Нэт Прикли - Цитадель
Симеон с Шабром появились через считанные мгновения после того, как раскрасневшаяся, довольная собой Нефтис наконец-то отправилась по служебным делам. Паук опустился в ритуальном приветствии и немедленно перешел к делу:
— Мы предполагаем для начала провести отборку десяти пар. Поскольку внешние признаки в большинстве случаев наследуются от мужчин, то следует подобрать десять мужчин без внешних изъянов. Умственные способности значения не имеют, этот параметр будет подбираться по женской линии. При хорошем выборе родителей можно предположить, что, как минимум, половина детей окажется жизнеспособными. Если исходить из того, что за три года удастся получить сорок детей, то можно ожидать двенадцать-четырнадцать детей с приемлемыми внешними данными и шесть-восемь — с умственными. И, соответственно, два-три ребенка с совпадением обоих параметров. Крайне низкая производительность, но уважаемый коллега, — паук послал мысленный образ Симеона, — считает, что при положительных результатах можно будет давать рекомендации населению для заключения семейных союзов и перенести, так сказать, эксперимент в массы.
— Именно это мы и собираемся сделать, — подтвердил Найл.
— В таком случае вам понадобится отдельно стоящее, хорошо охраняемое здание, минимум с десятью комнатами.
— Охрана-то зачем? — удивился Найл.
— Видишь ли, Посланник Богини, даже в то время, когда за половую связь без разрешения полагалась смертная казнь, даже тогда случались нарушения. А сейчас, после отмены дисциплины и порядка, можно ожидать куда больших сложностей. Эксперимент предполагает чистоту опыта. Нельзя допустить, чтобы к женщинам проник посторонний человек. Кроме того, нежелательно исчезновение даже одного производителя, а вне охраняемого помещения могут случиться любые неприятные случайности. Особенно это важно в течение первого месяца: посторонние контакты не только снижают мужские репродуктивные способности, но и могут принести в лабораторию извне различные заболевания. Гибель подопытного материала в столь продолжительных исследованиях — непозволительная роскошь.
Прагматичные высказывания Шабра о столь интимных для людей вещах несколько покоробили Найла, но с сутью предложения он вынужденно согласился.
— В таком случае предлагаю использовать пустующий дом рядом с твоим дворцом, Посланник Богини. С согласия Смертоносца-Повелителя я уже поставил в нем охрану из десяти пауков. Ремонтные работы начнутся сегодня же.
— С твоего позволения, Найл, — подал голос Симеон, — хочу просить уважаемого Шабра, учитывая его большой опыт, самого подобрать людей по внешним данным, а подборку женщин с нужными умственными способностями мы возьмем на себя.
— Благодарю за доверие, — прислал паук импульс благодарности, — но, учитывая положения Договора, желательно дать мне охрану, которая будет свидетельствовать о том, что я действую от твоего имени, Посланник Богини.
— Обязательно. — Найл позвонил в колокольчик, дождался появления Нефтис и приказал: — Выдели Шабру стражниц, и пусть они доставят во дворец выбранных им людей.
Паук опустился в ритуальном приветствии и вышел следом за ней.
— А нам нужно подобрать самых умных из женщин, — подвел итог Симеон.
— Есть у меня на примете две девушки. Давно со мной работают. Весьма толковые. То, что надо.
К удивлению Найла, организовать все оказалось куда проще, чем он думал. Слух о том, что правитель города ищет самых умных девушек, собрал на площади перед дворцом немалую толпу. Все девицы были красивыми, сильными, широкобедрыми, с высокой грудью и длинными густыми волосами. Нужно отдать паукам должное — они вывели человеческую породу высшего класса. Найл, прощупав умы, выбрал десять «невест», ментальная воля которых оказалась самой сильной.
Вскоре стражницы Нефтис привели десять выбранных Шабром парней. Все они были высоки, сильны и красивы, тут ничего не скажешь. Но вот разум их не намного превышал разум мухи. Мало того, у троих Найл не обнаружил совершенно никаких мыслей. Создавалось впечатление, что у них вообще нет мозга. Пытаясь понять, как они смогли выжить с нулевым интеллектом, правитель долго прощупывал их умы, но это напоминало попытку разглядеть ночью воду в глубоком колодце. Темная пустота.
Симеон долго объяснял избранникам важность их миссии. Найл, продолжавший в это время прощупывать мысли, понял, что молодые люди не только не возмущаются, но даже и не удивлены. Прежние порядки еще отнюдь не успели забыться. Воспитывались эти люди здесь, пауками, а не вольными «дикарями» в пустыне, как Найл.
Всех подопытных разместили в соседнем с дворцом доме, в отдельных комнатах, под охраной пауков. По настоянию Шабра в дом допускались только две женщины, и только для того, чтобы приносить продукты.
На три года отрезались они от прочего мира. Три года. Найл вспомнил, как он попал в плен к паукам и был привезен в город, как сбежал из дворца правителя Каззака и проник в Белую Башню, как совершил вместе со слугами жуков налет на арсенал, оставленный отправившимися к звездам людьми, и захватил жнецы, как отстаивал Хозяин жуков его жизнь перед Смертоносцем-Повелителем, как он отправился в Дельту узнать об источнике излучения, заставлявшего насекомых вырастать до нынешних размеров, и нашел там гигантское разумное растение, как сдал ему своих друзей и сдался сам, выбросив в реку все оружие, как в благодарность за это растение сделало его своим посланцем, как признали пауки его власть. И все это — за какой-то месяц. Целая жизнь — за месяц. А три года… Целая вечность. Не скоро, очень не скоро он узнает о первых итогах эксперимента, снова услышит об этих людях…
Найл даже не предполагал, что уже через пять дней в середине ночи его разбудит импульс ужаса, пришедший из этого дома.
Он услышал женский вопль — исполненный предсмертного ужаса крик — нервно дернулся и сел в постели. Джарита, после памятного ливня взявшая привычку пристраиваться на ночь в постель правителя, сонно чмокнула, разлепила глаза.
— Вам нужна постель поудобнее, мой господин, — пробормотала она, — тогда вы не будете просыпаться ночью.
Найл только усмехнулся в ответ. Для него, спавшего почти всю жизнь на узком скальном уступе в пещере, пружинная кровать с поролоновым матрасом казалась столь же сказочным явлением, сколь муравью-листорезу показалось бы рагу из кролика.
— Ты ничего не слышала?
Джарита неразборчиво буркнула, проваливаясь обратно в объятия Морфея. Конечно, нет. Услышав подобный вопль, невозможно остаться безразличным.
Значит, это был ментальный крик, последний, отчаянный всплеск мыслей увидевшего смерть человека. Правитель встал — служанка тут же развалилась на всю постель, — накинул халат.
