Карен Ченс - День мертвых
Как всегда, Алехандро оделся в костюм испанского дворянина эпохи колонизации Америки, кем и был в свое время. Красивое лицо, умные черные глаза — на монстра он совершенно не походил. Впрочем, этим отличались многие знаменитые вампиры. От первого же взгляда на Алехандро сердце Томаса болезненно сжалось: вернулись воспоминания о многовековых мучениях и леденящем душу ужасе. Чтобы не закричать, Томас схватился за дверной косяк с такой силой, что под пальцами захрустели камни.
Его спутники хранили молчание. Томас предупредил, что любое, даже сказанное шепотом, слово будет услышано: великолепная акустика пещеры помогает великолепному слуху вампиров. Сара молча разглядывала приемную, но ее лицо выдавало все эмоции.
Теперь Томас понял, почему они никого не встретили. Раньше пленников держали внизу, а вампиры разбредались по лабиринту, чтобы по команде начать охоту. Сегодня же похищенных согнали в приемную, а сторожа-вампиры окружили их кольцом. Томас не сразу разобрался, что к чему: слишком непривычно было все происходящее.
Охранник толкнул молодого мексиканца к стоящей перед алтарем троице. У входа в зал лежали пять трупов. На шее каждого темнели широкие зазубренные порезы, и сквозь кровоточащую окровавленную плоть белели позвонки. Пол в приемной за прошедшие века был отполирован до блеска. После переезда Алехандро в этой пещере обнаружили маленький каменный алтарь, и пошли слухи, что здесь справляли священные обряды. Сейчас кровь убитых бежала по углублению в центре пещеры, которое длинным рукавом тянулось к алтарю и возвышающемуся над ним трону. Рядом с трупами стояли трое смертных — двое мужчин и женщина, на лицах мужчин читалось изумление, на лице женщины — шок.
Кто-то схватил Томаса за руку — это Сара сжала его запястье так, что, будь он человеком, получил бы синяк.
— Справа, — шепнула она и кивнула в сторону долговязого молодого человека с мертвенно-бледным лицом, который стоял дальше всех от трупов.
Судя по виду, он пытался оказать сопротивление, но сейчас от боевого духа не осталось и следа. Парень немного покачивался, безвольно раскрыв рот и хлопая глазами. Очки делали его похожим на сонную сову. «Шок, наверное, — подумал Томас. — Вот тебе и сенсационные материалы для передовицы!»
— Хочешь спасти жизнь этого человека? — спросил Алехандро, обращаясь к молодой брюнетке, стоящей ближе всех к трупам. — Ты ведь знаешь, что мне нужно.
Вместо ответа, брюнетка захихикала. Нервный смешок был верным предвестником истерики. Смех, нечастый гость в этих пещерах, взмыл к высокому потолку и осколками насмешливого эха разлетелся по приемной. Девушка осеклась.
— Мы уже объяснили, — проговорил мужчина постарше. Он стоял рядом с брюнеткой, его седая борода дрожала сильнее, чем голос. — Ваши требования нереальны. Если бы мы даже могли создать столько зомби — а мы не можем, — удержать их под контролем будет…
— Это же зомби! — перебил Алехандро и кивнул на свиту, стоящую за его троном. Мертвые короли разглядывали толпу пустыми глазницами, словно их снова принесли в надежде получить мудрый совет. — Мозгов в них не больше, чем у этих мумий! С ними и ребенок справится!
— Только если у ребенка несколько душ! — рявкнул седой. — Мы некроманты, а не фигляры. Каждому зомби нужно отдать часть своей души — лишь так можно управлять их волей. Я способен одновременно создать двух зомби, исключительно талантливый бокор — до пяти, но чтобы целую армию? — Седой показал на замерших в ожидании людей.
У Томаса потемнело перед глазами: Алехандро решил превратить пленных в армию, в солдат, которые не осмелятся бунтовать, как бунтовал Томас и еще несколько смельчаков.
— Повторяю, ваше требование нереально.
Алехандро и бровью не повел, но Томас знал, что сейчас случится. Охранник-вампир махнул рукой, и седой рухнул на пол рядом с трупами. Молодой мексиканец, которого прежде избрали в жертвы, потерял сознание, и его оттащили обратно в толпу.
— Приступай! — велел Алехандро брюнетке, не сводившей глаз с поверженного коллеги. — Сейчас же!
Девушка перевела взгляд на сидящего на троне монстра, и Томас понял: приказ она не исполнит. Это читалось на ее лице вместе с ужасом и отвращением. Один вид Алехандро внушал ей безотчетный страх. Томас сомневался, что она способна вспомнить свое имя, а от нее требовали прочесть сложное заклинание!
— Она не справится, — вдруг проговорила Сара. — Следующей жертвой будет мой брат.
