Шарлин Харрис - Идеальные каникулы смерти
В мозгу Пэта что-то щелкнуло. Он откинулся на спинку стула и расхохотался.
— Вы меня чуть не развели! — сообщил он родителям. — Вы и эта исчезающая девчонка-фокусница. Вы это что, всерьез? Вы хотите, чтобы я поверил в то, что мы лепреконы?
Майкл выпрямился на стуле.
— А почему бы и нет? — спросил он. — Что в этом дурного?
— Мы учили тебя гордиться своим происхождением, — добавила Эйлин. — За четыре поколения в Америке все браки заключались только в рамках семьи. Точно так же, как за четыре сотни поколений в Ирландии. Тереза права, нам следовало научить тебя заговорам. Но мы думали, что ты неплохо справляешься и без них.
Она ласково улыбнулась сыну и встала, оправляя широкую крестьянскую юбку.
— Ну, теперь, когда ты все знаешь, может, вернемся к остальным? Я хочу посетить семинар по выпечке хлеба из теста на соде.
— У нас собирается группа мужчин, которые хотят самостоятельно накопать торфа, — сказал отец. — Сегодня будет слишком сыро для костра, но мы хотели попробовать, как это делали наши предки. Не хочешь пойти с нами?
Он тоже встал.
— Эй! — воскликнул Пэт, заставив их замереть у двери. — Вы вываливаете на меня кучу всякой ерунды и рассчитываете, что я просто присоединюсь к всеобщему веселью?
— Конечно, — ответил Майкл. — Ты получил ответы на свои вопросы. Теперь, когда ты знаешь, что не сошел с ума, ты можешь расслабиться и с пользой провести время. Как только ты изучишь пять заговоров, помогающих избегать бед и неприятностей, ты сможешь посетить занятие по невидимости.
— Но только не по сапожному ремеслу, — предостерегла сына Эйлин. — Здесь кое-кого одолевают идиотские идеи насчет традиций и возврата к старым временам, но я считаю, что так можно накликать на себя и старые беды. Я никогда не стану тачать сапоги горстке эльфов, которые до сих пор живут в кучах земли.
Пэт был так обескуражен всем услышанным, что безропотно позволил взять себя под руки и отвести в дом собраний. Впрочем, уже подошло время ланча.
— Первым делом, мой мальчик, — заговорил Майкл после того, как они поели, — тебе необходимо посетить занятие по заговорам. Я всегда говорил твоей матери, что тебя следовало научить хотя бы этому.
— Хорошо, папа.
Пэт не видел другого выхода, кроме как сделать вид, что соглашается с ними. Он не мог сопротивляться всем родственникам сразу. Их было слишком много, и все они, казалось, разделяли одни и те же заблуждения.
Он не хотел идти на занятие по заговорам. Сама мысль об этом казалась ему нелепой. С другой стороны, там могла быть эта австралийская девчонка. А он хотел ее найти. Не потому, что она была привлекательной, вовсе нет. Он твердо решил заставить ее рассказать, как она смогла убедить его в том, что способна становиться невидимой. Пэт ухмыльнулся про себя. Он был уверен, что для этого ему даже не понадобятся никакие заговоры. Достаточно будет личного обаяния. Особенно с учетом того, что женщина не налетает на мужчину два раза подряд, если он ее не интересует.
Пэт обошел лагерь и комнаты для занятий, но австралийки нигде не было. Ему пришло в голову, что она опять могла стать невидимой, и он разозлился на себя за то, что хоть на секунду допустил такую абсурдную возможность.
Когда он вошел в класс, занятие по заговорам только началось. Учитель, худощавый мужчина ростом еще меньше Патрика, говорил с произношением, которое показалось Пэту скорее испанским, чем ирландским. «Интересно, сколько людей с фамилией О’Рейли можно найти в телефонном справочнике Мехико?» — подумал он.
— А теперь будьте внимательны. Пять заговоров. — Учитель пристально смотрел на Патрика. — Они могут спасти вашу жизнь и ваше золото. — Он поднял ладонь и принялся перечислять. — Вы должны научиться отводить от себя пожар, наводнение, обвалы, злые языки, а самое главное — зависть тех, кто остался здесь.
В первом ряду кто-то поднял руку.
— Почему нам должно быть дело до Старых? — спросил худенький мальчик. — У них не хватило духу сесть на корабли вместе с остальными Fir Bolg. Моя мама говорит, что их здесь почти не осталось, а у тех, кто остался, нет силы.
— Нет силы? — Учитель исполнил какой-то замысловатый жест левой рукой. — Сделайте с десяток шагов за пределы наших кругов и посмотрите, что с вами будет. Нет силы! Известно ли вам, сколько силы имеет ненависть, взращиваемая на протяжении двух столетий? Эти трусы, не решившиеся присоединиться к остальным, ненавидят нас за наш исход. Прежде чем вы покинете эту комнату, вы должны знать пять заговоров как свои пять пальцев. Нет силы… — снова пробормотал он. — Чему их только нынче учат?
