Геннадий Гацура - Число зверя
Естественно, он имел в виду лишь ту ее часть, к которой сам был не равнодушен.
— Исчезни, — сказал Валентин Александрович «качку» и тот, как по мановению волшебной палочки, мгновенно испарился.
Господин Марков повернулся к Марине. Охранники отошли в сторонку, чтобы не мешать разговору своего босса.
— Вот кого-кого, а тебя я не чаял здесь встретить. Мои труженицы жалуются, что ты у них клиентов отбиваешь.
— Ты же сам знаешь, что я специализируюсь на девочках, — сказала Марина.
Приятель Маркова хихикнул в кулачок.
— Зря, у меня на мужиках ты могла бы иметь больше. Хотя, впрочем, почему только на мужиках? У меня среди клиентов и женщины есть.
— Иди к черту. Я делаю новый клип, вот и вышла на натуру. Надо же посмотреть, как работают твои дамочки.
— Передо мной ты можешь не оправдываться.
Фаворит Маркова вновь захихикал.
— Может, тебе охрана нужна? — спросил Марков. — На улицах теперь неспокойно.
— Да нет, я уже ухожу.
— Ну, давай. А то подумала бы над моим предложением. За клиентов охрану и за все остальное, я буду брать с тебя, по старой дружбе, сорок процентов. У тебя будут самые упакованные клиенты, члены правительства, депутаты. Будешь иметь все и даже больше. И в любой момент можешь уйти.
— Я подумаю, зайдите на следующей недельке.
— Как вам хочется, — усмехнулся Марков, — мое дело предложить, твое дело отказаться… Кстати, не считай себя умней других. Думаешь, что ты одна хочешь изловить этого маньяка? Я не меньше тебя заинтересован в этом, а то мои дамочки уже боятся выходить на работу.
— Глупости говоришь.
— Тебе никогда не сделать это без меня. Иди ко мне работать и у тебя будут все возможности для этого, и прекрасная охрана. Ты же знаешь, парочка моих девочек уже столкнулись с ним. Им это дорого обошлось.
— Вот, видишь, никакая твоя охрана их не смогла защитить.
— Они сами виноваты, начали подрабатывать на стороне.
— Отстань от меня. Я тебе уже сказала, для чего сюда пришла, — Федорова повернулась спиной к Маркову. К Марине тут же подскочил какой-то иностранец, но она отрицательно покачала головой и направилась к своему стоящему на стоянке за углом автомобилю.
Марков криво усмехнулся, проводил ее взглядом и в сопровождении своего любовника, охраны и неизвестно откуда появившихся шикарных девочек направился к входу в ресторан.
В том месте, где полчаса назад Марина поставила между двумя шикарными, сияющими свежим лаком иномарками свои «Жигули», зиял промежуток. Она оглянулась по сторонам. Ее машины не было. Федорова подошла к сидящему в одной из иномарок водителю и спросила, не видел ли он красной девятки.
Мужчина отрицательно покрутил головой.
— У вас есть телефон? Мне надо позвонить в милицию. У меня машину угнали.
Водитель молча протянул ей трубку радиотелефона.
Марине с трудом удалось дозвониться до дежурного по городу, так как никто там не брал трубку. Потом ей пришлось долго объяснять, вначале какой-то женщине, а затем мужчине, с которым ее соединили, что у нее угнали «Жигули». Наконец, милиционер на другом конце провода соблаговолил согласиться прислать на место происшествия машину с патрулем и сказал, чтобы она никуда не отлучалась.
Отдав телефон мужчине, Марина стянула с головы парик, привела свои волосы в порядок, затем вытащила из сумочки зеркальце с носовым платком и стала стирать с лица слишком яркий макияж. В таком виде ей ни как нельзя было показываться перед милицией.
— Федорова? Привет. Что ты здесь делаешь так поздно и одна?
Она обернулась. Перед ней стоял Анатолий Романович Лысенко, собственной персоной. Он был продюсером и старым знакомым Марины. Занятая своим макияжем, она даже не заметила, как он к ней подошел. Оставалась одна надежда, что он не видел ее во всем «боевом расскрасе».
— А, привет. Тебе надо было бы сказать — рань, — не очень весело пошутила она и спрятала зеркальце с носовым платком в сумку.
— Ты тоже в ресторане была? А я и не заметил. Мы, с американцами, новый музыкальный проект обмываем.
Марина, не скрывая своего раздражения, посмотрела на часы.
— Что случилось? Ты кого-то ждешь?
— Да, милицию. Замерзла уже.
— А что такое?
— Машину угнали.
— Ничего себе, — покачал головой Анатолий. — Да ты действительно вся дрожишь от холода. Держи ключи от моего «мерса». Вот он стоит, серебристый. Я мигом все организую. Никуда не уходи.
