Ольга Моисеева - Нф-100: Заповедник возможностей
И он действительно пришёл. Только совсем не Управитель, а другой - Бешеный - огромный, злой и очень, очень опасный. Он был один, но Тихоня отчего-то сразу понял-почувствовал, что где-то рядом топчется целая стая таких же Бешеных, и от этого охватил такой страх, что Тихоня забился в самый дальний угол и отказался выходить, даже когда распахнулась дверца его обиталища. Бешеный прошёл между рядами домиков, открывая их все. В комнате, помимо Тихони, Махи и Задиры, жили маленькие белые шустрики, Управители с ними не разговаривали, просто доставали их, тонко пищавших, из домиков за голые хвосты и куда-то уносили, позже возвращая на место. Бешеный отпер все дверцы, и шустрики-пискуны мгновенно разбежались, норовя нырнуть в любую попавшуюся щёлку. Как бы малы и глупы ни были эти создания, но даже они, почуяв Бешеных, понимали, что надо быстрее сматываться от них и прятаться.
В отличие от Задиры...
Воспоминания о том, что случилось дальше, неприятно жгли живот.
Бешеный не стал, как Управители, разбираться, отчего оскалившийся Задира на него бросился, не стал громко ругаться или наказывать провинившегося. Бешеный просто разорвал его пополам. Кровь брызнула так, что всё вокруг стало красным. Она попала на Маху и та громко завыла, но когда Бешеный, отбросив в стороны останки Задиры, развернулся и подошёл к ней, замолчала и ползком приблизилась к выходу из домика. Бешеный протянул к ней руку и Маха лизнула её, всё так же прижимаясь животом к полу и униженно глядя на Бешеного снизу вверх. Он рассмеялся (звук походил на смех Управителей, но был таким недобрым, что шерсть на загривке Тихони встала дыбом), потом схватил Маху за шкирку и поднял в воздух, разглядывая со всех сторон.
И вот тут Тихоню словно кто-то подбросил в воздух, так что он одним скачком преодолел расстояние от дальнего угла домика до выхода, а следующие два прыжка вынесли его за пределы пространства, где стояли решётчатые домики. Тихоня почти не соображал, как, куда и почему скакал, бежал и лез. Он смутно помнил, как стрелой преодолел двор, перескочил какую-то большую серебристую штуку, пронёсся по траве и запрыгнул на высокое дерево, а оно вдруг согнулось вниз, возвращая его на землю, и следующее тоже, и ещё одно...
Страх, адский страх гнал его вперёд и вперёд, пока он не очутился в лесу, сидя на самой макушке торчавшего из земли и совсем не сгибавшегося толстого приземистого дерева, жёсткого, как решётки домиков.
Потом был голод, бесплодные попытки добыть еду, огонь под кожей и беготня за прыгунками. А с недавних пор вдруг стал появляться шёпот в голове, в котором ясно узнавались Бешеные с приказом немедленно явиться назад, туда, откуда Тихоня убежал, но он как-то сразу приноровился не слушать их, катаясь с зажатыми ушами по земле. Оказаться на месте Задиры совсем не хотелось, а Маха... Маху они забрали и уже не отдадут, потому что те, кто сильнее, никогда не отдают своего без драки, а драться Тихоне с Бешеными нельзя - разорвут... так что пришлось смириться... Смириться и просто жить, поедая прыгунков и бродя по лесу в ожидании лучших времён.
Так он и делал изо дня в день, пока не нашёл Управителя, который сейчас лежит здесь и, наверняка, знает, что надо делать, который непременно поможет, как только очнётся.
Тихоня снова наклонился: щеки по-прежнему касались тёплые дуновения. Он выпрямился, рассматривая белое, гладкое и голое лицо. Управитель был не из тех, кто в последнее время занимался с Тихоней, но казался знакомым. Да, да... точно! Тихоня уже встречался с ним, но давно... когда только приехал сюда... тогда вообще Управители были другими... А потом они все, вдруг, в какой-то момент, поменялись, но этот - исчез первым, задолго до остальных, до того, как пришлось привыкать к новым лицам, голосам и запахам... А теперь, значит, старый Управитель вернулся! Тихоня аж подпрыгнул от радости и снова громко заурчал: как же всё-таки замечательно было найти его и победить прозрачную круглую штуку, как славно, что это - не Бешеный, а настоящий, хороший Управитель.
Когда глядишь на него, становится спокойно, становится правильно, становится так, как должно быть. Сейчас Управитель спит, но он проснётся, и тогда всё встанет обратно на свои места, а страх, тоска и неуверенность уйдут. Его снова посадят в домик и будут кормить, и давать разные задания, а Тихоня будет стараться их выполнить, и не разозлится, если его накажут или сделают немного больно.
Да, Управители порой кололи его и даже резали, но он привык к этому, воспринимая неприятные процедуры как неотъемлемую составляющую жизни, такую же, как закрытые домики и то, что сладкое нужно заслужить. Управители иногда причиняли боль, но гораздо чаще они бывали очень ласковы и добры: кормили вкусным, гладили и нежно с ним ворковали, а он обнимал их руками за шею, а ногами за талию и тогда становилось спокойно и тепло.
Управители любили Тихоню, а он любил их.
Глава 5
Беркутов уже ждал Дениса и Борткова в кают-компании, причём не один. Рядом с ним, сидел, непрерывно вытирая салфеткой пот, бледный, осунувшийся Кривочук. Вид у него был настолько измученный, что, несмотря на внешность подростка, доктор выглядел, наверное, даже старше своих истинных лет. В самом дальнем конце помещения, уронив голову на грудь, разместился ещё один сотрудник станции Дзетта - киберлог Лихарев, легко узнаваемый по металлическим ушам, из которых только одно сидело, как положено, на голове, второе же почему-то лежало отдельно, в закреплённом на столе прозрачном контейнере.
Кривочук, видевший Борткова впервые, подпав под обаяние приветственной улыбки майора, заметно расслабился. Сунув в карман салфетку, он встал и, оправив мятый комбез, представился:
- Здравствуйте! Я доктор Кривочук.
- Майор Бортков.
- А я Кулаков Денис. Слушайте, доктор! - вдруг перебил он сам себя, - а как вам удалось... то есть, вы ведь с самого начала не были марионеткой, верно?
- Да, - кивнул Кривочук и перевёл взгляд с Дениса на майора. Светло-серые глаза Борткова с пристальным вниманием изучали лицо доктора, и тот снова напрягся. - А вы откуда знаете?
- Заметил, что вы единственный среди всех, кто поднимался на борт, смотрели по сторонам. Да и дырок у вас в черепе нет.
- А... ясно.
- Почему не доложил, Кулаков? - в голосе Беркутова сквозил не то чтобы упрёк, скорее, просто усталость.
- Да я не понял тогда, как это важно! Знал: люди измучены, подумал, им, ну, просто ни до чего уже, вот и не смотрят, - с досадой ответил Денис. - Многие были избиты, на головах и лицах кровь - не поймёшь, дырки там в черепе или что, да и не знал я тогда, что ЧДФ черепа сверлили.
- То есть лично вы, доктор, избежали участи остальных сотрудников станции, - вступил в разговор майор, - так?