Пэт старался запомнить все заговоры и движения в основном потому, что понимал: ему придется отчитываться перед родителями. Все же остальные присутствующие в классе люди занимались так, как будто на кону стояла их жизнь. Патрику в очередной раз отчаянно захотелось убраться отсюда и отыскать Ирландию своих грез. Он задавался вопросом, не по этой ли причине для встречи было избрано такое удаленное от цивилизации место. В глуши Коннемары, в окружении предательских болот, без машины и с телефоном, который работал только в Штатах, единственное, что он мог сделать, — это уйти пешком в надежде разыскать какое-нибудь жилье, где ему позволят воспользоваться телефоном и вызвать такси.
Он уже созрел для того, чтобы рискнуть. Разглядывая окружающих его идиотов, с торжественным видом размахивающих руками и повторяющих слова на языке, на котором уже тысячу лет никто не говорил, если он вообще когда-либо существовал, Пэт чувствовал себя уткой, очутившейся в стае бакланов.
Днем он заметил своего кузена Джерри. Тот сидел за столом среди людей из семинара по невидимости. Вся компания то появлялась, то словно тускнела и расплывалась. Они сидели по другую сторону костра, и Пэт был уверен, что это просто обман зрения. Но чтобы окончательно в этом убедиться, он взял свой бокал и присоединился к ним.
— Привет, Патрик! — обрадованно воскликнул Джерри. — Не правда ли, потрясающий отпуск? Самый удивительный в нашей жизни! Кто бы мог подумать, что мы волшебники? Вернемся, наделаем шороху у Бидди!
— Ты хочешь сообщить нашим друзьям о том, что мы лепреконы? — пришел в ужас Патрик. — Они и так без конца потешаются над нашим ростом.
— Да ты только посмотри, что я умею! — Джерри сосредоточился на своей руке, и она медленно исчезла. Кружка с пивом осталась висеть в воздухе. — За такое зрелище они будут поить меня всю ночь.
— И все это не кажется тебе странным? — поинтересовался Пэт, обводя рукой радостных людей за столами.
Джерри почесал нос еще видимой рукой.
— Не особенно, — наконец ответил он. — Они все наши родственники, только со своими причудами. То есть я хочу сказать, что если задуматься, то это дает ответ на многие вопросы. Например, почему мы, такие маленькие, тем не менее можем перепить любого. И почему мой папа не желает чистить собственные туфли. Если это было твоей рабской обязанностью, тебе не захочется, чтобы хоть что-то об этом напоминало. Хотя, — заговорщическим шепотом добавил он, — Шейла сказала мне, что Феррагамо на самом деле зовут Фергус. Что ты об этом думаешь?
— Я думаю, что у тебя окончательно съехала крыша. — Пэт грохнул бокалом об стол. — А может, она съехала у меня. Как бы то ни было, с меня хватит!
— Пэт, что с тобой? — спросил Джерри. — Ведь это то, чего ты всегда хотел, разве не так? Мы вернулись на родную землю, находимся среди соплеменников и учимся по-настоящему крутым фокусам. Я уже не говорю о том, что здесь полно чрезвычайно сексуальных дальних родственниц, с которыми мы можем встречаться. Расслабься!
— Это не то, о чем я мечтал, — чуть не со слезами на глазах возразил Патрик. — Я чувствую себя пойманным в ловушку посреди какой-то глуши. Я не видел страну. Какой-то старый пердун рассказывает мне о том, что мои предки были рабами-сапожниками, а никакими не героями. Я не знаю и знать не хочу, как ты исполняешь этот трюк с исчезновением. Я приехал сюда, чтобы впитать в себя настоящую Ирландию, почувствовать себя дома. А вы все не прочь немного развлечься на природе, научиться каким-то фокусам и уехать домой.
— В общем, это действительно так, — ухмыльнулся Джерри. — Ты вообще слышал, что я тебе говорил? Мы гордимся своим прошлым. Настоящие лепреконы! Кто бы мог подумать! Ктому же у наших предков хватило духу сесть на корабли и убраться отсюда. О’Рейли разъехались по странам, где они могли быть свободными и даже жениться на ком угодно, как Кейт со своим молочником. Я хочу вернуться в Кливленд и успеть к началу бейсбольного сезона. Мне здесь очень нравится, но мой дом не здесь.
Разочарованный, Пэт вернулся в фургон. Издалека доносились звуки скрипок, что указывало на то, что кто-то, не желая бороться со стереотипами, танцевал джигу.
