Майя Илиш - Комната кукол
— Итак, ты поняла меня? — мягко спросил он. — Я сказал, что мы покинем Холлихок.
— Вы ожидаете от меня какой-то особой благодарности за это? — ледяным тоном произнесла я. — Мне все равно, буду я жить здесь одна или и дальше буду пить чай с вами. Я выполняю свои обязанности независимо от того, чем занимаетесь вы.
Я сохраняла видимость холодной отрешенности, хотя внутренне ликовала. Но если феи что-то и умеют, так это сохранять самообладание.
— Как скажешь, — откликнулся Руфус. — Мы дадим тебе обустроить Холлихок так, как ты сочтешь нужным. Комнаты, которыми пользуюсь я, будут заперты, как и личные покои королевы, — если ей когда-нибудь нужно будет вернуться в Холлихок, все останется так же, как и раньше. Не пытайся входить туда, покои королевы — запретное место для тебя, и она лично наложит на них чары.
Я кивнула. Безусловно, мне придется укротить свое любопытство: если Вайолет произнесет соответствующее заклинание, у меня никогда не хватит сил развеять чары. Но меня это не огорчило. Защитные чары столь же естественны для фей, как закрытая дверь для человека.
Я задумалась: почему такие чары не наложили на Комнату кукол, чтобы туда не вошла Бланш? Впрочем, она была дочерью королевы, и только у самой Вайолет хватило бы сил для такого заклинания. А все знали, что Вайолет никогда не могла отказать своей любимице в исполнении любых желаний. Может быть, Руфус прилагал все усилия, чтобы убедить и Вайолет, и Бланш в необходимости такого шага, но Бланш не была обязана его слушать. И не послушала. Что ж, теперь уже поздно об этом думать. И я не собиралась бередить старые раны.
— Пока что можешь жить в комнате на втором этаже, — сказал Руфус.
Я поняла, что он имеет в виду комнату Бланш. Прежде чем я успела возразить, мол, я не собираюсь пользоваться вещами мертвецов, как Бланш, так и Лаванды, он продолжил:
— Ты сможешь обустроить в Холлихоке все сообразно твоему вкусу и потребностям. Слуги выполнят любой твой приказ, и ты обретешь все права и обязанности хозяйки дома. О материальных вопросах можешь не беспокоиться, у тебя всегда будет достаточно денег и на дом, и на себя. Королева понимает, насколько важна твоя работа. Никто, кроме тебя, не в состоянии выполнять ее. Никогда даже речи не было о том, что мы не отблагодарим тебя.
Я взглянула на него и словно со стороны услышала собственный тихий голос:
— И все?
Руфус улыбнулся:
— И все — что бы ты ни имела в виду. Если для тебя важно стать официальной владелицей Холлихока — что ж, мы с самого начала хотели найти преемницу Лаванды, которая будет в состоянии распознавать качество души и не погибнет, как случилось с ее предшественницей. Нам нужно было дождаться, когда ты дорастешь до уготованной тебе судьбой роли и примешь жизнь феи. Мы не могли поручить такую ответственность плаксивой человеческой девчонке или исполненному сомнений подменышу, но теперь, когда ты пробудилась, зачем нам тратить время зря?
— Когда же вы собираетесь уезжать? — спросила я.
Отчасти мне хотелось раскинуть руки в стороны и промчаться по дому, пританцовывая, и я надеялась, что это говорит во мне фейская сущность.
Если Руфус заметит, что я еще сражаюсь с наследием человеческого во мне, он может передумать и остаться в Холлихоке после отъезда Вайолет, чтобы присмотреть за мной. А я была так рада избавиться от них. От них обоих.
— Как можно скорее, — ответила Вайолет. — Я не хочу затягивать свое пребывание в этом доме без особой необходимости.
У Руфуса я могла бы уточнить, какое время имеется в виду, но задавать такие вопросы Вайолет не стоило. Поэтому я лишь кивнула.
— Благодарю вас за оказанное доверие.
Как только они уберутся отсюда, мне не придется думать над тем, обращаются ли со мной как с ребенком. В отношении слуг я позабочусь о том, чтобы все знали, где их место, а где мое.
А работа с куклами? Это задача на годы, если не на десятилетия. Мне не придется проводить с душами каждый день, до созревания очередной души у меня достаточно времени, чтобы заняться чем угодно. Я подозревала, что моей наибольшей проблемой окажется скука, и на мгновение подумала, что мне может стать одиноко. Но взамен я получала власть, а какая фея задумается при таком выборе?
— Да, сейчас мы даруем тебе свое доверие, — сказала Вайолет. — Но помни, что в любое время можем лишить тебя привилегий, если ты окажешься недостойна их. Ты не незаменима.
Я кивнула. Мои мысли опять расплывались. Я узнала, что хотела узнать. Теперь лишь вопрос времени, когда же дом будет полностью принадлежать только мне.
Вечером я улеглась в кровать. Голова у меня шла кругом. Собственно, я должна была радоваться, но почему-то все казалось не таким, как нужно. Жизнь, которую я с таким нетерпением предвкушала, не оправдала моих ожиданий. Я мечтала стать сияющим созданием, прекрасным и величественным. А оказалась одинокой задерганной феей без друзей. Мне хотелось встать, пойти в лабиринт и отыскать того мальчишку. Конечно, он мне не ровня. Он всего лишь жалкий человек. Ничтожество. Никто и ничто. И все же ему нравилась девочка, а для него я всегда буду ею. И с ним можно было бы приятно провести время. Не нужно было бросать его там. Следовало подумать о том, как использовать его в дальнейшем.
