Ками Гарсия - Прекрасная тьма
— С ума сойти, — выдохнула Лив. — Никогда не видела ничего подобного.
Сэрафина находилась в трансе. Ее тело парило в нескольких сантиметрах над каменной плитой, складки платья водопадом ниспадали по уступам алтаря. Она накапливала огромную силу.
К подножию горящей пирамиды подошел Ларкин, он приблизился к каменной лестнице и к…
…к Лене.
Она лежала с закрытыми глазами, протянув руки к костру, головой на коленях у Джона Брида и, похоже, была в глубоком обмороке.
Джон тоже выглядел странно — пустой взгляд не выражал ничего, словно он тоже пребывал в трансе.
Тело Лены сотрясала дрожь. Даже отсюда я ощущал обжигающий холод, исходящий от пламени. Наверное, она жутко замерзла. Темные чародеи окружили костер. Их лица были мне незнакомы, но по огню их безумных золотистых глаз я сразу понял, что они — темные.
«Лена! Ты меня слышишь?»
Глаза Сэрафины распахнулись. Чародеи начали раскачиваться и петь.
— Лив, что происходит? — прошептал я.
— Они вызывают объявляющую луну.
Я не понимал слов, но все и так было ясно: Сэрафина призывает семнадцатую луну, чтобы Лена сделала выбор, находясь под действием какого-то темного заклинания. Или под давлением чувства вины, что ничуть не лучше.
— Что они делают?
— Сэрафина использует свою силу, чтобы передавать энергию темного огня и свою собственную Луне, — объяснила Лив, пытаясь запомнить все до мельчайших подробностей.
Как прирожденная хранительница, она не могла устоять перед соблазном фиксировать все происходящее для истории. Вексы носились по пещере, ударяясь о стены, а потом поднимались по спирали вверх, набирая силу.
— Надо спуститься туда, — сказал я.
Лив кивнула, Линк взял Ридли за руку, и мы пошли вниз, прижимаясь к стене и стараясь держаться в тени, пока не оказались на влажном песчаном дне пещеры, и тут я заметил, что пение прекратилось. Чародеи молча застыли на местах, неотрывно глядя на Сэрафину и костер, словно на них наложили заклятие молчания.
— Что делаем дальше? — побледнев, спросил Линк.
Кто-то отделился от круга и вышел в центр. Я сразу узнал его по воскресному костюму и шейному платку, в котором он являлся мне в видениях. В белом летнем костюме он выделялся среди прочих темных чародеев и кружившихся вексов.
Абрахам, единственный инкуб, обладающий достаточной силой, чтобы вызвать из подземного мира столько вексов. За ним стояли Ларкин и Охотник. Все инкубы в пещере опустились на колено. Абрахам воздел руки к вихрю вексов и громко произнес:
— Пора!
«Лена! Очнись!»
Окружающие алтарь языки пламени взметнулись вверх. Джон Брид осторожно приподнял голову Лены, чтобы разбудить ее.
«Эль! Беги!»
Лена огляделась. Она не услышала меня. Не думаю, что она вообще что-то слышит сейчас. Она двигалась неуверенно, не понимая, как оказалась здесь.
Абрахам подошел к Джону и медленно поднял руку. Джон дернулся, взял Лену на руки и встал, как марионетка, подчиняющаяся кукловоду, дергающему за веревочки.
«Лена!»
Голова Лены упала набок, глаза закрылись, и Джон понес ее вверх по лестнице. Он выглядел как зомби и совсем не был похож на того крутого парня, которого все мы знали.
— Лена не в себе! — шепнула Ридли мне на ухо. — Она не понимает, что происходит, так действует темный огонь.
— Но зачем им это надо? Лена же должна быть в сознании, чтобы объявить себя?
Я думал, по-другому и быть не может. Ридли долго смотрела на огонь, а потом вдруг сказала необычно серьезным голосом:
— Объявление — акт свободной воли. Ей придется сделать выбор. Если только…
— Если — что? — нетерпеливо спросил я, не собираясь гадать, что именно она имеет в виду.
— Если только она уже не сделала его.
Если она уже не сделала выбор, когда бросила нас, сняла ожерелье, сбежала с Джоном Бридом. Но я слишком хорошо знаю Лену. Все ее поступки имеют объяснение.
— Не сделала, — быстро сказал я.
— Надеюсь, что так, — произнесла Ридли.
Джон поднялся по лестнице к алтарю, за ним шел Ларкин. В свете семнадцатой луны я увидел, как он связывает Сэрафину и Лену веревкой, и сердце бешено заколотилось в груди.
— Мне надо добраться до Лены. Поможете?
Линк поднял с земли два увесистых камня — неплохое оружие, если, конечно, он успеет им воспользоваться. Лив стала усиленно листать свой блокнот. Ридли, пожав плечами, развернула леденец:
— Ну никогда ведь не знаешь, вдруг сработает.
