Элеонора Мандалян - Сфинкс
— Я думал об этом. Я перебрал все возможные варианты. Теоретически ни один из них не исключается. Но лишь теоретически. Когда-нибудь потом, с последующими клонами… Техника моя безупречна; Но ведь не могу же я сам делать себе операцию. Вот в чем загвоздка! Кому доверить свой мозг?
— Теперь мне, кажется, ясно все, — задумчиво проговорила Клара. — Кроме одного: кому ты собираешься доверить ответственную операцию?
Вот он! Трамплин в будущее!
Гроссе придвинулся вплотную к Кларе, взял ее руки и, глядя пристально в глаза, твердо произнес:
— Тебе, Клара.
Клара давно поняла, куда он клонит, но предпочла разыграть изумление: Я?! Ты сошел с ума! Я всего лишь хирургическая сестра. Твой ассистент.
— Не притворяйся! Ты не сестра и не ассистент. Ты — первоклассный хирург, владеющий всеми тонкостями моего собственного мастерства. У меня нет ни малейших сомнений, что ты блестяще проведешь операцию. Тем более если от этой операции будет зависеть жизнь любимого человека. Ведь ты любишь меня, Клара?
Так вот зачем он сделал ей предложение!
— Если ты доверяешь мне, я непременно справлюсь с любыми трудностями.
Гроссе ликовал. Тяжесть свалилась с плеч. Он глубоко, с облегчением вздохнул.
— Когда?
— Хоть завтра, — оживился он. — У меня все готово.
— А наша свадьба? — осторожно напомнила Клара. — Операция отложит ее месяца на два. А мне бы хотелось уже в больнице ухаживать за собственным мужем. Не как «мисс Клара», а как «мадам Гроссе».
— Словами «хоть завтра» я хотел подчеркнуть, что все зависит от тебя. Само собой разумеется, меня должна оперировать моя законная супруга. Тебе приятнее, и мне спокойнее…
…Шаги Гроссе гулко резонировали под сводами пустынного коридора, вплетаясь в удручающе-монотонное жужжание установок для кондиционирования воздуха.
Гроссе сдержал слово. Мэрия по всем правилам зарегистрировала их брак с Кларой. Свадебная «канитель» отняла несколько дней. За это время в Нижнюю клинику неожиданно доставили нового клиента, что было крайне некстати, так как грозило затянуть осуществление его собственных планов.
Новый больной лежал в постели. У его изголовья дремала сиделка. При появлении Гроссе она вскочила, вытянулась, по-военному четко доложила ситуацию:
— Состояние крайне тяжелое. Поддерживаем обезболивающими инъекциями и транквилизаторами. Только что уснул.
Гроссе подошел к постели, вгляделся в одутловатое желто-серое лицо спящего… и вдруг отпрянул.
— Прикажете разбудить? — осведомилась сиделка.
— Нет-нет! Ни в коем случае! Не сейчас.
…Стремительно влетел в кабинет. Крикнул в селектор: — Джека ко мне! Немедленно!
Сотрудник явился почти мгновенно.
— Что-нибудь случилось, шеф?
— Кто занимался вербовкой поступившего клиента? — Гроссе едва сдерживал гнев.
— Маклер за номером два, — не задумываясь, Джек.
— Привести его ко мне! — заорал Гроссе так, что Джек съежился и тенью скользнул за дверь.
Несколько минут спустя на пороге возник бледный перепуганный маклер № 2 — человек средних лет, среднего роста и неопределенной внешности.
— Садитесь, — холодно приказал Гроссе. — Рассказывайте о всех подробностях: где, как и когда вы заполучили вашего клиента?
Маклер затравленно молчал, собирался с мыслями, пытаясь понять, что ему угрожает.
— Я работаю, шеф, на отведенном мне участке в городе…
— Дальше!
— Два дня назад в мою контору обратился незнакомый человек с просьбой помочь тяжелобольному…
— Иными словами, не вы нашли клиента, как у нас положено, а клиент нашел вас. Поинтересовались ли вы, как он попал в вашу контору?
Вкрадчивый тон Гроссе не обманул маклера. Стараясь унять дрожь, он промямлил:
— Конечно, сэр. Он назвал фамилию одного из наших бывших клиентов.
— И что вы предприняли?
— Он умолял оказать помощь за любое вознаграждение. Больной был при смерти.
— Я спросил: что вы предприняли?
— Но, сэр… — маклер задыхался. — Если бы я выгнал его, он наверняка разгласил бы тайну, которую в случае оказания помощи обещал сохранить.
— Сколько?
— Что — сколько? — не понял тот.
— Я спрашиваю, сколько вам заплатили за предательство?
— Сэр?! Я никого не предавал! — Маклер чувствовал: Гроссе видит его насквозь. Возможно, даже читает в его бегающих глазах цифру полученного гонорара.
— И кто он, этот джентльмен?
— Крупный нефтепромышленник из Бразилии. Некто Борнель Олвуд.
Гроссе пододвинул маклеру чистый лист бумаги:
— Пишите: имя, фамилию, адрес, род деятельности человека, рекомендовавшего вас Олвуду.
Дрожащей рукой маклер взялся за ручку.
— Благодарю. Вы свободны.
Гроссе пробежал глазами корявые строки. Разгласителем тайны оказался… недавний клиент Р. О. Вспомнив их беседу, накануне операции, Гроссе скривил губы в зловещей усмешке, пробормотав не то с сожалением, не то с угрозой: «Идиот». Снова вызвал Джека.
— Слушайте меня внимательно. — Гроссе был мрачен, спокоен, уверен в себе. — Этого человека найти и ликвидировать. — Он протянул листок с координатами Р. О. — Срок — три дня.
Джек заглянул в листок, удивленно уставился на Гроссе.
— Это же наш клиент.
— Совершенно верно. Клиент, который нарушил договор… Повторяю: срок три дня. Маклера номер два убрать немедленно. Пусть окажет последнюю услугу клинике — пополнит наши запасы консервантов. Из-за его преступной халатности кое-кому удалось напасть на наш след… больше того, проникнуть в клинику. Да-да, я говорю о только что поступившем клиенте… Такой работник не может больше пользоваться моим доверием. А просто выгнать его, отпустить на все четыре стороны я, как вы понимаете, не могу. Ясно?
— Да, шеф.
— Ровно через… — Гроссе бросил взгляд на часы, — двадцать пять минут вам надлежит явиться в палату Олвуда. Пригласите сюда мисс… миссис Клару.
Гроссе метался по кабинету, нахмурив лоб, кусая губы. Обстоятельства сами диктовали единственно правильный выход из опасной ситуации. И все же его мучили сомнения… Судьба маклера его не тревожила, вовсе. С болтливым клиентом Р. О. потруднее — фигура заметная, влиятельная. Но и это не вывело бы Гроссе из равновесия. Как быть с тем, кто остался в палате, — вот что терзало его.
…Клара давно стояла в дверях. Наконец он заметил ее.
— Надо приготовить аппарат для электрокардиограммы. Тот, что хранится у меня в сейфе. Войдешь в палату поступившего клиента через десять-пятнадцать минут после меня. «Кардиограмму» будешь снимать сама.
