Алан Нурс - Имитация
Обзор книги Алан Нурс - Имитация
Алан Э. Нурс
«Имитация»
Рассекая черноту звездных трасс, космический корабль летел в направлении орбиты третьей планеты. Его путешествие было долгим. Он возвращался домой.
Дональд Шейвер сидел с серым лицом, уставившись в навигационную панель. Он рассматривал полетные карты, но его узкие плечи сотрясала мелкая дрожь.
Высокий блондин рывком открыл люк и буквально впрыгнул в штурманскую каюту, излучая радость.
— Хей, Донни, — взревел он.
— Мы покинули, наконец, эту чертову дыру. А? Что скажешь? Он привычно глянул на яркую красную точку на навигационной панели, затем повернулся и поглядел радостно в иллюминатор, потирая руки от удовольствия.
— Хотел бы я сейчас быть дома, — сказал Шейвер угрюмо.
Блондин засмеялся.
— Ты и 80 других! Не волнуйся, парень, мы летим домой. Еще неделя и…
В голосе Дональда зазвучала тоска.
— Хотел бы я сейчас быть дома. — Он сделал вдох, дрожь прошла по его телу.
Блондин повернулся, его глаза расширились тревожно.
— Донни, — сказал он мягко. — В чем дело, парень?
— Я болен, Скотти!.. О, Скотти, пожалуйста, позови Дока, мне очень плохо! — Внезапно лицо его свела судорога, руки его соскользнули со стола, и он упал вперед.
Скотти успел подхватить его и смягчил падение.
— Держись, Донни, прошептал он, — я позабочусь о тебе.
Неожиданно парень согнулся в приступе кашля, от напряжения его лицо посинело. Спина выгнулась, дернулась конвульсивно; затем внезапно тело его обмякло.
Скотти пересек комнату, схватил телефон со стола и бешено стал накручивать диск.
— Штурманская вызывает Центральную, — отрывисто бросил он в трубку. — Дока сюда — быстро. Я думаю… — он посмотрел на безжизненное тело на полу. — Я думаю, здесь только что умер человек.
Д-р Джон Кроуфорд откинулся назад в кресле-релаксаторе, вытянув перед собой длинные ноги, и угрюмо посмотрел в иллюминатор. Он сидел здесь уже более часа, перебирая изящными пальцами карты сероватого цвета, с застывшим взглядом, куря и хмурясь. Впервые за все долгое путешествие он почувствовал усталость, одиночество и… страх.
Доктор был худощав, темная двухдневная щетина добавляла жесткости его лицу, а копна иссиня-черных непричесанных волос усиливала впечатление озабоченности, владевшей им. «Задумчивый доктор» назвал его однажды кто-то из команды, и он ухмыльнулся про себя, проходя мимо.
Вероятно, именно таким он казался людям на борту корабля — неторопливая речь, возможно, несколько скучноватый, довольно приятный и безобидный человек, казавшийся чересчур высоким, чтобы гулять по коридорам космического корабля. Доктор Кроуфорд, конечно, знал, что это не так. Он был просто осторожен. Доктор на корабле, выполняющем исследовательский полет, должен быть осторожным в своих мыслях и поступках. Огромные, охваченные болезнью корпуса десятков исследовательских кораблей ранее доказали это со всей определенностью.
Доктор Кроуфорд смотрел в иллюминатор, наблюдая за немигающими белыми точками звезд на черном фоне, и хмурился все сильнее. Назвать путешествие неудачным со всех мыслимых точек зрения — значит еще ничего не сказать. После всех ожиданий, надежд — провал. Полный, унизительный, безусловный провал — от начала до конца. Ни славы. Ни открытий. Ничего.
До того, что случилось час назад.
Он смотрел на карты, которые держал в руках. Ровно час назад Йенсон, Главный врач, принес эти карты ему, тяжело дыша от быстрого бега. И доктор Кроуфорд, изучив их, ощутил холодок под ложечкой.
Внезапно он вскочил с релаксатора и направился по темному коридору в сторону каюты командира корабля. Свет над люком говорил о том, что командир на месте. Невозможно с этим к капитану — и все-таки он знал, что выбора у него нет.
Капитан Роберт Джефф посмотрел на входящего в каюту доктора, и на его круглом лице появилась ухмылка. Доктор нагнулся, чтобы не удариться головой о притолоку, и направился к столу капитана. Как он ни старался, он не мог вымучить улыбку. Глаза капитана стали серьезными.
— В чем дело, Док?
— У нас серьезные неприятности, Боб.
— Неприятности? После этого путешествия? — он ухмыльнулся и откинулся назад. — Ерунда. Какие могут быть неприятности?
— У нас на борту необычный человек, Боб.
Капитан пожал плечами и поднял брови:
— У нас на борту 80 необычных людей. Именно поэтому они участвуют в этой экспедиции…
— Я не имею в виду необычность в этом смысле. Это нечто абсолютно невероятное, Боб. У нас на борту человек, разгуливающий, здоровый и крепкий, когда он должен быть мертвым.
— Странно слышать такое от доктора, — произнес капитан осторожно. — Что ты имеешь в виду?
Кроуфорд махнул в его сторону картами:
— Это здесь. Отчеты из лаборатории. Как ты знаешь, я приказал провести полное медицинское обследование каждого, находящегося на борту, на следующий день после взлета с Венеры. Обычная процедура — мы должны быть уверены, что никто не подцепил ничего необычного. Среди прочего мы выполняем полное лабораторное обследование каждого члена экипажа — анализ мочи, крови и тому подобное. И мы получили некоторые удивительные результаты.
Джефф затянулся сигаретой, внимательно следя за доктором.
— На корабле сейчас 81 человек, — продолжал доктор. — Из них у 80 со здоровьем все в порядке, никаких замечаний. Но с одним дело обстоит несколько иначе. — Он постучал по картам изящным пальцем. — У него все в порядке: число кровяных телец, хлориды, кальций, отношение альбумин/глобулин — все так, как должно быть. Затем мы проверили содержание сахара в крови, доктор вытянул ногу, внимательно разглядывая на ней пальцы. — У этого человека нет сахара в крови, — сказал он. — Вообще нет.
Капитан Джефф напрягся, его глаза неожиданно расширились.
— Подожди секунду — я не врач, но даже я знаю…
— … что человек не способен жить без сахара в крови, — докончил доктор. — Ты абсолютно прав. Но это не все. После того, как мы не смогли найти и следа сахара, мы провели тест на содержание в крови креатинина. Это продукт распада протеина, быстро выводимый из организма, — если его содержание достигнет 10 миллиграмм на 100 cc крови, пациент будет чувствовать себя плохо. Самое высокое содержание, с которым я сталкивался — 25 мг, — и этот человек был мертв, когда у него брали кровь. Человек с таким содержанием креатинина должен быть мертвым, он не может быть живым, — он остановился на секунду, вытирая пот, струйкой стекающий со лба. — У этого человека, как показал тест, значение — 135.
Джефф смотрел на доктора. Нагнувшись над столом, он взял лабораторные карты и начал их молча изучать.
