Константин Гришин - Мушкетер ищет фею
Обзор книги Константин Гришин - Мушкетер ищет фею
Гришин Константин & Лукьяненко Сергей
Мушкетер ищет фею
Нет на Земле человека, которому не пришлось бы учиться. И разговор вовсе не о школе или институте, на самом-то деле мы всю жизнь только и делаем, что учимся. Футболист не сразу научился играть в футбол и не путаться в ногах, первый забитый в стену гвоздь вошел как-то кривовато у самого умелого строителя, ну а нарисованная в детстве космическая ракета даже у будущего великого художника походила на морковку, поджариваемую на костре.
Но так уж устроена жизнь, что мы легко забываем свои первые неумелые опыты. И футболист поверит, что играл в мяч с детского сада, строитель — что родился с молотком в руках, художник — что его самые первые рисунки были «как живые».
Писателю труднее. Самые первые его рассказы остаются навсегда. Можно взять их, прочесть — и досадливо заметить неуклюжее слово, неудачную концовку или неубедительного героя. Да и сюжет уже кажется совсем не таким захватывающим, как раньше. Вот почему писатели неохотно переиздают свои ранние вещи. На это нужна не просто смелость (ну, в конце концов, все с чего-то начинали), а еще и уверенность, что ты все говорил правильно. Может быть, чуть неумело, но честно. А самое страшное, когда писатель видит: в старых рассказах он был куда честнее и искреннее, чем ныне…
Владиславу Крапивину, нам кажется, не страшно было издавать свои ранние рассказы. А читателям не скучно будет их читать — даже сейчас, когда так изменился мир вокруг нас. Ведь самое главное, о чем пишет Владислав Крапивин, никогда не менялось и не изменится.
Конечно, уже по первым рассказам видно, что перед нами писатель, пишущий о детях, причем не только для детей, а так, как писали Аркадий Гайдар, Астрид Линдгрен, Алан Милн, Памела Трэверс — для всех, у кого в душе навсегда остается частичка детства. И речь в рассказах идет не только о мальчишках и девчонках, играх и приключениях, но и о том, что составляет самую суть детства — постижении мира, дружбе, преодолении самого себя. О том, как трудно сделать шаг, преодолевая свой страх («Звезды пахнут полынью»), помириться с другом («Минута солнца»), сохранить верность своей мечте («Планшет») или обрадоваться чужой сказке («Крепость в переулке»).
Главное, чему все мы учимся в детстве — жить среди людей. Любить, дружить, отличать благородство от низости, а смелость от страха. Все это остается с человеком на всю жизнь, и счастлив человек, научившейся этим истинам в детстве и не забывший их, когда стал взрослым. Это вовсе не так просто, как может показаться. Ведь иногда у человека, особенно у маленького по возрасту человека, просто не хватает опыта и умений, чтобы понять самого себя. Он не может, например, сказать «я влюбился», потому что влюбился-то он первый раз в жизни. Писателю, когда он пробует рассказать о первой любви, из-за этого в десять раз сложнее. Конечно же, Тоник из рассказа «Подкова» не сумеет признаться, что влюбился в Лильку, он даже про себя или шепотом такого не скажет. Вместо него это должен сделать писатель и так тихо и бережно, будто перед ним не лист бумаги, а белый одуванчик, готовый разлететься от громкого дыхания. И если Алешка из «Летчика для особых поручений» или Журка из «Журавленка и молнии» были уже постарше, да и рассказ о них был длиннее, то в маленьком рассказе задача у писателя оказалась куда более трудной.
Можно увидеть в ранних рассказах Владислава Крапивина и еще две темы, две большие любви, которые идут с ним от книги к книге. Это любовь к морю и любовь к небу, двум самым вольным, непокорным и романтичным стихиям, заставляющим часто биться сердце любого мальчишки. Еще впереди «Летчик для особых поручений» и «Самолет по имени Сережка», но уже в рассказе «Крылья» видна мечта о полете, еще не написаны были «Трое с площади Карронад» и «Возвращение клипера „Кречет“», но в «Рейсе „Ориона“» и «Штурмане Коноплеве» живут настоящие паруса. Наверное, во все времена небо и море останутся мечтой детей, стремящихся вырасти, и взрослых, не спешащих постареть.
Но и море, и небо — они мало что значат без самого умения мечтать. Есть ведь на свете люди, никогда не отрывающие глаз от земли и не смотрящие в морскую даль. А есть и такие, что умеют увидеть звезды в рисунке мелом на старом зонте, как Славка и Капитан из рассказа «Звезды под дождем». Только есть один секрет: чтобы рассказать о них, писатель должен и сам увидеть эти звезды. Увидеть и подарить другим. Ведь когда писатель пишет хотя бы самый маленький рассказ, он открывает над собой новое, еще никому неведомое небо. И этим небом он делится со своими читателями, каждой своей звездой — от самых ярких, что указывают путь или приветствуют нас вечерами на еще не потемневшем небе, и до самых крошечных, по которым проверяют взгляд лучники.
И никогда нельзя сказать, что одна звезда важнее другой, ведь «может она больше и ярче в сто раз, чем Полярная звезда».
Многие из этих звезд читатели, даже хорошо знакомые с творчеством Крапивина, увидят впервые. Их свет пролился на страницы книг в 60-х годах, когда авторы этой статьи еще даже не родились. С тех пор прошло много времени, истрепались и потерялись давние книжки, выходившие не очень большими тиражами. Даже в главной библиотеке страны невозможно порой прочесть некоторые из этих произведений. И вот теперь эти звезды светят снова — новому поколению читателей.
Обычно звезда — это часть созвездия. В созвездия-циклы объединены и произведения Крапивина. Начиная с этой книги, читатели увидят очередное из них — «Мушкетер и Фея».
У самого первого опубликованного произведения Крапивина — тоже звездное имя. «Восьмая звезда» — так называется рассказ, напечатанный в далеком октябре 1959 года, рассказ, с которого начинается официальный литературный стаж автора. Вряд ли случайно то, что цикл самых первых рассказов Крапивина, большая часть которых извлечена из старых клеенчатых студенческих тетрадей, также носит это название.
Некоторых героев этих первых, еще во многом ученических вещей, мы увидим в будущих произведениях. Увидим мальчика Нааля и его старшего брата Александра в повести «Я иду встречать Брата», где героев ожидает менее трагичная судьба. В повести «Тень Каравеллы» — встретимся снова с Владиком и Павликом, героями рассказа «Камень с морского берега». Расположившийся на полуострове под теплым южным солнцем приморский город из «Страны Синей Чайки» — в будущем появится во многих произведениях Крапивина и станет одним из символов его творчества.
Можно воспринимать ранние рассказы Крапивина как наброски, использованные позднее в более зрелых произведениях. Но нам кажется, что уже здесь зарождается одна особенность произведений Крапивина — его герои не остаются навечно на страницах одной книги, позднее они появляются в других произведениях. О подобных пересечениях судеб героев разных книг Владислава Петровича можно говорить много — но, к сожалению, они не войдут в рамки данной статьи, это тема для большого и специального исследования.
