сама не очень понимаю. Ботинки и накидки, которые я с утра придумала, должны были уже раствориться, а они все еще вполне прочные. Может быть, здесь удлиняется срок их жизни?
— Вполне может быть. Ведь реал, наверное, слабеет по мере приближения к капсуле. Все, потом поговорим, а то мокнуть надоело. Давай так: попробуй придумать металлический лист. Ты помнишь что-нибудь из астрала?
— Да, я помню такие очень прочные и легкие серебристые пластины.
— Тогда смотри: представь себе такой железный полог над этой полянкой, на высоте чуть выше наших голов, наклоненный в одну сторону, чтобы туда скатывался дождь. Потом «закрепи» этот лист на деревьях, чтобы он не упал на голову. И еще, постарайся сделать его тонким, чтобы не расходовать лишней энергии. — Женя отвернулся, а Лэя закрыла глаза, представляя себе их ночной шатер.