Томас испуганно оглянулся по сторонам: вдруг их подслушали, но повода для тревоги не обнаружил. Ближайшие два вампира стояли в паре футов от них у основания лестницы и даже не вздрогнули. Стражники с интересом наблюдали за пленным, мучившимся рвотой: он то всхлипывал, то хрипел. Сара жестом показала на Шрама, который перебирал мелкие кости-четки с таким отсутствующим видом, словно происходящее в приемной Алехандро не стоило его внимания.
— Щит тишины накладывает, — пояснила Сара. — У тебя есть план или будем импровизировать?
Шрам снял свой туго набитый рюкзак и один за другим вставлял флаконы с пробками в обвешанный оружием пояс. Понятно, что у него на уме! Жаль только, через полминуты после начала атаки они все погибнут.
— Это штаб Алехандро, — проговорил Томас, стараясь объяснять как можно понятнее. — Помимо своей силы, он может использовать силу любого вампира, находящегося в этой пещере. Лобовая атака успеха не принесет.
— А что принесет?
Томас не сводил глаз с молодой некромантки, которая, плача, нараспев читала заклинание. Однако ни слезы, ни заклинание, ни мелодраматично воздетые к небу руки на трупы не действовали. По крайней мере, Томас результата не видел.
— А он не знает заклинания, которое помогло бы нам незаметно протиснуться сквозь толпу? — спросил Томас, показав на Фанатика.
— Здесь очень светло, и самое большее, на что он способен, — заклинание тени, которое сделает нас менее заметными. Смертные попросту не обратят на нас внимания, но как отреагируют вампиры, не знаю. — Сара взглянула на коллегу-фанатика, который без умолку что-то бормотал себе под нос, при этом увлеченно разглядывая древние письмена на стене. Пришлось дать ему пинка.
— Да-да, любой каприз, только на магистра учиться не буду!
— Я отвлеку Алехандро, а ты, пока он занят мной, проберись сквозь толпу и спаси брата.
— Другим пленным это не поможет.
— Если я одолею Алехандро, его полномочия перейдут ко мне и пленные получат свободу.
Шансов у Томаса оставалось куда меньше, чем он рассчитывал. Если бы подкараулить Алехандро в туннелях, одного или с небольшой свитой, надежда бы еще оставалась, но такого расклада он не предвидел…
Вероятно, эти сомнения звучали и в его голосе, потому что Сара подозрительно прищурилась:
— А если не одолеешь?
— Увидев меня, обо всем остальном свита разом забудет. Выведите оттуда побольше людей, пока я их отвлекаю.
— «Пока я их отвлекаю» значит «пока они меня убивают»? Чушь собачья!
— Я явился сюда, понимая, что смерть — наиболее вероятный исход.
— Вот еще одна вещь, о которой следовало сказать раньше. У нас с тобой столько недосказанного!
«Хватит тратить время на споры», — решил Томас. У некромантки ничего не вышло, сила Алехандро ураганом пронеслась через приемную и горячей петлей захлестнула шею Томаса. Алехандро злился, а когда он злился, умирали люди, много людей. Приказать свите уничтожить всех пленников — весьма в его духе. Словно подтверждая правоту Томаса, охранник, стоявший за некроманткой, шагнул к ней с угрожающе поднятой рукой.
Хорошо, что вампиры быстры как молния! Томас добрался до охранника прежде, чем тот сломал девушке шею. Томас стиснул руку вампира, хотя это оказалось лишним. Все присутствующие словно окаменели.
— Томас!
Голос Алехандро ничуть не изменился. Он звенел в сознании, как серебряный колокол, и голодным клещом проникал под кожу. Только той силы, которая навязывала волю Алехандро, Томас уже не ощущая. Впервые он почувствовал благодарность к своему нынешнему хозяину. Ненависть ненавистью, но Томас принадлежал Луи-Сесару, следовательно, внушения Алехандро действовали на него не больше, чем гипноз любого магистра первой степени, а этим титулом теперь обладал и он.
Томас отпустил вампира, и тот крысой шмыгнул прочь. Свита Алехандро приблизилась. Нападать они пока не собирались, хотя, для чего явился Томас, прекрасно понимал каждый.
Очевидно, это понимал и Алехандро, потому что, едва шагнув в его сторону, Томас почувствовал мощное сопротивление, словно его сдерживали сто невидимых рук. «Даже двести», — подумал Томас, глядя на названых братьев, которых когда-то считал своими. Пятнадцать футов до лестницы превратились в пятнадцать миль, за каждую пришлось сражаться со взглядами, сверлящими спину, и сильной тошнотой. Закружилась голова, Томас качнулся, словно в пьяном танце, и кто-то зло засмеялся. Кто-то, но не Алехандро. Его черные глаза опасно блестели, а особая насмешливая полуулыбка, которой он так любил прикрываться, исчезла без следа.
