Кристофер Мур - Изверги-кровососы
— И вам прекрасного доброго утра, инспектор. — Император поклонился. — Я вижу, изверг всех нас заставляет жечь полночное масло.
Ривера кивнул патрульным.
— Дальше мы сами, парни, спасибо. — Один патрульный оказался женщиной. Идя к машине, она неприятно глянула на Риверу.
Тот вновь переключился на Императора.
— Вы активно рапортовали нам о том, что видели в Городе вампира.
Монарх нахмурился.
— И должен сказать, инспектор, я несколько разочарован непроворством с вашей стороны.
— Съешь меня за это, — буркнул Кавуто.
— Мы были заняты, — сказал Ривера.
— Ну, вот вы, наконец, и здесь. — Император махнул Фуфелу и Лазарю, терпеливо сидевшим и ждавшим хозяина. — Вы знакомы с моей гвардией?
— Встречались. — Ривера им тоже махнул. — Ваше Величество, вы сообщали о вампире… — Ривера вынул блокнот из кармана пиджака, — за последние полтора месяца трижды. — Следователь извлек из блокнота полицейскую фотографию Томми и протянул Императору: — Вы этого человека видели?
— Царица Небесная, нет. Это мой друг Ч. Томас Флад, начинающий писатель. Прекрасный, хоть и немного смятенный парнишка. Я устроил его на работу в «Безопасный способ» в Марине.
— Но это не тот человек, о котором вы сообщали как о вампире.
— Нет. Изверг старше, у него резкие черты, я бы сказал — арабского происхождения, если бы не был так бледен.
Кавуто подошел и взял у Риверы снимок.
— Вы сообщали о трупе, который впоследствии нашли в ЮМЕ, но утверждали, будто ничего не видели. А вы не замечали этого человека вблизи от места преступления?
— Жертвой был еще один мой друг, Чарли. Рассудок свой он оставил во Вьетнаме, я боюсь, но все равно добрая душа. Но когда я его нашел, он уже был мертв некоторое время. Изверг оставил его там гнить.
Кавуто ощетинился.
— Но и вампира этого своего вы у места преступления не наблюдали.
— Я видел его в Финансовом районе, один раз в Чайнатауне и вчера вечером в Марине. Вообще-то сей молодой человек предоставил мне убежище на ночь в «Безопасном способе».
У Кавуто запищал пейджер. Следователь проигнорировал.
— Вы видели вместе Флада и этого своего вампира?
— Нет, я бежал с причала, едва изверг материализовался из тумана.
— Я пошел отсюда. — Кавуто всплеснул руками. Посмотрел на экранчик пейджера и направился к машине.
Ривера не сдавался.
— Прошу прощения, Ваше Величество, моему напарнику еще нужно немного поучиться этикету. Итак, если вы мне сейчас расскажете…
Кавуто нажал на клаксон и высунулся в окно.
— Ривера, поехали. Еще один нашли.
— Секундочку. — Ривера вытащил из бумажника визитку и вручил Императору. — Ваше Величество, можете мне позвонить завтра около полудня? Я за вами приеду, где бы вы ни были, — и угощу вас с гвардией обедом.
— Разумеется, сын мой.
Кавуто опять заорал из окна машины:
— Давай скорей, этот свеженький.
— Будьте осторожны, — сказал Императору Ривера. — Следите за тылами, хорошо?
Император ухмыльнулся.
— Безопасность прежде всего.
Ривера пошел к машине. Он еще захлопывал за собой дверцу, когда Кавуто газанул.
— Опять шея сломана, — сказал он. — Труп в грузовичке рядом с Маркет. Патруль обнаружил пять минут назад.
— Потеря крови?
— Они сообразили, что по рации об этом не стоит. Но есть свидетель.
— Свидетель?
— Бездомный, спал в тупике, видел, как с места преступления уходит женщина. Всем постам выдана ориентировка на рыжеволосую женщину в черном коктейльном платье.
— Ты мне вешаешь.
Кавуто повернулся и посмотрел Ривере в глаза.
— Ниндзя из прачечной возвращается.
— Санта-блядь-Мария, — произнес Ривера.
— Обожаю, когда ты говоришь по-испански.
Рация опять затрещала — диспетчер вызывал их номер. Ривера схватил микрофон.
— Ну что еще? — спросил он.
ГЛАВА 30
Полицейские и покойники
— Этот тип меня злит, — сказал Кавуто, обдав струей сизого сигарного дыма конторские шкафы для покойников. — Я его, блядь, просто ненавижу. — Он стоял над трупом Гилберта Бендетти, у которого из живота сбоку торчал термометр.
— Инспектор, здесь нельзя курить, — сообщил патрульный полицейский, вызванный на место преступления.
Кавуто махнул рукой на выдвижные ящики:
— Думаете, они будут против?
Полицейский покачал головой:
— Никак нет, сэр.
Кавуто дунул дымом на Гилберта:
— А он, считаете, станет возражать?