И тут за моей спиной раздался голос:
— Тебе придется разобраться с вексами, если хочешь добраться до алтаря. Сам собираешься заняться этим, малыш? Что-то я не помню, чтобы учила тебя этому.
Ну конечно же, Эмма! Я с улыбкой обернулся к ней и обнаружил, что на этот раз она привела с собой компанию живых: рядом с ней стояли Арелия и Твайла. Три старушки напоминали трех парок, плетущих нити судьбы. Я испытал колоссальное облегчение и лишь теперь понял, что уже почти смирился с тем, что мы с Эммой больше никогда не увидимся. Мы крепко обнялись, Эмма шагнула назад, поправляя шляпу, и я увидел за ее спиной бабушку Лены в старомодных ботинках на шнуровке.
То есть наших парок — четыре.
— Мэм, — кивнул я бабушке.
Та улыбнулась в ответ, и мне показалось, что мы сидим на веранде в поместье Равенвудов, и сейчас она предложит мне чашечку чая. А потом у меня началась паника: мы ведь не в Равенвуде, Эмма, Арелия и Твайла никакие не парки, а три хрупкие южные дамы преклонных лет. Они носят поддерживающие чулки, на троих им, наверно, около двухсот пятидесяти лет, да и бабушка ненамного младше. Этим четырем паркам нечего делать на поле битвы. Хотя, с другой стороны, а что здесь делать Итану Уоту? Я высвободился из объятий Эммы и спросил:
— Что вы здесь делаете? Как вы нашли нас?
— Что я здесь делаю? — фыркнула Эмма. — Моя семья переехала на Морские острова с Барбадоса, когда тебя еще не было даже в планах Господних! Я знаю эти острова так же хорошо, как собственную кухню.
— Это чародейский остров, Эмма, а не просто один из Морских островов.
— Конечно! А где еще спрятать остров, невидимый взгляду смертного?
— Она права, — поддержала Эмму Арелия, кладя руку ей на плечо. — Великий барьер спрятан среди Морских островов. Эмария, может, и не чародейка, но она обладает даром ясновидения, как и мы с сестрой.
— Думал, я позволю тебе в одиночку пробираться по зыбучим пескам?!
Эмма так сильно замотала головой, что я испугался, что она отлетит, и снова обнял ее.
— Но как вы нашли нас, мэм? Мы сами-то едва сюда добрались!
Линк, как всегда, либо на шаг опережал события, либо на шаг отставал. Женщины посмотрели на него, как на полного идиота.
— Нелегко вам пришлось, детишки, еле смогли вскрыть шарик? Еще бы, заклинание-то будет постарше мамы моей мамы! Ну ладно хоть в великую и ужасную службу спасения Гэтлина звонить не стали!
Эмма, не выпуская моей руки, подошла к Линку, и тот попятился, пытаясь покинуть зону поражения. Я понял, что она хочет этим сказать: «Я люблю тебя и безумно тобой горжусь. А когда доберемся до дома, посидишь месяц в своей комнате!»
— Линк, приди в себя! — шепнула ему Ридли. — Некромант, прорицательница и ясновидящая! Как ты думаешь, как они нас нашли?
Эмма, Арелия, бабушка и Твайла обернулись. Ридли покраснела и, опустив глаза, пробормотала:
— Не могу поверить, что ты здесь, тетушка Твайла. И ты, бабуля.
Слезы душили ее.
Бабушка взяла Ридли за подбородок и посмотрела в ее ярко-голубые глаза.
— Значит, это правда, — произнесла она, улыбнулась и поцеловала Ридли в щеку. — Добро пожаловать домой, деточка.
— Я же тебе говорила, — вмешалась Эмма. — Карты так и сказали.
— И звезды, — кивнула Арелия.
— Карты показывают только внешнюю сторону происходящего, — усмехнувшись, прошептала Твайла. — А здесь — глубина, до самых костей, до изнанки мира.
— Что?! — переспросил я.
— Вам понадобится помощь из La Bas, — как ни в чем не бывало улыбнулась Твайла и помахала рукой над головой, призывая всех заняться делом.
— Из Иномирья, — объяснила Арелия.
Эмма встала на колени и развернула сверток, в котором оказалось множество костей и амулетов. Она напоминала хирурга, готовящего инструменты перед операцией.
— Это как раз то, чем я занимаюсь, — приговаривала она.
Арелия приготовила погремушку, Твайла села на землю и устроилась поудобнее — ведь никто не знал, сколько времени и сил потребует призывание. Эмма разложила кости и достала керамический горшок с крышкой.
— Земля с кладбища Южной Каролины, лучше не придумаешь. Захватила с собой из дома на всякий случай.
Я взял горшок у нее из рук, чтобы помочь открыть, и вспомнил о той ночи, когда выследил ее на болотах.
— С вексами мы справимся. Это не остановит Сэрафину и никчемного брата Мелхиседека, но сил у них поубавится.
