Дино Динаев - Мальчишник в зоне смерти
— Мне некогда, потом поговорим, — сказал Картазаев, он спешил, так как Мошонкин уже полминуты не дышал, и полковник не знал, успел ли парень перед падением вдохнуть воздух, если нет, то легкие уже полны грязи.
Когда он разбежался и прыгнул, старуха догнала его и впилась в ноги. Так что вместо бассейна Картазаев со всего маху растянулся на бортике.
— Ах, ты, прошмандовка!
Он обрушил на нее град недетских ударов.
Старуха охнула и разжала руки. Схватив ее за седые космы, он прижал к буртику, достал нож и приставил к глазу.
— Глаза выколю и съем! — крикнул он.
— Сдаюсь! — сразу закричала ведьма. — Без глаз меня тут сразу сожрут.
— Кто в бассейне?
— Тарантула! Вот она меня первой и съест!
— Что ей нужно от Мошонкина? Быстро отвечать! Думать только о глазе!
— Женится доченька на нем, да съест потом, всего и делов!
— Как спустить воду в бассейне? Отвечать! Думать только о глазе!
— Сливное отверстие там! — ведьма указала рукой в дальний угол.
Картазаев сразу забыл о ней и, приблизившись к месту предполагаемого слива, вертикально вошел в грязь. Она оказалась холоднее, чем он предполагал. Тело сжало ледяными тисками. Добравшись до дна, он нашарил на нем мощный крюк. Открыть с ходу не удалось. Воздух в легких кончался, но он сделал еще одну попытку. Встал ногами на дно, взялся за крюк и встал.
У не едва не оторвались руки, настолько тяжел был люк, но он не сдался. Зато поддался люк, отвалившись в сторону и выпуская облако воздушных пузырей.
Картазаев всплыл. Вокруг крутился водоворот втягиваемой в дыру зловонной жижи. Уровень быстро убывал. Полковник заметил влекомый потоком осклизлый ком. Он выхватил из грязи безвольное тело, облепленное жирным илом и втащил на буртик.
Десантник не дышал. Полковник разжал ему рот, тот на счастье оказался не забитым, и стал откачивать парня. Четыре надавливания на грудь, потом два вдоха рот в рот, потом повтор. Сплошной повтор. Мошонкин не дышал.
— Как печально, женишок умер, — сказала Тарантула, подходя.
У него не было времени, даже чтобы убить ее. Если он в течение ближайших секунд не заставит парня дышать, то мозг его умрет. Тарантула продолжала свои идиотские комментарии, но Картазаев не отвлекаясь, продолжил свои упражнения. Все без толку. Современная медицина оказалась бессильной. Парень слишком долго пробыл под водой. И все потому, что напарник слишком долго телился, вместо того чтобы придти ему на помощь!
Злой на себя, Картазаев вдруг вспомнил случай в детстве, когда утоп один из его приятелей, а мудрая старушка, оказавшаяся поблизости и институтов никогда не кончавшая, стала катать его, словно бревно и оживила мальца.
Он рывком повернул десантника на бок и стал катать его по бровке. Ноги и руки Мошонкина болтались как у куклы. Неожиданно он дернулся, исторгая целый фонтан изо рта.
— Ну вот, спас, — неодобрительно проговорила Тарантула, восставая из бассейна. — Придется мне вас обоих теперь кончать.
Картазаев покосился на нее. В недобрый час восстала девка.
В теле человека есть куча костей и суставов, чтобы разрушить которые требуются минимальные усилия. Когда полковник схлестнулся со старой девой, то буквально всю изломал. Был злой. Алмауз Кампыр вернулась и поволокла бесчувственную дочку за ногу.
— Не хотите жениться, так бы сразу и сказали, — попеняла она.
Очнувшийся Мошонкин указывал на дно бассейна. Оно было усыпано круглыми радужно переливающимися даже сквозь покрывавшую их грязь круглыми образованиями.
— Кукулькановы яйца! — восторженно воскликнул Мошонкин.
— Даже для него их несколько многовато, — заметил Картазаев.
Спрыгнув на дно, он взял одно из "яиц". Оно было упругим словно напряженный мускульный мешок. При встряхивании внутри что-то со стуком билось о стенки. И оно оказалось меченным, имея оттиск в виде буквы "Р".
— Опа, — понял вдруг Картазаев, сам не веря в удачу. — Мы ведь пресервы нашли.
Глава 10
Завернув футляр с когтем в тряпицу, Артур пошел обратно, минуя лес. Лесовики уже не старались скрыть своего присутствия. Треск сучьев стоял невообразимый. В чаще раздавалось многочисленное уханье лесовиков, которые были разочарованы, что он прошел мимо урочища.
Коробка с когтем дрогнула в руке так неожиданно, что он с трудом подавил в себе инстинктивное желание забросить ее подальше. Сквозь стенку футляра прорезался приглушенный материей голос, неестественно высокий, не женский и не детский. Такой мог принадлежать карлику пожилого возраста.
— Не оглядывайся! Пока ты не смотришь на них, они не опасны.
— Ты кто? — спросил Артур. — Почему ты хотел, чтоб я тебя взял себе?
— Я ключ, и я спасу тебя.
— Что я должен с тобой делать?
— Вставь меня в джойстик, и мы с тобой станем свободны как ветер. Тебе надо как можно быстрее уходить из города, потому что гулы уже вышли.
— Я Томку не брошу.
— Идиот. Ты что не понял, что Диего хочет отдать твои глаза Кукулькану? Вот упрямый. Похоже у нас противоположные цели. Я тебя хочу спасти, а ты себя хочешь погубить. Может быть, ты самодушегубец?
— Что это ты так обеспокоился обо мне?
— Жалко мне тебя. Хозяин дал тебе такие возможности. Мысли ты читал. Мог бы в лотерею миллионы выигрывать, а потом девок строем портить, а ты ударился в упадничество. А ведь молодой еще.
— Все ты врешь, потому что думаешь не обо мне, а о себе. Свою шкурку спасти хочешь. Боишься этих гулов до смерти, а меня хочешь использовать. Хватит, напользовались уже все. И в камере опускали, и Диего до смерти забивал. Теперь я буду делать то, что считаю нужным. Например, сейчас я посмотрю на лесовиков, и никто мне этого запретить не сможет.
Коготь только взвизгнул от страха, а он уже оглянулся. Артур и не предполагал, что лесовиков так много. В чаще на общем фоне зеленых листьев, словно прыщи, выделялись бесчисленные образования. Тут и там закрывались и открывались по-лошадиному крупные зеленые глаза. Увидев, что он оглянулся, все это стадо издало радостный кровожадный вопль.
— Беги! — закричал коготь. — Я погиб из-за тебя, так и знай!
Образования стали отпочковываться от леса и прыгать на землю. К замершему Артуру устремились покрытые листьями шары. Они катились по полю, оставляя след из павших листьев, покрытых зловонной слизью.
Артур опомнился и кинулся к пансионату, до которого оставалось метров двести. Лесовики двигались гораздо проворнее, и сразу отрезали беглеца от центрального входа. Артур кинулся к тыльной стороне здания, увидел, что это тупик, и бросился обратно, но лесовик уже заперли его в каменном мешке. Шары от предвкушения подпрыгивали на месте. Внутри интенсивно булькала жидкость, в которой, судя по всему, они готовились его переварить.