— Никак нет сэр.
— А вы, патрульный Джитер, — вы же тоже не против, верно?
Джитер откашлялся.
— Э-э… никак нет, сэр.
— Ну вот и хорошо, — заключил Кавуто. — Посмотрите на борт своей машины. Там сказано: «Защищать и служить», — а вовсе не «Ныть и канючить».
— Так точно, сэр.
Двойные двери распахнулись, и вошел Ривера. За ним следовал высокий мужчина лет шестидесяти — в лабораторном халате и очках в серебристой металлической оправе.
Кавуто посмотрел на него.
— Док, с этим все или как?
Подходя к трупу, врач натянул на лицо хирургическую маску. Потом склонился над Гилбертом, проверил температуру.
— Он уже четыре часа как скончался. Я бы обозначил время смерти между часом и половиной второго. Точнее сказать не могу, пока не сделаем вскрытие, но причина, я бы решил, — инфаркт миокарда.
— Ненавижу этого типа, — повторил Кавуто. Посмотрел на бирку с ноги Джоди, валявшуюся на линолеуме. Она была обведена мелом. — А он не мог рыжую куда-нибудь не туда случайно засунуть?
Судмедэксперт поднял голову.
— Вряд ли. Тело кто-то вывез.
Ривера вынул блокнот и конспектировал то, что говорит врач.
— А что слышно про ковбоя, которого только что доставили? Потеря крови есть?
— Опять же, наверняка утверждать не могу, но, похоже, смерть наступила от перелома шеи. Некоторая потеря крови могла быть, но не столько, сколько у других. Поскольку он сидел, мог наблюдаться лишь некоторый отток.
— А рана на горле? — спросил Ривера.
— Какая еще рана? — спросил судмедэксперт. — Нет у него на горле никакой раны. Я сам тело осматривал.
Руки у Риверы опустились, карандаш выпал и укатился по линолеуму.
— Доктор, а вы не могли бы проверить еще раз? Мы с Ником оба видели на шее справа отчетливые колотые раны.
Врач выпрямился, подошел к ящикам с трупами и выдвинул один.
— Сами убедитесь.
Кавуто и Ривера обступили выдвинутый ящик. Ривера повернул вбок голову Саймона и присмотрелся к шее. Посмотрел исподлобья на Кавуто. Тот покачал головой и отошел.
— Ник, ты же видел, правда?
Кавуто кивнул.
Ривера повернулся к врачу.
— Я видел раны, док, клянусь вам. Я слишком долго на этой работе, чтобы что-то перепутать.
Судмедэксперт пожал плечами.
— Вы оба когда спали в последний раз?
— В смысле — вместе? — уточнил Кавуто.
Судмедэксперт нахмурился.
Ривера сказал:
— Спасибо, док, у нас еще работа на других местах преступления. Мы вернемся. Пойдем, Ник.
Кавуто опять остановился у Гилберта.
— Ненавижу этого типа — и того ковбоя в ящике тоже не люблю, я говорил?
Ривера развернулся и зашагал к дверям — но остановился и посмотрел под ноги. На линолеуме виднелся четкий отпечаток бурого соуса. Оставленный маленькой ступней — босой женской ногой.
Ривера повернулся к судмедэксперту.
— Док, у вас женщины работают?
— Тут — нет. Только в конторе наверху.
— Блядь. Ник, иди сюда, нам нужно поговорить. — Ривера вихрем вымелся в коридор, за ним закачались створки дверей.
Кавуто поплелся следом. У дверей помедлил, опять обернулся к врачу.
— У него плохое настроение, док.
Судмедэксперт кивнул.
— Журналистам — ни слова о потере крови, если она есть. И о пропавшем трупе тоже ничего.
Ривера ждал его в вестибюле.
— Нужно пацана отпускать, сам понимаешь, Ник.
— Можем еще сутки подержать.
— Он ничего не делал.
— Да, но что-то знает.
— Может, выпустить и последить?
— Дай мне еще разок попробовать. Наедине.
— Как хочешь. Нам вот еще о чем надо подумать. Ты же видел раны на шее ковбоя точно так же, как и я, верно?
Кавуто пожевал сигару и посмотрел в потолок.
— Верно?
Кавуто кивнул.
— Так, может, и у прочих тоже раны были. Сначала были, а потом сбежали. И ты след ноги заметил?
— Заметил.
— Ник, ты веришь в вампиров?
Кавуто отвернулся и пошел по коридору.
— Мне нужен покрепче.
— Ты в смысле — коктейль?
Кавуто злобно зыркнул через плечо и зарычал.
Ривера ухмыльнулся:
— Теперь квиты.
Томми прикидывал, что температура в камере — градусов шестьдесят пять,[31] но даже в таком климате его сосед, шести-с-гаком-футовый, двухсотпятидесятифунтовый, небритый, немытый и одноглазый психопат с татуировками диснеевских зверюшек истекал потом.
