Дмитрий Гаврилов - Легенда о корабле
Обзор книги Дмитрий Гаврилов - Легенда о корабле
Гаврилов Дмитрий
Легенда о корабле
Дмитрий Гаврилов
ЛЕГЕНДА О КОРАБЛЕ
(из цикла "Грядущее Завтра.")
"Научный мир потрясен недавней археологической находкой. В одной из многочисленных пещер юго-восточной Гренландии обнаружена хорошо сохранившаяся большая триера, возраст которой по предварительным подсчетам составляет около 2500 лет. Это судно водоизмещением более 275 тонн, 60 метров в длину, ширина корабля 7 метров и осадка более трех метров. Последние семь столетий пещера находилась под слоем ледника, и была практически герметично закрыта, что обеспечило формирование вокруг деревянного корабля особой атмосферы. Рядом с триерой найдены свидетельства религиозных обрядов и подношения кораблю-богу."
(за архивным номером 134/2001 из Единой электронной библиотеки Института Времени, со ссылкой на журнал "Мир науки", N 12, 2001. )
* * *
Острый прут выводил на песке замысловатые знаки. Наступил первый год пятьдесят четвертой Олимпиады(1). Солон сидел на морском берегу и производил грустные расчеты - сколько лет и зим ему еще предстоит увидеть прежде чем сойти в царство мрачного Аида.
- Куда уж больше? Ликург, он верно поступил, но голодом так уморить себя - пожалуй, изуверство!
Спартанцы - люди не во всем, иной раз, кажутся волками, а вместе с тем - герои из героев. По мне и яд сгодится. Видно, каждый поймет со временем, что годы на исходе, но стоит ли так торопить события, когда они нисколько не торопят? А гекатомбейон(2) в разгаре...
- Солон! Господин! - донеслось издалека, но мудрец ничего не слышал за своим неутешительным занятием.
Лучезарный Гелиос закатил волшебную колесницу за край Ойкумены. Сумерки спустились к подножию гористой Эллады.
- Солон!
Нет, философ был сейчас глух к голосу смертных. Он внимал лишь всемогущим мойрам, богиням судьбы, со всей доверчивостью, на которую способен, и с осознанием неизбежности конца.
Десять лет тому назад мудрец покинул Афины в зените славы законодателя и государственного мужа, взяв с граждан клятву, подобно легендарному основателю Олимпийских игр, спартанцу Ликургу, что пока он не вернется на родину, никто не посмеет изменить его законов.
Да, раньше верили в силу клятвы, в те стародавние времена именитые люди ценили общественное превыше личного и добровольно удалялись от дел, они умели держать слово пред ликом отчизны и истории. Клятвопреступление каралось неумолимыми Эриниями, богинями неотвратимого возмездия, однако, сейчас их никто не испугается. Не боятся ныне ни Бога, ни Пекла, а клянутся рельсами под колесами поездов.
Родину свою пощадил я,
Тирании и жестокой силы в ней не собрал.
Славы своей не позорил я, не сквернил,
Каяться не в чем Солону.
Да, я народу почет предоставил,
Какой ему нужен: не сократил его прав,
Впрочем, не дав и новых зато...
- Вот, наверное, твоя первая ошибка, о Солон.
- Кто это? - мудрец обернулся, но никого не разглядел в сгустившейся тьме.
- Не все ли равно! Можешь считать, я - Гермес. Ты симпатичен мне, смертный, а потому - берегись!
- О, всемогущие боги! - философ в испуге вскочил.
- Считай меня кем хочешь. Слушай и внемли! Писистрат - твой ученик...
- Да! Лучший он из лучших.
- Думал о всех ты. Всем угодить собирался и получил, что хотел?
- Да, я подумал о тех, кто силу имел и богатством прославлен, чтоб никаких им обид не чинилось.
- Так, берегись. Люди забывчивы на хорошее.
- Где ты, о Голос, полный лукавства?
Но в ответ прозвучало такое пророчество:
- Минует ночь, за нею - день
Недолгий срок, не спорю,
И в славный порт Афин, Пирей,
Войдет посланец моря.
Он Океаны бороздил
От гордой Финикии
До Пунта(3) Южного и плыл
Назло земным стихиям.
Свободы зная вкус хмельной,
Зови метеков за собой!
Столпы Геракла смотрят вслед
Лишь храбрый пьет вино побед!
Первые слова были почти пропеты, а последние - Солон едва расслышал.
- Хвала Эрмию! - Солон с восхищением внимал великому богу.
Да, в Греции не перевелись герои, а подвиг, достойный аргонавтов, всколыхнул бы всю Элладу, объединив и бедных, и богатых во имя столь великой цели. Общество, лишившись цели, обречено, и если она утеряна нужно предложить согражданам новую, еще более безумную цель.
Метеки ничем не отличались от афинян.
Зачастую это были пришельцы из других городов ахейского мира и многочисленных греческих колоний, однако, в Афинах они не имели гражданских прав. Смутьяны и искатели приключений, осужденные за ничтожные проступки и беглые... Следует напомнить, что баснописец Эзоп, а столетиями позднее и великий философ Диоген, тоже не избежали печального удела раба. Дети, зачастую весьма талантливые, от смешанных браков (будущий победитель персов Фемистокл происходил из их среды) - вот, кто такие метеки. Словом, Гермес не обманулся бы в своих ожиданиях. Да может ли ошибиться бог мудрости и отец лжи?
.... Мальчик в мокром от пота хитоне тронул Солона за плечо. Задыхаясь, он вымолвил: "Господин, спасайся, тебя ищут!"- и упал без чувств. Для старика, впрочем, сообщение не стало неожиданным. Знамение небес оказалось стремительней, чем проворные ноги гонца.
Писистрат, дальний родственник Солона, стратег и освободитель острова Саламин, стоял во главе партии ремесленников, городской бедноты и тех "новых ахеян", которых "вывели в люди" недавние реформы, пусть во многом несовершенные и половинчатые. Они смертельно ненавидели элиту города эвпатридов, называли последних "вшивыми" и презирали их, не упуская ни одного случая, чтобы поглумиться над учеными мужами. Решительный и честолюбивый Писистрат был обязан высоким положением именно Солону.
На улицах Афин философа встретила толпа.
Много олимпиад минуло с тех пор, когда, используя отрывки из чтимой по всей Греции "Илиады", Солон сумел в споре с мегарцами доказать право афинян на остров Саламин, жизненно важный с точки зрения подвоза сколотского(4) хлеба.
- Как случилось это? Вы ли еще вчера славились гражданами свободной республики. Греки! Гипнос затуманил ваши очи. Тирания - крепость, и не выбраться за стены, единоличие - корень многих бед. Смеетесь? Мало тут веселого. Рабы! Верные слуги деспота! Каких же задач я не выполнил, во имя которых освободил вас от долговых камней. Гея - свидетель тому.
Рабыня прежде, нынче же свободная
На родину, в Афины, в богозданный град!
Вернул назад я многих,
В рабство проданных.
Скажите? Был ли я не прав?
- Все трепетали перед прихотью господ. Свободы я достиг лишь силою закона. Как вы могли? - восклицал Солон.
И эта толпа, торжествующее стадо, обнаружило вдруг утраченные человеческие черты. Оставалось что-то светлое и непонятное, оно-то и связывало старика и демос. Может, память?
