Мария Симонова - Профессия - смертник
Главный объект заварухи - Степан, не задетый во всей этой катавасии даже пальцем, наблюдал происходящее, как смотрят скверный боевик, сидя в первом ряду кинотеатра. Когда порой в кульминационные моменты можешь вздрагивать или даже отшатываешься, забывая, что экранные призраки не в состоянии к тебе прикоснуться, не говоря уже о том, чтобы причинить тебе какой-то реальный вред.
Потом Степан поднялся и пошел куда глаза глядят, не особо разбирая дорогу.
Не привидился ему, выходит, договор с Галактической Службой Спасения и последующая беседа с уникальным аппаратом, желавшим покончить счеты с жизнью, но обреченным на бессмертие. Он, кажется, понял, в чем состоял подарок Верлрока. "Это послужит мне утешением", - сказал артефакт таинственной цивилизации, переживший своих создателей на сотни миллионов лет. И сотворил себе собрата по несчастью, наделивив человека, алчущего гибели, системой совершенной защиты - способностью, вне зависимости от своего желания дистабилизировать любую нависшую над ним угрозу, даже если это касается всего лишь стирания информации из его памяти. И Грабе, судя по его последним словам, это понял. А поняв, отправил его от греха подальше обратно на Землю, наплевав на инструкцию. Жизнь дороже.
И, стало быть, предстоит Степану теперь, хочешь не хочешь, жить - долго и счастливо, дожидаясь единственно возможной избавительницы - естественной смерти. Которая, если хорошенько подумать, тоже висит над человеком всю жизнь отдаленной, но неотвратимой угрозой: подкрадывается к нему исподтишка, начиная лет этак с сорока, отнимает у него постепенно здоровье, силу и красоту словом, все то, что присуще молодости, чтобы в конце концов без усилий, одним дуновением прикончить старую развалину - результат своих долгих и упорных трудов. Этой участи подвержены не только люди, но в равной мере и машины, и вообще все, достаточно сложноорганизованное. Все, кроме Верлрока - "Вечно Живого", как задним числом окрестил его Степан. Погруженный в размышления, Ладынин не обратил внимания, что ноги вынесли его на проезжую часть, пустующую в это время суток. Впрочем, его теперь не то что машиной, поездом слабо было задавить - не стоит и пробовать ложиться на рельсы. Хорошо, если просто задержат отправление состава - а то ведь сойдет с рельсов, и если окажется не товарняк, то на совести Степана окажутся сотни загубленных невинных жизней.
"Итак, - продолжал размышлять Степан, - Верлрок неуязвим для смерти. Не потому ли, что все ее покушения - не только внезапные, но и те, что она готовит исподволь, постепенно - нейтрализуются его поистине мистической системой защиты?.."
Машину, идущую на большой скорости, вряд ли можно сравнить со сверхзвуковым истребителем, хотя ночью, когда улицы свободны от транспорта и пешеходов, некоторые водители имеют привычку забывать, что перед ними стелется отнюдь не взлетная полоса и что их дорогая иномарка вовсе не "Стеллс F-117" и даже не "Як-141".
Степан шел по правой стороне и потому не увидел надвигающегося сзади автомобиля, а поскольку тот, судя по скорости, готовился взлететь, то он его и не услышал. Вернее, когда он его услышал, было уже слишком поздно: Степан даже не успел повернуть голову, как в ней - то есть в голове, не успевшей еще додумать последнюю, самую важную мысль, произошел взрыв сверхновой.
Затем наступила темнота.
"Я уже умер?" - подумал Степан, судорожно выныривая из тьмы беспамятства. Но через мгновение понял, что его бренное тело по-прежнему при нем - вполне себе плотное и живое, поскольку сопит через нос, а кроме того, тяжелое, потому что лежит оно - вернее, конечно, он, блаженной памяти неуязвимый - на асфальте, а над ним маячит человек в белом халате.
- Доктор, я умру? - спросил Степан склонившегося над ним эскулапа с затаенной надеждой - ведь он получил реальное опровержение своих бредовых, как он сейчас уже понимал, домыслов: его только что сбило машиной, в этом не приходилось сомневаться!!!
- Теперь сто лет проживете, - обрадовал врач - молодой, темноволосый и очень озабоченный - вопреки сказанным им только что словам. "Обманывает", догадался Степан, знавший, что в обычае медиков утешать пациентов, обреченных на летальный исход.
- Со мной все кончено, признайтесь! И, пожалуйста, не пытайтесь меня спасти. - Степан вдруг подумал с ужасом, что настырные доктора еще могут его вытащить и, может быть, ему предстоит влачить дальнейшее существование жалким калекой, не дай бог, еще и парализованным - только и заботы сердобольным родственникам, что менять ему утку. Вот и попробуй-ка тогда при таких обстоятельствах уйти из жизни.
- Какое там "кончено". Легкое сотрясение. Повезло, - буркнул доктор, чья озабоченность, как выяснилось, имела весьма отдаленное отношение к Степану. Этого на носилки! - распорядился он, покидая "везунчика".
К тому времени, как подоспели носилки, Степан уже сам поднялся и отклонил предложение санитаров забраться в "Скорую помощь" - одну из двух, стоявших поблизости. Плюс к тому здесь же находились одна "милиция" с включенной мигалкой и "Газель" службы спасения.
Не успел Степан отделаться от медиков, как к нему прицепился дотошный милиционер. Предоставив ему свои паспортные данные и вкратце рассказав о происшествии: "Переходил через дорогу, дальше ничего не помню", - Степан направился поглядеть, вокруг чего собралась такая мощная компания, хотя, собственно, и без того уже догадывался...
Проходя между "Скорыми", он наткнулся на крупного, слегка всклокоченного парня и миновал бы его, почти не глядя, если бы тот не стоял нерушимо поперек пути, вытаращившись на Степана, как баран на летающую тарелку.
- Ну мужик, ты даешь! Ну ты, блин, везучий! Целенький как огурчик! А того водилу, что тебя сбил, сейчас из "Вольво" выковыривают.
- Что произошло-то? - пасмурно спросил Степан, не склонный к бурному изъявлению чувств по поводу своего спасения.
- Ты что, ничего не помнишь? Он же через тебя перелетел, подмял тебя вроде бы... Мы из шалмана вышли и думаем - кино, блин, что ли, тут снимают, в натуре?.. Ведь он шел-то за двести, не меньше, и вдруг как взбрыкнет на ровном месте! Прям взлетел! Над тобой просвистел на бреющем и давай кувыркаться! Это было зрелище! Такое только в боевиках! Ты пойди глянь там, что с ним стало!
Покачав отрицательно головой, Степан развернулся и двинулся прочь - на сей раз старательно держась тротуара. В нем не проснулось любопытства, желания посмотреть на изуродованную машину и тем паче на ее искалеченного владельца уже вторую свою невольную жертву после Экса, не считая выведенной из строя шпаны.
Он услышал достаточно, чтобы больше не сомневаться в своей экстра, супер, мегазащищен-ности - такой, что без проблем положит уйму народа, если это будет необходимо для сохранения одной-единственной его жизни. А ведь он решился на соглашение с космическими спасателями только ради того, чтобы отдать ее, самому ему ненужную и постылую, во чье-то спасение. Вот ведь гримаса судьбы...
