Яна Дубинянская - Под пеленой
Обзор книги Яна Дубинянская - Под пеленой
Дубинянская Яна
Под пеленой
Яна Дубинянская
ПОД ПЕЛЕНОЙ
Входя, Селестина попробовала придержать дверь, но она все равно захлопнулась с глухим стуком, и вьюжный ветер тут же протяжно запел, резонируя в каких-то невидимых щелях. Девушка устало-облегченно перевела дыхание
и слабым движением сбросила на плечи капюшон, сплошь залепленный снегом.
Боже, какое счастье, что она все-таки дошла сюда.
Позавчера эта гостиница показалась ей маленькой, неустроенной, неуютной и к тому же угнетающей серой пустотой. Селестина даже поссорилась с хозяйкой - напрасно, ведь эта грузная неприятная женщина не виновата, что
все транспортное движение парализовано из-за непогоды. А сегодня был последний шанс вернуться к сроку в агентство, и Селестина без особой надежды
все-таки пошла на станцию, а на обратном пути началась такая метель... Она
думала, что никогда не дойдет... боже, какое счастье!
Камин в прихожей горел каким-то особенно теплым и ласковым светом,
снег уже начал таять и тонкими ручейками стекать на пол с пальто и волос
Селестины. Даже на ресницах набухли и упали на щеки тяжелые капли. Расстегивая пальто, она подошла к круглому, чуть выщербленому по краю зеркалу на
стене и начала приглаживать залепившие почти все лицо светлые волосы. Краем
глаза она увидела на другом конце прихожей груду каких-то вещей, а рядом с
ними неизвестно откуда взявшихся в такую погоду новых постояльцев...
- Жюли!
- Тина?
Густо накрашенные ресницы Жюли изумленно взметнулись над небольшими
карими глазками, сделав ещё отчетливее черные следы между верхними веками и
бровями. Жюли совсем не изменилась... Она точно такая же, как во время их
последней встречи полтора года назад, и как пять лет назад, на своем бракосочетании. Самая дорогая тушь всегда отпечатывается у неё под бровями, а
одевается Жюли во все самое шикарное и дорогое, и вроде бы даже со вкусом,
но ничего из её вещей почему-то никогда не хочется иметь у себя...
- Привет, Тина, как ты здесь оказалась? Прекрасно выглядишь, только
тебе не идет этот цвет. Как у тебя на личном фронте? Мама, слышишь, Тина
здесь!
Жюли, как всегда, говорила быстро-быстро, словно отбивая стремительную дробь серебряными молоточками - отвечать ей было физически возможно только улыбкой. И Селестина улыбалась, дыша медленно и ровно, постепенно напитываясь приятным теплом натопленного помещения.
Полная, роскошная мать Жюли обернулась - она поднималась по лестнице
вслед за спортивным молодым человеком с чемоданами в обеих руках.
- Тина? Какая Тина? А-а...
Конечно, она сразу узнала и вспомнила Селестину - все-таки лучшая
подруга детства единственной дочери. Но - Селестина чуть сжала и изнутри
прикусила губы - надо же указать этой девчонке её место, напомнить, к каким неизмеримо разным кругам общества они принадлежат...
Жюли с таинственной улыбкой посмотрела вслед молодому человеку.
- Это наш шофер. Интересный мужчина, правда? Знаешь, с ним совершенно невозможно остаться наедине. Он жить без меня не может, говорит, чтобы я
бросила Алекса и уехала с ним в Америку - как же!
- Но как ты здесь очутилась? спросила Селестина, когда знакомое "как
же" возвестило об окончании истории очередной победы подруги.
Жюли неопределенно махнула рукой.
Еду на зимние курорты. У Алекса опять дела в Сити, но он потом приедет ко мне... Эта гостиница, конечно... премилое местечко, - она ослепительно улыбнулась проходившей мимо хозяйке, - но, чтобы переждать эти
ужасные заносы, сойдет.
- Так вы ненадолго? А зачем выгружаете вещи?
Дверь отворилась, пахнув влажным холодом, и в ореоле мелкой снежной
пыли появился огромный, прямо таки колоссальный мужчина, нагруженный множеством тюков, свертков и чемоданов.
- Не оставлять же в машине, - скороговоркой, даже относительно ее
обычного темпа речи, сказала Жюли. - А это Билли, мой кузен. Он вовсе не
псих, как все думают, просто медленно воспринимает информацию. Так что лучше и не пытайся с ним говорить.
Боже мой, ужаснулась Селестина, может быть, именно это и называется
отсутствием комплексов, но разве можно вот так, при человеке...
- Жюли!..
- Когда разговаривают быстро и не с ним, он вообще ничего не воспринимает, - успокоила её подруга. - Билли, познакомься, это Тина.
Гигант обернулся в их сторону и молча кивнул Селестине. Его глаза
смотрели на неё из косматой рыжей рамы - невозможно было определить, где
кончается густая всклокоченная борода и начинается большая мохнатая шапка.
Он снова кивнул, потом медленно повернул голову и тоже направился вверх по
лестнице.
- Ну ладно, я пойду, надо устроиться, - заговорила Жюли. - Могу себе представить, какие тут комнаты...
- Ничего, - с чуть рассеянной улыбкой сказала Селестина, и хозяйка
окинула её оскорбленно-презрительным взглядом.
На ходу обернувшись к зеркалу, Жюли поправила мелкие каштановые кудряшки, и в это самое мгновение Селестина вдруг увидела в углу прихожей еще
одного человека. И почему-то факт его не замеченного ею присутствия так поразил её, что она даже вздрогнула и, сделав непроизвольное стремительное
движение, оказалась возле Жюли и наклонилась к её голове с шепотом:
- Кто это?
Он сидел на скамье, расслаблено свесив длинные руки, но во всей его
фигуре чувствовалась напряженность. Несмотря на тепло помещения он, как и
кузен Жюли, не снял шапку, и её огромные меховые уши закрывали половину его
лица.
- Понятия не имею, - пожала плечами Жюли. - Живет здесь,
наверное... Пока, Тина.
Этого человека не было раньше здесь.
* * *
Вот так живешь, и кажется, что все хорошо. Что жизнь складывается
именно так, как это и должно быть. Спокойная, интересная и довольно престижная работа в агентстве. Денег вполне достаточно, чтобы жить независимо
от родителей и позволять себе маленькие, но приятные слабости. Служебные
поездки удовлетворяют давнюю страсть к путешествиям. Для свободного времени есть самодеятельный театр и несколько хороших знакомых, которых с небольшой натяжкой можно назвать друзьями. Из зеркала смотрит настоящая красавица: тонкое, бледное, но энергичное лицо, мягкие, светлые, теплого оттенка, волосы и большие глаза, которые при электрическом свете кажутся черными, а на самом деле темно-синие... На неё оглядываются на улицах, и у неё есть как минимум два постоянных поклонника. Конечно, ни одного из них нельзя рассматривать всерьез, но она молода, и... В общем, все хорошо. Все хорошо.
