Роберт Шекли - Пиявка
Обзор книги Роберт Шекли - Пиявка
Шекли Роберт
Пиявка
Роберт ШЕКЛИ
ПИЯВКА
Слишком долго она летела в пустоте. Слишком долго была без пищи. Безжизненная спора, она не замечала, как проходили тысячелетия. Не почувствовала она ничего и тогда, когда достигла наконец Солнечной системы и живительные лучи Солнца коснулись ее сухой твердой оболочки.
Планета потянула ее к себе, и, все еще мертвая, она вместе с другими межзвездными пылинками стала падать.
Пылинка, похожая на миллионы других: ветер подхватил ее, помчал вокруг Земли и отпустил...
На поверхности она стала оживать. Сквозь поры в ее оболочке стала поступать пища. Она принялась есть и расти.
Фрэнк Коннерс поднялся на веранду и два раза негромко кашлянул.
- Прошу прощения, профессор, - сказал он. Длинноногий профессор, лежавший на раскладушке, даже не пошевелился и продолжал похрапывать.
- Мне не хотелось бы вас беспокоить. - От волнения Коннерс сдвинул свою старенькую шляпу на затылок. - Я знаю, у вас неделя отдыха, но там, в канаве, лежит такая чертовщина...
Одна бровь у спящего слегка приподнялась. Фрэнк Коннерс снова вежливо кашлянул. На его руке, сжимавшей черенок лопаты, набухли старческие вены.
- Вы слышите, профессор?
- Конечно, я все слышал, - пробормотал Майкхилл, не открывая глаз. - Вам попался эльф?
- Чего? - спросил Коннерс, сосредоточенно наморщив лоб.
- Маленький человечек в зеленом сюртучке. Дайте ему молочка, Коннерс.
- Нет, сэр. Это какой-то камень. Профессор открыл один глаз.
- Прошу прошение, я не хотел вас беспокоить, - снова извинился Коннерс.
У профессора Майкхилла вот уже десять лет была единственная причуда неделя полного отдыха. Это стало традицией. Всю зиму профессор читал студентам антропологию, заседал в полудюжине комитетов, занимался для себя физикой и химией и ко всему этому умудрялся писать еще по книге в год. Но к лету он выдыхался совершенно.
И тогда он отправлялся к себе на старую ферму, в штат Нью-Йорк, и целую неделю просто-напросто отсыпался. Это и называлось неделей полного покоя. Фрэнка Коннерса он нанимал на это время готовить еду и помогать по хозяйству.
Вторую неделю профессор, как правило, бродил по окрестностям, рассматривал деревья, птичек и удил рыбу. Третью неделю он читал, загорал на солнце, чинил крышу сарая и лазил по горам. Конца четвертой недели профессор дожидался с трудом, а дождавшись, торопился уехать.
Но первая неделя была священна.
- Я не стал бы вас тревожить по пустякам, но этот чертов камень расплавил мне лопату.
Профессор разом открыл глаза и приподнялся. Коннерс протянул ему лопату. Ее закругленная часть была ровно срезана. Майкхилл резко спустил ноги с раскладушки и сунул в потрепанные мокасины.
- Идемте, - сказал он, поднимаясь. ~ Посмотрим, что это за чудо.
"Чудо" лежало в придорожной канаве, отделявшей лужайку перед домом от большой автострады. Обыкновенная плита из камня величиной с автомобильную шину, дюйма три толщиной. На темно-серой поверхности виднелось множество замысловатых черных прожилок.
- Не трогайте руками, - предупредил Коннерс.
- Я и не собираюсь. Дайте мне вашу лопату. Майкхилл взял лопату и ткнул ею в загадочный предмет. Какое-то время профессор прижимал лопату к поверхности. Когда он ее отнял - еще дюйм металла исчез.
Майкхилл нахмурился и поправил очки. Затем одной рукой он снова прижал лопату к камню, а другую поднес поближе к его поверхности. Лезвие таяло на глазах...
- Вроде бы не греет, - сказал он, обращаясь к Коннерсу. - А в первый раз? Вы не заметили, шло от камня тепло?
Коннерс отрицательно покачал головой. Майкхилл набрал в руку грязи и бросил на камень. Комок быстро растаял, не оставив и следа на черно-серой поверхности. За комком грязи последовал большой булыжник, который исчез тем же способом.
- Вы когда-нибудь видели такую чертовщину, профессор? - спросил Коннерс.
- Нет. - Майкхилл разогнулся. - Никогда не видел.
Он снова взял лопату и изо всех сил ударил ею о камень... И чуть не выронил ее. Ожидая отдачи, он слишком сильно сжал черенок. Но отдачи не последовало. Лопата ударилась и сразу остановилась, как будто прилипла. Когда профессор приподнял ее, он увидел, что на черно-серой поверхности не осталось никакого следа от удара, - Вот тебе и на. Что же это такое? - выдохнул Коннерс.
- Это не камень, - сказал Майкхилл, отступая назад. - Пиявки сосут кровь. А эта штука, кажется, сосет грязь и лопаты.
Мужчины переглянулись. На шоссе показалось несколько военных грузовиков. С ревом они промчались мимо.
- Пойду попробую дозвониться в колледж. Попрошу приехать кого-нибудь из физиков, - сказал Майкхилл, - или биологов. Хорошо бы убрать отсюда эту штуку, пока она не испортила мне газон.
Они направились к дому.
Все вокруг для нее было пищей. Ветер отдавал ей свою энергию. Шел дождь, и удар каждой капли прибавлял ей сил. И вода тут же всасывалась всепоглощающей поверхностью.
Солнечные лучи, почва, грязь, камни, веточки - все усваивалось клетками.
Медленно зашевелились в ней смутные тени ощущений. И первое, что она почувствовала, - не правдоподобную ничтожность своего тела.
Она росла.
На следующий день "пиявка" достигла уже восьми футов. Одним краем она высунулась на шоссе, а другой дополз до газона. Еще через день ее диаметр увеличился до восемнадцати футов. Теперь она перекрыла всю проезжую часть дороги.
Майкхилл ходил вокруг "пиявки" и задавал себе один и тот же вопрос. Какое вещество может вести себя таким образом? Ответ прост - ни одно из известных веществ.
Вдали послышался гул колонны армейских грузовиков.
Водитель ехавшего впереди джипа поднял руку, и вся колонна остановилась. Из джипа вылез офицер. По количеству звезд на его плечах Майкхилл понял. что перед ним бригадный генерал.
- Уберите эту штуку и очистите проезд. Он был высок и худощав. На загорелом, обожженном солнцем лице холодно поблескивали глаза.
- Мы не можем ее убрать. - И Майкхилл рассказал генералу о событиях последних дней.
- Но ее необходимо убрать, - сказал генерал. Он подошел поближе и пристально посмотрел на "пиявку". - Вы говорите, ломом ее не сковырнуть? И огонь ее не берет?
- Совершенно верно. - Майкхилл слабо улыбнулся.
- Шофер, - бросил генерал через плечо, - поезжайте-ка через эту штуку!
Майкхилл хотел было вмешаться, но удержался. Генеральские мозги - вещь особая. Нужно дать им возможность посоображать самостоятельно.
Джип рванулся вперед, подпрыгнув на десятисантиметровом ребре "камня". В центре автомобиль остановился.
- Я не приказывал останавливаться! - рявкнул генерал.
- Я и не останавливался, сэр, - запротестовал шофер.