Когда это пришло мне в голову, я действительно вышла из дома и отправилась в лабиринт, но мальчика там не нашла. Среди зарослей тисов под открытым небом лежали жалкие остатки нашего пикника, ожидая, пока слуги смилостивятся и уберут их. Не было его и в доме кучера — только конская попона в углу напоминала о мальчике, жившем никем не замеченным прямо у нас под носом. Он ушел, не попрощавшись, и не осталось следа, по которому я могла бы его найти.
Долгие столетия были феи, заводившие себе любовников среди людей, — не потому, что те были лучше фей, а из-за их готовности любить беззаветно и отдаваться, не требуя ничего взамен. Такая любовь утешала и льстила. Да, это лучшая любовь, возможная в этом мире. Я сама виновата, если останусь совсем одна в этом доме. Найти мальчику замену будет непросто. Лакеи не подходили на эту роль, дворецкий — тем более…
Остаток дня Руфус изводил меня указаниями, показывал какие-то бумаги, рассказывал, как вести учет делам. Меня это совершенно не интересовало. Если королева будет обеспечивать мое проживание в этом доме, то пусть позаботится и о том, чтобы все счета оплачивались. Не могла же она ожидать, что я займусь этим сама! Руфус уже давно жил среди людей и привык ко всем тонкостям управления. И как он только мог называть себя Истинной феей и при этом забивать себе голову банальным ведением хозяйства? Я этого не понимала. Я боялась, что когда-нибудь стану такой же, как он. А ведь я нежное создание, сотканное из легенд и поддерживаемое снами человеческими. Такой я и хотела остаться. Я почти сожалела о решении девочки. Под ее защитой я была в безопасности от холода этого мира, не сменявшегося теплом у ворот Холлихока.
Кровать, на которой я лежала, источала аромат накрахмаленного белья и лепестков лаванды. Запах был чужим и непривычным, как и многие обрушившиеся на меня впечатления. Я могла отгородиться от образов и звуков, закрыв глаза или наложив на уши заклятье глухоты, но мне по-прежнему нужно было дышать, и я все еще чувствовала прикосновение шероховатой простыни. Почему жизнь так утомительна? К такому меня не готовили. Я должна была помнить эти ощущения по своей прежней жизни в мире людей, но то ли я вытеснила эти воспоминания, то ли они и вовсе улетучились, не знаю. Как бы то ни было, я всего полдня провела хозяйкой этого тела, а мои нервы уже были напряжены до предела. Может быть, и хорошо, что дом вскоре окажется полностью в моем распоряжении. Это не так утомительно.
Мне было совершенно все равно, что еще недавно эта комната принадлежала бедняжке Бланш. Я думала, что комната будет меня раздражать, — в конце концов, у Руфуса и Вайолет было много времени, чтобы приготовить поместье к моему пробуждению, а их слова о том, что они хотели предоставить выбор мебели и обоев мне, показались мне пустой отговоркой. Но я слишком устала, чтобы злиться по этому поводу. Правда, я не могла отогнать от себя ощущение, будто с комнатой что-то не так. Или это со мной что-то не так? Тут царила гнетущая тишина, неожиданная тишина, но стоило мне задуматься об этом, как мысли куда-то ускользали.
Сколько же у меня еще дел… Уже через несколько дней Руфус и Вайолет уедут. Сейчас они скрупулезно готовились к отъезду — с куда большим тщанием, чем обустроили все к моему пробуждению. Как бы то ни было, до тех пор мне нужно было принять множество решений. В первую очередь предстояло выбрать, кого из слуг оставить в имении, а кого выставить за дверь с недельным жалованьем в кармане и бокалом вина из Плодов Забвения в желудке — особенно для тех, кто знал слишком многое.
«Вопрос не в оплате, — сказал мне Руфус. — Если бы все зависело только от денег, ты могла бы оставить тут всю прислугу. Мы не возражаем, если ты захочешь сохранить теперешнее положение вещей, хотя кажется немного странным, что у одной-единственной незамужней девушки работает десяток слуг. Я заберу только кучера, он уже давным-давно на меня работает. Все остальные, включая Трента, остаются тебе. — Он помолчал, точно проверяя, не попадусь ли я в его ловушку. — Вопрос в том, сколько людей ты сможешь подчинить. Королева получит новое имение, соберет двор и снимет чары со слуг Холлихока. Ты куда слабее ее в колдовстве, и не подлежит сомнению, что ты владеешь лишь толикой ее силы. Насколько опасно держать слуг без чар, мы поняли по твоей истории с мальчишкой и посудомойкой. Тебе не следует подвергать себя такому риску. Выбери тех, кого хочешь оставить, и позаботься об их безграничной преданности. Остальные даже не вспомнят об этом имении, как только выйдут за ворота. Я советую тебе оставить Трента, он хорошо себя зарекомендовал и даже под чарами сохраняет на удивление острый ум — это редкое человеческое качество. Что касается остальных — ты знаешь о пределах своих способностей больше, чем я. Главное — не переоценивай себя».
