Медь и серебро (СИ) - Медведская Наталья Брониславовна

Сердце Ольги сжалось. Она подумала: «Какая же Евгения идиотка, что не оценила этого замечательного парня. Даже будучи преданным, он думает о ней».

Первым из ворот выехал мотоцикл Михаила. Валерия как заправская гонщица полностью в кожаном, куртке, брюках и ботинках, крепко держалась за талию своего парня.

Сев в «Ладу», Ольга задумалась, чувствуя себя странно, будто сегодня чего-то лишилась. Откуда-то из глубин сознания выплыло понимание: дар влиять на животных, а точнее на собак, исчез. Кто-то свыше решил наградить её, а сейчас посчитал миссию выполненной.

«Интересно способность видеть духов тоже когда-нибудь пропадёт? Я расстроюсь или также спокойно приму? Во всяком случае, без этого дара прежде жилось легче. Поэтому будь что будет».

– Прости меня, – тихо произнёс Денис. – Ты едва не пострадала, а я не смог тебе помочь. Мне так стыдно.

Сжав его пальцы, Ольга обнаружила, что они дрожат.

– Ты не мог предвидеть, что Евгения так поступит. Не кори себя.

– А что мне ещё остаётся. Я должен был ворваться в вольер и спасти тебя.

– Тогда бы мы точно оба пострадали. Я бы не успела воздействовать на вожака. Ты правильно поступил. – Она улыбнулась. – Тем более что тебя удерживали братья. Хвала им за это. Они дали мне время пообщаться с псами.

– Ты умеешь разговаривать с животными?

– Умела. Способности исчезли. Видимо, меня наделили ими на время.

– Я за тебя так испугался. Оль, вечер едва начался, давай ещё побудем вместе, не хочу с тобой расставаться. Просто не могу. У меня перед глазами стоят оскалённые морды псов и ты рядом с ними. Жуть! Бессонная ночь обеспечена.

Ольга лукаво улыбнулась.

– Говоришь бессонная ночь?

– Как пить дать.

– Оставайся сегодня на ночь у меня.

Денис икнул. Закрыв рот, глубоко вдохнул, но икать не перестал.

– А можно? Ик… я только за…ик…

Ольга протянула ему бутылку воды.

– Можно. Оставайся.

Глава 10

Мать приехала без звонка. Просто нагрянула утром. Трезвонила минуты три, пока Ольга протирала глаза, набрасывала халат на маечку и короткие шорты. В приоткрытую дверь Лидия просунулась, как бродячая блудливая кошка, которая знает, что виновата, но всё рано лезет туда, где ей не особо рады. С опущенными глазами, с горестно поджатыми губами и вселенской скорбью на лице, она прошагала на кухню, плюхнулась на табурет.

– Что-то ты мне не рада.

Ольга запахнула халат, поставила чайник на огонь.

– А должна? Ты появляешься только если тебе что-то от меня надо. Напомнить твои слова?

– Я много чего говорила. Ты сейчас о чём?

– Когда мне исполнилось восемнадцать, ты заявила, что свою роль выполнила и ничего больше мне не должна. Вполне могу жить и обеспечивать себя сама. Продала дом, а меня выставила на улицу.

Лидия поморщилась, ей не понравилось это напоминание.

– Допустим не на улицу. Знала, что Данила Батькович тебя обязательно приютит. Мне срочно потребовались деньги, а кроме дома продать нечего. Такая удача бывает раз в жизни, акции комбината продавались по дешёвке. Назар посоветовал их приобрести, так я стала совладелицей стройкомбината. Теперь могу спокойно жить на дивиденды, не переживая за будущую старость. – Она обвела руками вокруг. – Видишь, я была права. Ты справилась сама. Вполне неплохо поживаешь. Неужели до сих пор дуешься на меня?

– Умный человек не обижается, а делает выводы. Я себя дурой не считаю, давно поняла: взывать к твоей совести пустое дело. Что тебе нужно? – нахмурилась Ольга. – Ты про меня два года не вспоминала. В последний раз явилась побитая, со сломанными пальцами. Отлежалась и снова вернулась к своему абъюзеру. – Оглядев мать с головы до ног – ушибов и синяков не обнаружила. – Вижу, шкурка целая. Значит, что-то от меня требуется.

– Почему сразу требуется? – Лидия вздохнула. – Хотя да, ты права: мне необходима твоя помощь. Посмотри на моё лицо. Как я выгляжу?

