Альфред Бестер - Ночная ваза с цветочным бордюром
Давая интервью газетным синдикатам, мисс Хэпберн сказала:
— Просто женская интуиция. Я заподозрила что-то неладное и решила сама все разведать. Коварный взломщик затеял со мной зловещую игру — нечто вроде игры в кошки-мышки, а затем, выждав удобный момент, свалил меня на пол безжалостным зверским ударом.
Одри получила семнадцать предложений вступить в брак через посредство регистроавтомата, три предложения сняться для пробы в кинофильмах, двадцать пять долларов из общинных фондов округа Голливуд Ист, премию Даррила Ф.Занука «За человеческий интерес» и строгий выговор от шефессы.
— Фам непременно нато было допавить, што он фас иснасилофал, Одри, — сказала ей мисс Гарбо. — Это притало бы фашей истории осопый колорит.
— Прошу прощения, мисс Гарбо. В следующий раз я постараюсь ничего не опустить. Кстати, он делал мне непристойные предложения.
Разговор происходил в секретном ателье мисс Гарбо, где совещалось могущественное трио дельцов от искусства, а тем временем Вайолет Дуган (она же Одри Хэпберн) подделывала бюллетень сельскохозяйственного банка за 1943 год.
— Cara mia [8], — обратился к Вайолет де Сика, — вы могли бы описать нам этого негодяя подробно?
— Я рассказала вам все, что запомнила, мистер де Сика. Да, вот еще одна деталь, может быть, она вам поможет: он сказал, что работает на одного из крупнейших букмекеров Иста, определяет шансы выигрышей.
— Mah! [9] Таких субъектов сотни. Это нам нисколько не поможет. А он намекнул вам, как его зовут?
— Нет, сэр. Во всяком случае, свое теперешнее имя он не упомянул.
— Теперешнее имя? Как это понять?
— Я… я говорю про его настоящее имя. Ведь не всегда же его называют Искусник Кид.
— Ага, понятно. А где он живет?
— Говорит, где-то в районе Каталина Ист.
— Каталина Ист — это сто сорок квадратных миль, битком набитых жилыми домами, — с раздражением вмешался Хортон.
— Я тут ни при чем, мистер Хортон.
— Одри, — строго произнесла мисс Гарбо, — отлошите ф сторону фаш бюллетень и посмотрите на меня.
— Да, мисс Гарбо.
— Фы флюбились ф этого шеловека. Ф фаших глазах он романтичная фигура, и фам не хочется, штоп он попал под сут. Это так?
— Вовсе нет, мисс Гарбо! — пылко возразила Вайолет. — Больше всего на свете я хочу, чтобы его арестовали. — Она потрогала пальцами свой подбородок. — Влюбилась? Да я ненавижу его!
— Итак, — со вздохом резюмировал де Сика, — мы потерпели неудачу. Короче говоря, если мы не сумеем вернуть ночную вазу его светлости, мы будем вынуждены уплатить ему два миллиона долларов.
— Я убежден, — яростно выкрикнул Хортон, — что полицейские его нипочем не найдут! Этакие олухи. Их можно сравнить по дурости разве что с нашей троицей.
— Ну что ж, тогда придется нанять частного соглядатая. При наших связях в преступном мире мы без особого труда сможем найти подходящего человека. Есть какие-нибудь предложения?
— Неро Фульф, — произнесла мисс Гарбо.
— Великолепно, cara mia. Этот человек настоящей эрудиции и культуры.
— Майк Хаммер, — сказал Хортон.
— Примем и сведению и эту кандидатуру. Что вы скажете о Перри Мейсоне?
— Этот подонок слишком честен, — отрезал Хортон.
— Тогда вычеркнем подонка из списка кандидатов. Есть еще предложения?
— Миссис Норт, — сказала Вайолет.
— Кто, дорогая? Ах да, Памела Норт, леди-детектив. Нет, я бы сказал, нет. По-моему, это не женское дело.
— Но почему, мистер де Сика?
— А потому, ангел мой, что слабому полу опасно сталкиваться с некоторыми видами насилия.
— Я этого не думаю, — сказала Вайолет. — Мы, женщины, умеем постоять за себя.
— Она прафа, — томно проворковала мисс Гарбо.
— А по-моему, нет, Грета. И вчерашний эпизод это подтверждает.
— Он мне нанес безжалостный, зверский удар, только когда я отвернулась, — поспешила вставить Вайолет.
— А чем вам плох Майк Хаммер? — брюзгливо спросил Хортон. — Он всегда достигает результатов и нещепетилен в средствах.
— Так нещепетилен, что мы можем получить одни осколочки от вазы с цветочным бордюром.
— Боже мой! Я об этом не подумал. Ну хорошо, я согласен на Вульфа.
— Миссис Норт, — произнесла мисс Гарбо.
— Вы в меньшинстве, cara mia. Итак, решено, — Неро Вульф. Bene. Я полагаю, Хортон, что мы с ним побеседуем без Греты. Он настолько antipatico [10] к женщинам, что это вошло в поговорку. Милые дамы, arrivederci [11].
После того как двое из могущественного трио удалились, Вайолет повернулась к мисс Гарбо.
— «Слабый пол»…. У-у… шовинисты, — прошипела она, яростно сверкнув глазами. — Неужели мы будем терпеть это неравноправие полов?
— А што мы мошем стелать, Одри?
— Мисс Гарбо, разрешите мне самой выследить этого человека.
— Фы гофорите фсерьез?
— Конечно.
— Но как фы можете его выследить?
— Наверно, у него есть какая-нибудь женщина.
— Естестфенно.
— Cherchez la femm [12].
— Вы просто молотец!
— Он упоминал при мне некоторые имена и фамилии, и если я найду ее, то найду и его. Вы мне даете отпуск, мисс Гарбо?
— Опрафляйтесь, Одри. И прифетите его шифым.
Старая леди в уэльской шляпке, белом фартуке, шестиугольных очках и с объемистым вязанием, из которого торчали спицы, споткнулась о макет, изображавший лестницу площади Испании. Лестница вела в королевскую Оружейную палату. Палата была выстроена в форме императорской короны и увенчана пятидесятифутовой имитацией бриллианта «Надежда».
— Чертовы босоножки, — буркнула Вайолет Дуган. — Ну и каблучки!
Войдя в палату, Вайолет поднялась на десятый этаж и позвонила в звонок, по обе стороны от которого располагались лев и единорог, попеременно разевающие пасти: лев рычал, единорог орал по-ослиному. Дверь стала затуманиваться, затем туман рассеялся. На пороге стояла Алиса из Страны Чудес с огромными невинными глазами.
— Лу? — спросила она пылко. И тотчас увяла.
— Доброе утро, мисс Пауэл, — сказала Вайолет, заглядывая в квартиру через плечо Алисы и внимательно обшаривая взглядом коридор. — Я из службы «Клевета инкорпорейтид». Вам не кажется, что сплетни проходят мимо вас? Не остаетесь ли вы в неведении по поводу самых пикантных скандалов? Наш штат, составленный из высококвалифицированных сплетников, гарантирует распространение молвы в течение пяти минут после события; сплетни унизительные; сплетни возмутительные; сплетни, чернящие репутацию или набрасывающие на нее тень; клевета несусветная и клевета правдоподобная…
— Вздор, — сказала мисс Пауэл, и дверь стала непроницаемой.
