Джеймс Блэйлок - Бумажный грааль
Она пожала плечами:
– Тахо мне нравится. К тому же мне принадлежит значительная доля в тамошнем казино. И вообще мне не нужны «масштабные» жесты. Они неартистичны и привлекают внимание к автору, так? Но если сегодня я преуспею, мне бы хотелось посмотреть, что я могла бы сделать с более крупным и полезным резервуаром. Хетч-Хетчи, наверное.
– А почему там, где живу я?
– Восточный Сан-Франциско целиком и полностью зависит от этого единственного в округе водохранилища, так? Представьте себе, до чего доведут город два года полной засухи. Вот тогда его жители начнут иначе относиться к жизни, а это меня привлекает. Как бы мне хотелось пожить в Лос-Анджелесе в тридцатых и сороковых, принять участие в осушении долины Оуэне. Но пока мне хватит и Ингленукского болотца. Когда-то оно было одним из моих любимых мест. Вы знаете, что это рудимент ледникового периода?
– Поразительно, – отозвался он. – Прикончите его как можно скорее.
– Я ездила туда гулять среди дюн. Наверное, стала думать о нем, как о собственном укромном уголке. Пожалуй, я просто старая сентиментальная гусыня. – Внезапно на лице миссис Лейми отразилась рассеянная мечтательность, точно она вспоминала далекие, более приятные времена – например, дни, когда еще видела смысл в прогулках по дюнам, или, быть может, когда бродила там с кем-то еще до того, как все для нее было испорчено. Мечтательность исчезла так же внезапно, как и появилась, и миссис Лейми вернулась к работе.
Она покончила с лилиями, выдавив из них весь сок на шелк, потом, взяв нож, резко поводила лезвием по поверхности ткани, чтобы, отфильтровавшись, густая жидкость собралась в круглое зеркальце под покрывалом.
– Вода, знаете ли, все. Деньги – ничто. Вы бы предпочли владеть Северной Африкой или Нилом? Вообразите себе миллиарды галлонов воды, которые в данный момент текут на юг по одному только Калифорнийскому акведуку, орошая десятки миллионов акров садов и виноградников, плантаций хлопка и риса. Что, если перекрыть этот поток, как воду в кране? Вообразите себе два-три года без снега в Сьерра-Неваде. Никакого пакового льда. Никакого дождя по всему северо-западу. Вода – это власть. Более того, вода – это жизнь и смерть.
Горноласка молчал. Спорить с ней бесполезно. И вообще она говорила не с ним. Она говорила лишь для того, чтобы слышать дребезжание собственных слов. Ему стало не по себе, когда он задумался, действительно ли он ей нужен, и если да, то насколько. Организация, возможно, необходима, когда речь идет о сделках с землей, когда нужно обескровить мелкую дичь вроде миссис Девентер или Роя Бартона, или когда требуется выследить более крупную добычу: залезть в права на офшорную добычу нефти, пролоббировать Береговую Комиссию. Но эти рассуждения о воде совсем другое дело. Тут у него своего интереса нет. В любую минуту она его просто отошлет. Есть тайны, которых она ему не откроет, а это становится опасно и утомительно. Он не за этим пошел в ее «салон».
– Ну вот, – сказала она, – мне почти пора ехать. Я вас увижу в мотеле сегодня вечером?
Он кивнул, заставив себя улыбнуться. Ему предлагают откланяться. Правду сказать, с ней не поспоришь, остается повиноваться.
Он закрыл за собой дверь, а она подождала, пока не стихнут на лестнице шаги, потом посмотрела в щель между занавесками, как он уезжает, и лишь затем набрала номер.
– Честерфидд, – сказала она в телефон. – Пора. – И, послушав минуту, добавила: – Хорошо, нам нужно все… на сей раз – машину Джиммерса и все остальное. Нужно положить конец их безобразиям. Вы меня поняли? Будьте скрупулезны, но без глупостей.
Говарду и Сильвии пришлось оставить машину на холме и в гавань спуститься пешком. Они прошли мимо дома миссис Девентер, где на подъездной дорожке стоял разбитый «понти-ак». Дорога была запружена: люди приехали посмотреть на пожар, а сейчас маневрировали, чтобы выбраться из пробки. Внизу пожарные машины перегородили Пригаванную улицу, а пожарные поливали из шлангов руины сгоревшего ледохранилища. Поодаль толпились зеваки, выдвигая разные версии происшедшего.
Сильвия бросилась бежать, Говард, опираясь на палку, поспешил следом. Не было никаких машин «скорой помощи», никаких признаков того, что кто-то пострадал. Но дом ужасов выгорел дотла. От стен остались одни лишь обуглившиеся остовы, крыша провалилась, обрушив перекрытия первого этажа, однако лестница сохранилась: вела в никуда, а вокруг нее змеились завитки белого дыма, тянувшегося с того места, где пожарный тонкой струйкой поливал последние красные угольки. В воздухе пахло гарью и мокрым деревом.
За рыбным рестораном Лу Джибба стояла полицейская машина, рядом на перевернутом пластмассовом ящике сидел, прижимая ко лбу окровавленный платок, Беннет. Его руки по локоть были в саже, штаны цвета хаки от нее почти почернели. Он кивал в ответ на какие-то вопросы полицейского, который быстро записывал что-то в блокнот на спиральке. Сильвия направилась прямо к ним.
Тут Говард увидел саму миссис Девентер, которая стояла возле группки зевак. Правая рука у нее была подвязана, в левой она держала сложенный зонтик. Еще она была в фартуке, точно пекла печенье и из-за пожара оторвалась от плиты.
– Говард! – воскликнул Беннет, когда они с Сильвией подошли поближе, а полицейскому сказал: – Это Говард Бар-тон, племянник Роя Бартона.
– Где отец? – спросила Сильвия.
– С ним все в порядке. Он уехал в Каспар еще до пожара. Погладив усы, полицейский смерил Говарда с головы до пят подозрительным взглядом. Потом как будто узнал Сильвию и немного повеселел, даже стал разговорчивее:
– Вы ведь работаете в бутике в Мендосино, так?
– Да, – ответила она. – На самом деле я его владелица. Я дочь Роя Бартона, Сильвия.
– Я купил у вас шаль жене с месяц назад. Ярко-зеленую…
– Большую кашемировую, с рождественским рисунком. Я ее помню. Очень красивая. С вами, кажется, был еще маленький мальчик, который хотел мороженое?
– Да-да! Это был я, черт меня побери! – Тут он повернулся к Говарду и поглядел на него уже менее подозрительно: – Так вы племянник Роя Бартона?
– Говард Бартон. Я приехал погостить с юга. Что тут случилось?
– Пожар, – ответил у него за спиной голос миссис Девентер.
Повернувшись, Говард вежливо кивнул:
– Здравствуйте, миссис Девентер. Вы, наверное, замерзли, в такую погоду и без пальто.
Он снял куртку и протянул ей. Миссис Девентер без единого слова протеста просунула одну руку в рукав и натянула вторую полу себе на плечо, зажав края в кулачке, так что не стало видно гипса.
– Молодые люди такие внимательные, – сказала она Сильвии.
Вид у полицейского вдруг стал раздраженным, будто у него было полно работы, а ничего не движется с места. Пропустив мимо ушей слова миссис Девентер про пожар, он сказал Говарду:
