Барбара Роден - …Наступит уготованное для них
— Джентльмены, мой муж прав, утверждая, что ситуация крайне неловкая, но подобное случается и в самых добропорядочных домах. Я полагаю, что вы, услышав нашу историю, простите нас. В последнее время дела обстоят довольно… — она замялась, словно подбирая подходящее слово, — удручающе, и нам так хотелось найти выход, что мы действовали независимо друг от друга. Результат вы видите. Естественно, мы поймем, если один из вас решит сейчас же уехать.
— Объяснения ни к чему, — ответил Холмс, и Лоу кивнул. — Мой друг и я прежде не были знакомы с мистером Лоу, но счастливая судьба предоставила нам возможность обсудить случившееся — в той мере, в какой оно нам известно, — по пути сюда. Думаю, могу без опасений сказать, что мы не видим никаких сложностей в том, чтобы объединить усилия.
— Мистер Холмс прав, — добавил Лоу. — Хотя наши взгляды на некоторые вещи различаются, мы едины в решимости положить конец вашим проблемам.
— Спасибо, джентльмены, — с явным облегчением сказал хозяин. На мгновение чувство тревоги его покинуло, и я увидел следы хорошего настроения, которое, как я подозревал, обычно было ему свойственно. — Мне не хватает слов, чтобы выразить нашу радость. Конечно, следует объяснить, из-за чего…
— Да, следует, — твердо, но благожелательно прервала его миссис Фитцджеральд. — Однако я не считаю, Джон, что дорожка перед домом — лучшее место для объяснений.
— Конечно, ты права, дорогая. — Он с улыбкой повернулся к нам. — Простите меня еще раз за то, что забыл о хороших манерах. Горничная покажет ваши комнаты, а потом мы изложим все факты — в надежде, что вы прольете свет там, где мы видим лишь тьму.
Не прошло и получаса, как мы уже сидели за столом в приятно обставленной гостиной. Мистеру и миссис Фитцджеральд, похоже, доставлял удовольствие ежедневный ритуал с чаем и пирожными. Казалось даже, что их заботы и тревоги отошли на задний план, уступив место непринужденной беседе.
— Да, — ответил мистер Фитцджеральд на вопрос Лоу, — здесь действительно раньше было аббатство, хотя от него ничего не осталось, кроме нескольких реликвий, хранящихся в приходской церкви. Большей частью оно было разрушено в тысяча пятьсот тридцать девятом году, а то немногое, что осталось тогда — в основном конюшни и дом аббата, — давно исчезло. Последними были дальние хозяйственные постройки; по слухам, один старик в начале восемнадцатого века еще мог указать местонахождение некоторых из них, но это знание, похоже, умерло вместе с ним. Не могу представить себе другого монастырского здания, о котором не сохранилось бы абсолютно никаких сведений.
— Значит, вы интересуетесь подобными вещами? — спросил Холмс.
— Весьма умеренно. У меня хватает свободного времени и возможностей, а кроме того, мрачные темы мне по душе. Часть этого дома была построена вскоре после того, как окончательно разрушилось аббатство, и подозреваю, что при строительстве использовалось немало камней, оставшихся от прежнего монастыря, — отсюда и название дома. В семнадцатом веке его перестроил Иниго Джонс,[4] так что мы владеем весьма интересным историческим памятником.
— И похоже, кое-чем еще, — сказал Лоу. — Однако в ваших письмах мало что говорится на этот счет.
На лицо мистера Фитцджеральда набежала тень, а его жена с громким звоном поставила чашку на блюдце.
— Да, — после короткой паузы ответил хозяин дома, словно собираясь с силами. — Дело в том, джентльмены, что мне… нам было трудно изложить в письме все факты.
— Полагаю, мой муж имеет в виду, — подхватила миссис Фитцджеральд, — что недавние… события, будучи изложенными на бумаге, показались бы до смешного нелогичными тому, кто не пережил их сам.
— Уверяю вас, миссис Фитцджеральд, — горячо заявил Лоу, — что никто из нас не станет над вами смеяться. Мне кое-что известно о человеке, жившем здесь ранее, и я рассказал мистеру Холмсу и доктору Ватсону о связанных с ним фактах и обстоятельствах его смерти. В том нет ничего забавного.
Муж и жена переглянулись.
— Мы оба согласны, — сказала миссис Фитцджеральд, — что Джулиан Карсвелл — или, скорее, нечто, имеющее к нему отношение, — в некоторой степени является причиной происходящего, но наши мнения насчет того, как или почему это происходит, различны. Мне кажется, всему есть логическое объяснение, а мой муж полагает, что… — Она замолчала, словно не зная, как продолжить, или не желая озвучивать мысли мужа.
Мистер Фитцджеральд пришел ей на помощь:
— Элизабет хочет сказать, что, по моему мнению, мистер Карсвелл, хоть его и нет в живых, продолжает влиять на происходящее в его бывшем доме. — Он неискренне рассмеялся. — Мой отец был ирландцем, а мать — валлийкой, так что, джентльмены, я в немалой степени унаследовал готовность верить в то, что презирают другие.
— Может быть, — слегка раздраженно заметил Холмс, — мы все-таки послушаем, что произошло, чтобы иметь представление, зачем нас сюда пригласили?
— Конечно, мистер Холмс, — ответила миссис Фитцджеральд. — Мне начать?
— Прошу, дорогая, — сказал ее муж. — По поводу фактов у нас расхождений нет, а ты сумеешь рассказать намного лучше меня.
Лоу и Холмс откинулись на спинки кресел. Лоу закинул руки за голову, Холмс сплел перед собой пальцы, полуприкрыв глаза. Я тоже поудобнее устроился в кресле, и миссис Фитцджеральд повела свой рассказ.
— Как вы знаете, джентльмены, мы живем тут недавно. Моя семья — выходцы из Уорвикшира, и я мечтала сюда вернуться. Поэтому, когда мы услышали, что аббатство Лаффорд продается, сразу воспользовались этой возможностью. Довольно скоро выяснилось, что в поселке не лучшим образом относятся к прежнему владельцу, о котором было известно лишь то, что он поехал отдыхать во Францию и внезапно умер. Поскольку наследников не оказалось, дом и имущество выставили на продажу. Мы присутствовали на аукционе, как и множество окрестных жителей — большинство из них, полагаю, пришли только для того, чтобы самим увидеть дом, так как прежний владелец тщательно оберегал свое уединение и не отличался гостеприимством по отношению к соседям. Ходили слухи о неких хранящихся в доме сокровищах, хотя вряд ли что-то из проданного заслуживало подобного названия.
Когда все вещи мистера Карсвелла были распроданы, нам, естественно, захотелось поскорее вселиться, но обстоятельства этому помешали. Хотя дом пребывал в неплохом состоянии, он требовал кое-какого ремонта, особенно комнаты, где, очевидно, предпочитал жить мистер Карсвелл. Похоже, он держал собаку, а может, и не одну — стенные панели в одной из комнат были исцарапаны до такой степени, что их требовалось заменить. Нелегко оказалось избавиться и от мебели — некоторые покупатели вскоре передумали и отказались ее забирать. В конце концов мы оставили себе пару предметов, а прочее сбыли с рук как смогли.
— Не забудь про рабочих, дорогая.
Миссис Фитцджеральд вздохнула.
— Как я могу забыть? Ремонт, в котором, по словам бригадира, не было ничего сложного, вдруг вызвал уйму проблем. Нанятые нами люди опаздывали или вообще не являлись, задерживались поставки материалов, не проходило и дня без неприятностей. Нас уверяли, что это все мелочи, и тем не менее радости это не доставляло. Казалось, ремонт уже никогда не закончится. В итоге нам пришлось заплатить сверх оговоренной суммы, и после этого работы были завершены, мы въехали в дом.
— Минуточку, — сказал Лоу.
Одновременно вмешался Холмс:
— Можно вопрос?
Детективы переглянулись, затем Лоу улыбнулся и махнул рукой.
— Прошу вас, мистер Холмс.
— Спасибо. — Мой друг повернулся к Фитцджеральдам. — Рабочие, которых вы наняли, были здешние или пришлые?
— Среди них было несколько местных жителей, мистер Холмс, — ответила миссис Фитцджеральд, — но других бригадиру пришлось приглашать издалека, некоторых аж из Ковентри. Как я уже говорила, к прежнему владельцу аббатства Лаффорд относились не лучшим образом.
— Уж точно не лучшим, если неприязнь сохранилась даже после его смерти, — заметил Холмс. — Вы оба были здесь, пока ремонтировался дом?
— Нет, это было бы слишком неудобно. Мы получали регулярные доклады от бригадира, а муж время от времени приезжал взглянуть, как идет работа — или, вернее, стоит на месте.
— Спасибо, — кивнул Холмс. — Мистер Лоу?
— Я хотел спросить насчет собак, — сказал Лоу, — тех самых, которые, по вашему мнению, попортили стены. Вы точно знаете, что Карсвелл держал собак?
— Нет, — медленно ответил мистер Фитцджеральд. — На самом деле мне эти повреждения показались странными. Старый хозяин, по слухам, вовсе не принадлежал к числу любителей животных.
— А повреждения были везде или в определенном месте?
— И опять-таки весьма странно, мистер Лоу. Вряд ли собаки станут царапать стены только в одном месте, но повреждения имелись только в комнате на втором этаже, с видом на парк. Насколько мы поняли, Карсвеллу она служила кабинетом.