Ольга бросила взгляд на усталое лицо матери с тенями под глазами.

– На свои сорок пять.

– Вот. А раньше выглядела моложе. А всё почему?

– Мне это неинтересно. Говори уже зачем приехала?

– Я же сказала: помощь. Мне трудно одной ухаживать за матерью. – Лидия промокнула сухие глаза салфеткой. – В конце концов у тебя тоже есть обязанности по отношению к бабушке. Нельзя всё взваливать на мои плечи. Я уже с ног валюсь.

Ольга выключила чайник. Заварив чай, разлила его по кружкам. Одну поставила перед матерью.

– Можешь объяснить нормально. Что с бабушкой?

– Инсульт. Её выписали из больницы, но она не может самостоятельно ухаживать за собой. Почти полностью парализована. В общем, нужно за ней присматривать. Я целую неделю провела рядом с ней. Думала, чокнусь. Устала как раб на галерах. Мне нужен перерыв, отдых. Теперь твоя очередь быть с ней. Будем чередоваться. Я одна не вытяну.

– Ты только что хвасталась, что стала совладелицей стройкомбината, с деньгами проблем у тебя нет. Почему не заберёшь бабушку к себе, не наймёшь сиделку? Тогда не придётся ездить на хутор и присматривать за ней.

– Не могу. Назар панически боится больных. Не хочет, чтобы парализованный человек находился в его доме. Он разрешил мне побыть с матерью до её кончины.

Ольга вскинула голову.

– Кончины? Бабушке настолько плохо?

– В общем-то, да. Сиделку я наняла. Неужели ты думаешь, что я железная и смогла бы находиться у её постели день и ночь. Сиделка дежурит по ночам, а я с матерью днём. И всё равно невыносимо быть привязанной к одному месту. Чувствую себя заключённой. Это выматывает. Оля, – непривычным ласковым голосом проворковала Лидия, – всё-таки это бабушка. Твоя святая обязанность как её внучки присмотреть за ней.

Ольга усмехнулась.

– А она меня своей внучкой считала? За двадцать четыре года я только дважды была у неё в гостях. Хорошо запомнила её слова. Уже забыла, что она тебе заявила?

– Я смотрю, ты мстительная и злопамятная.

– Не злопамятная, а помнящая обиды.

– Это одно и то же. Мало ли что она когда-то сказала. Всё в прошлом. Надо уметь прощать. Короче в десять утра сиделка уходит, ты должна её сменить. Побудешь с недельку в Камышовке, а я немного отдохну. Потом приеду. – Сделав глоток уже тёплого чая, Лидия поставила чашку на стол. Поднявшись, повесила ручку сумочки на плечо. – Мне пора. Назар ждёт.

Вскочив, Ольга загородила матери дорогу.

– Ты меня поставила перед фактом. Я не могу всё бросить и неделю торчать в Камышовке: у меня обязанности и работа.

– Поэтому я и приехала рано утром, дала тебе время собраться. К десяти всё разрулишь и поедешь к бабушке. – Обойдя дочь, Лидия направилась к входной двери.

– Ты не можешь так потупить. Мне надо подготовиться.

– Могу и сделаю. Я тебя восемнадцать лет кормила и поила, пришла пора отрабатывать. Не приедешь в Камышовку, бабушка останется одна. Это будет на твоей совести.

Ольга чертыхнулась. Зная мать, понимала, она так и поступит. Оставила её в покое, решила не тратить нервы и силы на то, на что не могла повлиять. Едва за Лидией закрылась дверь, позвонила Даниле Сергеевичу, объяснила ситуацию, попросила короткий отпуск за свой счёт. Отменила встречи с клиентами. Сообщила Денису. Собрав минимум необходимых вещей, села на мотоцикл и отправилась в Камышовку.

Последний раз в этом селе была летом после первого класса. У матери как раз завязался бурный роман с мужчиной, любящим романтические вечера со свечами, купаниями при луне, ролевыми игры с переодеваниями, посиделками за полночь. Восьмилетняя девочка сильно мешала любовникам, путалась у них под ногами, поэтому Лидия отвезла Ольгу к матери. Свой самый первый приезд в пятилетнем возрасте она помнила плохо, в памяти осталось лишь ощущение тоскливого душевного холода и одиночества. Бабушка не морила её голодом, хорошо и вкусно кормила, но совершенно не общалась с ней и почти не разговаривала. При попытках маленькой Оли задать вопрос отмахивалась.