Андрей Имранов - Вопрос экономической целесообразности
Андрей Имранов - Вопрос экономической целесообразности краткое содержание
Андрей Имранов
Вопрос экономической целесообразности
Рассказ
Начинался сто двенадцатый день моего шестимесячного контракта, я брел, позевывая, из своего бокса в кубрик с целью перехватить пару глотков безвкусного пойла, совершенно незаслуженно называемого «кофе». Все было так же, как и в сто одиннадцать предыдущих дней и как будет в семьдесят последующих. Просто отвратительно. Первую неделю я был в восторге, вторую - в недоумении, потом два месяца хандрил, и, в конце концов, привык. Работа есть работа.
Первым человеком, попавшийся мне навстречу этим утром, был Хол МакДугалл, наш бригадир и мой непосредственный начальник.
- Хай, Зак, - сказал он мне, и я замер. Нет, что ни говорите, но психология - это в первую очередь интуиция, а уж потом - интеллект, образование, опыт и прочая шелуха. Сто одиннадцать раз Хол говорил мне «Хай, Зак», но сейчас я почувствовал, что машина, в которой я крутился послушной шестеренкой, вдруг дала сбой.
- Доброе утро, Хол, - ответил я, подавив зевок и настораживаясь. Интуиция не подвела.
- Звонили соседи, им нужен психолог. Они пришлют тачку в десять по-местному. Собирайся. Через сорок минут в шлюзовую. И пошел себе дальше. В этом весь Хол - ни единого лишнего слова, ни минуты даром. Сон как рукой сняло. За все время пребывания на Луне, на поверхность я выходил всего трижды. И не думал, что доведется еще хоть раз. Я крикнул вслед:
- Какие соседи?
- Русские - донеслось из-за поворота. Странно. Штатный психолог есть в любой бригаде. Интересно, какого черта им понадобился еще один? Да настолько, что они вызвали его с прииска чужой компании? Я бросился было за Холом, но через два шага передумал. У Хола есть недостатки, но босс он хороший - профессионал до мозга костей. Других сюда и не берут. Так что он сказал мне все, что знает или все, что считает нужным сказать. Поэтому я повернулся и продолжил свой путь в кубрик. За сорок оставшихся минут я могу ровно сорок раз собраться и даже не очень запыхаться, а вот ясные мозги мне не помешают. Вкус у местного кофе, конечно, отвратительный, но мозги он прочищает даже лучше настоящего.
Кое-что я все же с собой прихватил - альбом с тестами Роршаха и Люшера, секундомер, электронный тонометр, молоточек. На лунной базе каждый специалист, кроме отличного знания своей узкой области, должен еще разбираться во множестве смежных. Так что мне, будучи психологом, приходится быть и невропатологом, и психотерапевтом, и даже, не приведи Господь, психиатром. Пусть я в этих областях разбираюсь хуже вчерашнего выпускника университета, но так хозяевам компании выгоднее, чем везти сюда еще троих спецов. Может быть чуть-чуть, но выгоднее. И я их, в общем-то, понимаю. Когда килограмм любого дерьма, привезенного сюда с Земли, стоит восемь тысяч баксов, поневоле начнешь считать все на деньги. А если вспомнить, что этим троим спецам надо еще каждый день пить, кушать, дышать воздухом, а, в конце концов, их желательно увезти обратно... остается только удивляться, как они не возложили все функции на одного-единственного человека, желательно пилота челнока. Когда Хол сказал мне, что каждый контрактник на Луне обходится компании в сто двадцать миллионов долларов, я просто охренел. До этого я думал, что лунные алмазы - это золотое дно, после - понял, что алмазное.
«Тачка» русских меня удивила. Это странное сооружение мало того, что выглядело вышедшим из рук свихнувшегося конструктора велосипедов, оно еще и выглядело ужасающе хрупким. Подозреваю, на Земле оно бы развалилось под собственным весом. Нет, наши «жуки» тоже далеки от образа, нарисованного нам поколениями вдохновенных фантастов, но все же похожи на средство передвижения, а не на брачный союз раскладушки и четырех зонтиков. Единственное сиденье на этом агрегате занимал водитель, пассажирам, очевидно, полагалось стоять всю дорогу, держась за поручни.
- Хол, - сказал я в микрофон, не отрывая взгляда от машины, - ты уверен, что эта штука увезет меня дальше первой кочки? Хол хохотнул.
- Не беспокойся Зак, она хоть и выглядит хрупковатой, но на самом деле машинка надежная. Видел бы ты, как она по барханам прыгает на скорости миль под сорок.
Я представил, и мне стало жутко.
- Скажу по совести, я б с удовольствием сменил наших «жуков» на этих кузнечиков, но... ты ж сам понимаешь. Ладно, иди лучше с водителем поцелуйся.
- Чего?! - опешил я.
- Говорить он с тобой хочет, не видишь, что ли?
- А, понял.
Я слишком редко выходил наружу, и все эти тонкости прошли мимо меня, но кое-что я слышал. Поначалу, говорят, частота на Луне была открытая и одна у всех. Пока народу было мало, было удобно. Потом стало слишком шумно, вдобавок на лунной орбите появились спутники, которые, кроме всего прочего, повадились слушать радиопереговоры конкурирующих компаний. И теперь на каждом лунном прииске частота своя и разговоры кодируются. Проблема решена, никто не чувствует неудобств, пока на прииске не появляются гости. Для таких случаев есть резервная частота, но чтобы переключить на нее встроенную в скафандр рацию, из скафандра надо вылезти. В новых моделях, говорят, можно переходить на резервную частоту, нажав подбородком кнопку, вот только появятся здесь эти модели не раньше, чем старые скафандры придут в полную негодность. Все тот же вопрос экономической целесообразности, черт его подери. Теперь странная жестикуляция водителя стала мне понятна. Я-то думал, он просто руки разминает. Хотя, мог бы и сам подойти, тяжело, что ли, зад от сиденья оторвать? Я подошел к машине и наклонился к водителю так, чтобы стекла наших шлемов соприкоснулись. С непривычки (а откуда взяться привычке) немного не рассчитал движения и «поцелуй» получился крепковат - скуластое плохо выбритое лицо, слегка искаженное двумя сферическими стеклами, недовольно поморщилось. Негромкий, странно звенящий голос произнес что-то непонятное, судя по тону, ругательство.
- Извините, - сказал я, - Захария Ковальски, психолог. Можно Зак.
- Володя, - отозвался водитель, - Ковальски, говоришь? А ты, случайно, не русский?
- Мой прадед был из Польши. Эмигрировал в двадцать седьмом году.
- Понятно, - водитель кивнул, - ты наверняка на наших машинках еще не катался, поэтому тебе короткий инструктаж. Встаешь на сетку, вставляешь ступни в крепления... Я повернул голову, чтобы увидеть эти крепления и нечаянно оторвал свой шлем от шлема Володи. Голос тут же пропал, как выключенный. Посмотрел на скептическую ухмылку собеседника и осторожно восстановил контакт.
- Не отлепляйся, потом посмотришь. Так вот, ставишь ноги в крепления до щелчка. Чтобы отцепиться, надо наклонить ногу в сторону, поэтому в дороге стой ровно. Держись за поручень и держись, как следует, дороги здесь ненамного лучше, чем под моим родным Орском, даром, что дорожных служб никогда не водилось. Это - первое. Второе: мы не сразу к себе поедем. Сначала заскочим на Коперника, заберем там двоих, а уж потом - домой. Так что экскурсия займет часа полтора. Тебе воздуха хватит? Я забеспокоился.
