Михаил Сухоросов - Дикий гусь
— Все? — Хромой пристально смотрел на меня, явно собираясь выставить. Вот так номер: топали-топали, и притопали к разбитому корыту. Ну, надо хоть что-то из этой уродской ситуации извлечь…
— Слушай, вот такое дело: не знаешь, кому нужны люди владеющие оружием и чародейством? Он ведь просил тебя мне помочь?
— Помочь-то просил… — Хромой прошелся по комнате, остановился, прислонившись к тяжелому резному столу. — Но речь шла о тебе одном, если ты еще тот, за кого себя выдаешь. А остальные…Нам чужаки ни к чему. Правда, Слиггер? — он бросил взгляд вверх. на галерею, я тоже повел глазами. А там, наверху, стоял, облокотясь на перила, некий юноша бледный со взором горящим, тоненький и темноволосый. Вот уж точно — вечер нежданных встреч! Тот самый гитарист из корчмы, который, по словам Старого, весь вечер наблюдал за нами. Я улыбнулся ему, он на улыбку ответить не пожелал, вместо этого тихо и очень серьезно заявил:
— Истинная правда. Если он тот, за кого себя выдает. Я сегодня видел его в «Подкове» — я там играл — в компании с тем рыжим, который искал тебя полгода назад, помнишь?
— Да, очень интересно, протянул Хромой, огибая стол, уселся. — Что ты на это скажешь?
А вот что я скажу — тут надо хорошенько подумать. Черт бы подрал все виды агентурной деятельности — вечно от нее одни неприятности…
— Что я скажу? То, что я Чародей, я могу доказать, не откладывая. А мой друг тебя искать не собирается, и ты можешь с ним поговорит.
— Где он сейчас?
Так я тебе и сказал…С этого Хромого вполне станется засаду устроить.
Опять вмешался Слиггер:
— Еще за ними следила внутренняя стража. Во главе с Огурцом.
— Барахло ваша внутренняя стража, — обрадовался я повороту темы. — Мы с этим, как ты говоришь, рыжим, раскидали их с десяток за минуту.
— Это приятно слышать, — Хромой говорил негромко и мягко. — Только это еще ничего не доказывает и слов твоих не подтверждает.
Так, атмосфера накаляется, сейчас даже в воздухе опасностью попахивает, и Юрд встревожился. А Хромой…Ох, как мне не нравится его манера руки под столом держать! Ситуация — ясней некуда, на нелегалке мужик, и всяческие подозрительные типы ему совсем не нужны. А способ их спроваживать существует только один. Если до сшибки дойдет, шансы у меня, конечно, есть, особенно если у Хромого под столом нет чего-нибудь наподобие арбалета, но на сей счет лучше не обнадеживаться. И даже если арбалет, с ним я разобраться могу, Слиггер вообще в расчет не принимается, но в доме-то их явно больше двух, а сколько — Силой не определишь, а начни я ей, Силой, работать — половина столичных орденцев слетится…
Все это пролетело у меня в голове за пару секунд — когда под задницей горячо, соображается очень быстро. и решил я ситуацию не усугублять, и за оружие не хвататься.
— Знаешь, я не слепого доверия у тебя прошу, но ты своей удачи не видишь. Нам деваться некуда, только к тебе, а с нами вполне можно состояние сколотить. Мы одни целой армии стоим.
Хромой открыл было рот, намереваясь изречь что-то язвительное — моим замешательством и попытками выкрутиться он явно забавлялся, — но тут кто-то несколько раз тихо стукнул в дверь. Хромой нахмурился:
— Мы, вроде, никого не ждем…Слиггер, посмотри, кто там. А ты стой, как стоял.
Возражать я не стал — на то были причины кроме возможного арбалета. И напряжение сразу свалилось.
Слиггер за моей спиной что-то негромко спросил, стукнула щеколда, и я услышал раздраженный голос Роджера:
— И что с ними, тварями, сегодня?! Законопатили все — мышь не проскочит. Пришлось вот вернуться.
Я, плюнув на указания Хромого, повернулся к дверям — и тут же из-за спины Роджера, буквально отпихнув его в сторону, в дом ворвалась Гельда — она тоже наверняка почувствовала меня еще до того, как вошла — и повисла у меня на шее:
— Мик! Живой!
— Вроде, так, — пробормотал я, зарываясь лицом в ее волосы. Роджер что-то удивленно спросил у Хромого, тот ответил — но я все это попускал мимо ушей. Все это, голуби, ерунда по сравнению с лучшей на свете ведьмой, которую ты уже лешак знает сколько не видел! Я целовал ее в глаза, в нос, в губы, бормотал ей в ухо какие-то уже полные идиотизмы, когда до меня донесся вопрос Хромого:
— Интересно, а долго они так могут?
Так, а вот это уже, пожалуй, адресовано не столько Роджеру, сколько нам. Я мягко отстранил Гельду, повернулся к Роджеру:
— Ну, здорово, что ли!
Он так стиснул мою ладонь, что я чуть не присел:
— Мы уж думали — тебя и в живых-то нет.
— Мафия бессмертна… Ну, как вы там без меня? На Гнездо больше налетов не было?
— Налетов не было, только оцепление еще с неделю держали после того, как ты ушел. А в общем и целом — порядок. Ты-то как?
— Замысловато. Помнишь, ты на странности моей биографии внимание обратил? Не зря, как выяснилось.
— Ну-ка, а что такое?
— В пять минут не обскажешь. Да, слушай, а что тогда звучало насчет того, что вы меня будете три дня ждать? Что стряслось-то?
Роджер усмехнулся в пшеничные усы:
— Да ты, парень, никак, в календаре запутался. Стряслось то, что мы тебя, как и условлено было, через три недели после твоего отлета ждали здесь три с лишним дня, вот по этому самому адресу.
Что-то тяжело провернулось в голове, я приостановился:
— Погоди-ка…А какое сегодня число в таком случае?
Вся честная компания уставилась на меня как на психа, потом Роджер проинформировал:
— Шестнадцатое июля, 216 год Империи.
Так, а вот это уж совсем чудесно…Словно отвечая на эту мысль, над городом понесся заунывный трезвон колокола на башне Клыка.
— Уже семнадцатое, — услужливо сообщил Слиггер. Я немного постоял, чувствуя, как немеют щеки, потом тихо выругался и выскочил на улицу. Вслед мне донеся недоуменный вопрос Хромого:
— Что это с ним? Припадок?
Припадок! Провалиться им, таким припадкам! Я стоял, уставившись в небо, а на востоке над крышами медленно поднималась луна — рыжая, как медный таз. Круглая, без единого изъяна. Нет, но вот это надо ж так лопухнуться, просто классика! Сам бы себе за это по заднице напинал, честное слово! Придурок, кретин, лопух злокачественный! Ну ладно, допустим, день у меня потерялся — скорее всего, когда я по тракту пер, в бреду ведь был…Так меня этот козел, с белым султаном, из Братства, человечьим языком предупредил: "В полнолуние"! А мне для того, чтоб фазу луны определить, даже на небо пялиться не надо, я ж это чувствую! Вот угораздило! Ладно, себя ругать можно долго и обидно, а вот толку от этого нуль. Я разжал кулаки и повернулся обратно к двери.
Войдя, я с порога объявил:
