Мак Рейнольдс - Зерно богоподобной силы
А как насчет усов? Сбрить их совсем или отрастить погуще? В последнее время он носил тоненькую полоску усов, вошедшую в моду у преуспевающих деловых людей его возраста. Только вот беда - тонкие усики придают ему сходство с типичным парижским жиголо[Жиголо - наемный танцор; реже сутенер.].
"Может быть, я вообще не создан для усов, - мрачно решил Эд. - Усы к лицу мужчинам, у которых есть кое-какое пространство между носом и верхней губой".
Если он когда-нибудь развяжется со своей дурацкой полуночной радиопередачей и переберется на телевидение, придется решать сразу оба вопроса: и с зубами, и с усами. Если ты постоянно появляешься на экране, то уже больше не можешь менять свою внешность, зрители привыкают к тому, как ты выглядишь, и хотят, чтобы ты все время выглядел одинаково. У них не хватает шариков, чтобы приноровиться к переменам.
Все новое их раздражает.
Эд открыл банку с депилятором "Безбород" и стал размазывать его по щеке, сильно втирая в кожу. Уже несколько ребят с телевидения пошли на то, чтобы удалить щетину навсегда. Нельзя рисковать своим имиджем. Как звали того кандидата в президенты, о котором говорили, будто он потерпел поражение на выборах только потому, что на экране телевизоров выглядел небритым? От этой мысли Уандеру стало как-то не по себе. В конце концов, ежедневное удаление щетины с лица - это акт мужественности. Заставляет человека чувствовать себя настоящим мужчиной. Да, с имиджем шутить не стоит. Если уж ты появляешься перед камерой, то не можешь себе позволить выглядеть, как забулдыга.
И тут он снова вспомнил про кредитный баланс. Попытки не отстать от Элен скоро его доконают. Если бы он мог набраться смелости и сделать ей предложение...
К сожалению, Эд подозревал, что только насмешит ее до упаду. И все же, рано или поздно, ему придется на это решиться. Зять Дженсена Фонтейна - это вам не фунт изюма.
Может быть, стоило сделать ей предложение вчера вечером? Сначала-то она была в веселом расположении духа, и только потом совсем сникла. Эд еще никогда не видел ее с прямыми волосами и лицом, полностью лишенным макияжа. Если по-честному, видок получился довольно унылый. Он рассмеялся про себя.
Как же звали того старого дурня? Таббер. Иезекииль Джошуа Таббер. Что-то все-таки в нем было. Как он раздувался от гнева! Видно, старик все-таки достал Элен своим проклятьем - что он там проклинал, тщеславие, что ли?
Уандер потянулся за полотенцем, чтобы стереть с лица "Безбород".
Эд припарковал свой маленький флаер на подземной стоянке Фонтейн-Билдинга и направился к лифтам. С ним в кабине оказалась всего одна пассажирка- некрасивая, безвкусно одетая молодая женщина.
Было видно, что она совершенно не заботится о своей внешности. "Интересно, у кого она работает, - рассеянно подумал Эд, - странно, что кто-то держит у себя такую задрыгу". С другой стороны, его это не касается.
Он не стал ждать, пока спутница назовет номер своего этажа и произнес:
- Двадцатый.
- Двадцатый, сэр, - повторил автолифтер.
Девушка назвала свой этаж - у нее оказался певучий грудной голос, создающий ощущение приятного тепла. Эд взглянул на спутницу внимательнее. С таким голосом она наверняка работает на радио. Присмотрелся к ее лицу. Гм, с такими чертами любой гример мог бы сделать из нее конфетку...
И вдруг замер, как громом пораженный.
- Прошу прощения, - промямлил он. - Я вас сразу не узнал, мисс Мэлоун. Я даже не знал, что вы в Кингебурге.
Женщина окинула его равнодушным взглядом.
- Привет. Ведь вы, кажется, Крошка Эд?
- Верно, - с энтузиазмом откликнулся он. - Слышал вашу вечернюю программу в понедельник. Просто класс.
- Спасибо, Крошка Эд. Я здесь буду делать особую программу. А вы чем теперь занимаетесь? По-моему, я не встречала вас с тех пор, как вы помогали с рекламой в... как называлась та передача?
- Шоу "Час для избранных", - услужливо напомнил Эд, виляя хвостом от радости, что его узнали. - У меня теперь своя программа.
Мисс Мэлоун приподняла брови, изображая вежливый интерес.
- Правда? Как здорово. О, боюсь, что это мой этаж.
Когда она вышла, Эд озадаченно нахмурился. Потом лицо его прояснилось. Все понятно: она здесь инкогнито, чтобы не привлекать внимания поклонников.
Даже он не сразу ее узнал. Что ж, когда он будет так же популярен, как Мэри Мэлоун, может, и ему придется что-то изобрести, чтобы держать публику на расстоянии.
Эд брел по коридору к своему столу, размышляя о предстоящей передаче. Он получил письмо от какогото свами или йога - как их там величают? которого можно раскрутить. Индийцев в его программе давно уже не было, их всегда принимают на ура. Они умеют себя подать. Тут Уандер заметил, что за столом Долли кто-то сидит. Наверное, девушка заболела. Вот незадача! Долли работала у него неполный день, поскольку постоянный секретарь программе не требовался. Она выполняла большинство нудной повседневной работы и помогала Эду с тех самых пор, когда Маллиген впервые дал добро на его потустороннюю программу.
Эд остановился у стола, собираясь поинтересоваться, кто эта новенькая, и вдруг закрыл рот, да так, что даже зубы лязгнули. Потом снова открыл и ошеломленно произнес: - Зачем, во имя Магомета-чудотворца, ты напялила на себя это жуткое платье?
- А чем оно тебе не угодило? - огрызнулась Долли.
- Ты в нем выглядишь как пастушка.
Девушка вспыхнула.
- Тебе-то какое дело, Крошка Эд? Главное, что вид у меня чистый и опрятный. А на качество выполняемой работы мои наряды не влияют.
- Постой, постой. Ты - моя вывеска. А вдруг сюда кто-нибудь зайдет? Может быть, даже потенциальный спонсор. Или потенциальный гость программы. Что он, спрашивается, подумает? Взгляни на других девушек...- он окинул взглядом просторный офис, как бы желая найти подтверждение своим словам, и замолк на полуслове.
Долли наблюдала за ним с видом превосходства.
Эд поперхнулся.
- Что, черт побери, на вас на всех нашло? Я только что встретил в лифте Мэри Мэлоун. У нее был такой видок, будто она собралась играть малютку Нелл на ферме.
- Мистер Маллиген велел тебе зайти, как только ты появишься, - сухо сообщила Долли.
Эд еще раз, не веря своим глазам, пробежал взглядом по лицам дюжины секретарш и стенографисток и направился в святая святых своего непосредственного шефа.
Глава третья
Разве он не выполнил поручения, не посетил собрания, которое устраивал Таббер? Толстяк Маллиген должен быть только благодарен. Должен быть рад и счастлив. И вот вместо этого он сидит, разжиревший Будда, и сверлит Эда постным взглядом.
- Вы хотели меня видеть, мистер Маллиген? - откашлявшись, спросил Эд.
Шеф прикрыл один глаз, отчего взгляд его не стал менее пристальным.
