П Капица - Остров Панданго
Обзор книги П Капица - Остров Панданго
Капица П & Яковлев Н
Остров Панданго
П. Капица, Н. Яковлев
Остров Панданго
ГЛАВА ПЕРВАЯ
НА ПОЗАБЫТОМ БЕРЕГУ
Вспененные волны прибоя одна за другой накатывались на бесконечный песчаный пляж Позабытого берега, распространяя горьковатый запах соли и морских трав.
Пустынен здесь океан: на сотни миль - ни дымка, ни паруса. Пассажирские лайнеры далеко стороной обходят опасные воды, изобилующие скрытыми банками и рифами. Только изредка показываются рыбачьи кечи, небольшие рефрижераторы и чумазые грузовые суда, идущие за копрой, рудой и фруктами. Они стараются держаться ближе к берегу, чтобы вовремя укрыться в безопасных бухтах.
Позабытый берег находится в полосе бурь. Чуть зазеваешься, не заметишь фиолетового марева на горизонте - никакие молитвы не спасут: налетевший шквал если не опрокинет судно, то выбросит на рифы и разобьет в щепы. Спокойствие океана обманчиво.
Была и другая причина, по которой рыбаки Позабытого берега не уходили далеко в океан, но о ней они помалкивали. Разве только подвыпив в "Осьминоге", храбрецы намеками говорили о трупах, попадавших в сети. А если кто из рыбаков обращался в полицию, то кончал плохо: его обычно находили у своего собственного кеча с пробитой головой.
Правда, живет в селении рыбак с ветром в голове, не умеющий держать язык за зубами. Любители загадочного еще недавно могли послушать забавного собеседника, готового вспомнить всевозможные таинственные истории, происходившие в море. Но теперь и он помалкивает.
Обломки кеча, которым так гордился Сильвейро, догнивают на отмели, а сам прославленный шкипер ежедневно курсирует от стойки "Осьминога" до старой, полузасыпанной песком баржи, выброшенной на берег. "Осьминог", видно, цепко опутал ослабевшую волю одинокого моряка.
Виноваты в этом, конечно, захожие шкипера, угощавшие рюмкой виски старого приятеля. Да и сам он немало сделал, чтобы навлечь на себя беду.
Год назад Сильвейро вышел в океан с двумя племянниками на ночной лов. Напрасно все-таки он не прислушался к словам патера, обладавшего редкостной на побережье вещью - барометром.
Занесенные далеко в океан внезапно налетевшим ураганом, рыбаки увидели... Впрочем, что именно они увидели, - никто толком понять не мог. Доходя до этого места, Сильвейро прикладывался к даровой рюмочке, морщился, крутил головой и дальше начинал говорить такое, что примерещится не каждому. Будто бы из мрака выплыл остров с вертящимся огнем. Воспрянув духом, племянники собрались было возблагодарить святого Матэо, но не успели. В вихре брызг на гребнях волн показался катер, мигающий оранжевыми вспышками...
Свинцовый град обрушился на кеч. Племянники, видимо, были убиты; их сразу слизнуло волной. Сильвейро очнулся на днище изрешеченного кеча, когда на светлеющем горизонте еще виднелись пальмы незнакомого острова.
На счастье, шторм стих так же неожиданно, как и налетел. Это обстоятельство спасло рыбака. Разорвав рубашку, он кое-как перевязал раненую голову и, отдавшись на волю течения, лег у кормы.
Лишь на третьи сутки море прибило к берегу полузатопленный кеч с человеком, в беспамятстве припавшем к румпелю. В горячечном бреду он бормотал о каком-то черном катере, вертящемся огне и пальмах.
Со временем у выжившего из ума Сильвейро количество пальм, катеров и даже островов возрастало в несомненной зависимости от опрокинутых в вечно жаждущую глотку шкипера рюмок виски и рома.
Время шло. Сильвейро, фантазируя, так запутал происшедшую с ним историю, что никто ему уже не верил и не преподносил виски. Даже шкипера захожих судов не величали его, как прежде, стариной, и не усаживали за свой столик.
Но недавно престиж Сильвейро вновь поднялся. Как-то утром в "Осьминог" заглянул велосипедист в костюме песочного цвета. Пока смахивали с него пыль, гость успел понравиться всем своими шуточками и прибаутками.
Он благосклонно выслушал историю старого рыбака и покорил его дружелюбным обращением. Пожалуй, это был единственный за все времена собеседник, заинтересовавшийся бреднями Сильвейро. Старый рыбак, кстати, был трезв, - дело-то происходило утром. Проезжий не выразил сомнений в достоверности событий и даже что-то записал.
- Да пусть я подавлюсь рюмкой виски, которую вы мне преподнесете, если я вру! - поклялся Сильвейро.
- Не поперхнешься, старый брехун! Вы не очень доверяйте, синьор, ему все прибредилось, - сказал хозяин "Осьминога" Дон Амбросио, наливая за счет гостя рюмку виски шкиперу.
Задетый за живое Сильвейро подсел к велосипедисту и доверительно шепнул:
- Они полагают, что все это я выдумал. Жалкие люди! - Старик пошарил в кармане и вытащил вместе с табачными крошками три смятые крупнокалиберные пули, с потускневшей никелевой оболочкой.
- Недавно я их выковырял из борта кеча. Что же, сам господь бог стрелял в нас этими штучками? - произнес он. - Нет! Мне ничего не прибредилось!
На вопросы велосипедиста старик лишь приблизительно, больше по догадкам, смог определить направление таинственного острова. А выпив вторую рюмку виски, он так разошелся, что даже добавил:
- Вот если бы у меня была карта, я живо разыскал бы это место, а так ведь не объяснишь...
- У меня, дома где-то валяется мореходная карта, - как бы между прочим, сказал собеседник.
- Прихватите ее с собой, если еще заглянете сюда. Не будь я Сильвейро, проклятый остров будет найден! - пообещал старик.
Уезжая, велосипедист подарил шкиперу десять аргентинских песо. Но, когда дон Амбросио попытался обсчитать доверчивого гостя, тот этак взглянул на него, что почтенный хозяин харчевни в растерянности передал лишку сдачи, чего на памяти старожилов с ним давно уже не случалось.
Сильвейро вскоре размечтался и пустился в немыслимые предположения. Разумеется, проезжий был столичным репортером, он скоро так распишет все, что в "Осьминог" хлынут толпы любителей необычайного. Они будут пить, слушать его рассказы и тратить без счета деньги.
Даже дон Амбросио - насколько все же легковерна человеческая натура и тот поддался чарам этой фантазии. На всякий случай он выкатил к стойке бочонок лучшего рому и, в припадке великодушия, первый стаканчик пожертвовал старику.
Но как обманчива фортуна! Ни один любопытный богач не спешил из столицы! А когда Сильвейро навязался со своей историей двум гулякам, прикатившим откуда-то на серебристой гоночной машине, те выволокли его на улицу, сбили кулаком на землю и, дав несколько пинков ногами, пригрозили:
- Если не перестанешь бредить, старый чурбан, будешь покойником.
Местные парни хотели было проучить их, но их смутили недвусмысленно оттопыренные задние карманы туристов. С такими людьми лучше не связываться.