Он отдал ключи и направился к дверям ресторана. Марина подошла к «Мерседесу», открыла дверцу и села на переднее сиденье рядом с водителем. Кожаная обивка его еще хранила тепло чьего-то тела, а в салоне пахло резкими женским духами. Такой вульгарный запах, Марина по себе знала, всегда почему-то очень привлекал сильный пол. Она, наверное, так никогда и не поймет этих мужиков.
Сегодняшняя ночь была достаточно промозглой, и даже в машине было достаточно холодно. Возможно, что Марина еще не до конца излечилась от простуды. Только и не хватало — заболеть. Она сжалась и, обхватив себя за плечи, застыла в ожидании.
В холле ресторана царило необычное оживление. Особенно привлекала внимание стоявшая в центре его группа неплохо по нынешним московским меркам одетых молодых людей и женщин. Они сгрудились вокруг какого-то мужчины в белом костюме и о чем-то оживленно беседовали. Рядом, поблескивая глазками на хорошеньких женщин, крутилось несколько иностранцев. Среди них Анатолий заметил своего соседа по столику, американского продюсера. Мужчина в белом костюме кого-то напомнил Анатолию, но он не стал загружать себя воспоминаниями и, переговорив в холле ресторана с местным охранником и сунув ему в нагрудный карман зеленую сотенную бумажку, направился к выходу. Возле дверей Анатолию наперерез бросился длинноволосый молодой человек. Манера его держаться и довольно экстравагантная одежда говорили о том, что он причисляет себя к музыкальной богеме.
— Анатолий, куда ты исчез? — спросил молодой человек. — Тебя все ждут.
— У приятельницы машину украли. Надо помочь.
— Да, но не на два же часа? За это время у тебя и твоей приятельницы и одежду могли спереть.
— Хватит трепаться, шутник, — отмахнулся от него Анатолий. — Иди лучше веселись, сегодня твой день.
— Ты еще поднимешься наверх?
— Нет, завтра встретимся.
Анатолий открыл дверцу «Мерседеса», сел за руль и сказал дрожавшей от холода Марине:
— Вот и все, ребята из охраны встретят гаишников и обо всем с ними договоровятся. Почему ты не включила обогрев?
— Я не знаю, где, — выбивая дробь зубами, ответила Марина.
— Потерпи, сейчас согреешься, — сказал он, включая отопитель на полную мощь. — Тебе необходимо срочно домой и под душ, иначе заболеешь.
— Ключи от квартиры остались в машине.
Анатолий на мгновение задумался и сказал:
— Тогда поедем ко мне. Тем более, что я оставил охране свой номер телефона.
Он вырулил со стоянки. Возле дверей ресторана все так же крутились снимавшие богатых иностранцев проститутки. Анатолий кивнул в их сторону:
— Смотри, а этим шлюхам все не спится.
Они переехали Садовое кольцо. Было уже довольно поздно, поэтому большинство светофоров работало в режиме желтого света. Стоявшие по сторонам дороги дома, подсвеченные снизу уличными фонарями, выглядели как огромные великаны, каждый со своим характером.
— Какая красота, — сказал Анатолий, — как жаль, что нам не часто удается ею полюбоваться. И зданиями на лике города, как бороздками на пластинке, записана сама история. Вот стоит церковь в стиле русского классицизма, вот чистый модерн начала века, вот постройка сталинской эпохи. И за всем этим люди и история.
— Да вы, батенька, — поэт.
— Тут волей не волей станешь им, сидя рядом с такой прекрасной женщиной. Ужасно люблю ночь. Помнишь, как у Блока:
«Ночь. Улица. Фонарь. Аптека.
Живи еще хоть четверть века…»
Марина молча сидела на переднем сиденьи и слушала, как он читает стихи. Тепло от отопителя и звуки голоса Анатолия убаюкивал ее. Глаза начали потихонечку слипаться.
— Все только и говорят, как ты сильно изменилась. Я тебя недооценивал. Мы сегодня говорили насчет небольших гастролей по Америке, и они интересовались, не согласишься ли и ты принять в них участие? — Анатолий усмехнулся. — На ловца и зверь бежит.
Марина открыла глаза и сказала:
— Потом поговорим, только не сейчас.
Анатолий покосился на нее и сказал:
— Нет, ты точно сильно изменилась.
Берлога Анатолия Романовича Лысенко, так он сам называл свое жилище, находилась в недавно отреставрированном старинном особняке в районе Комсомольского проспекта. Говорят, что цены за квартиры в подобных домах доходили сейчас по Москве до трех тысяч «баксов» за квадратный метр.
