Наталия Неткачева - Ангелы плачут в июне (СИ)
- А может этого достаточно? Ты же сама говорила, чтобы поставить точку нужно найти тело.
- Не похоже, я звонила Алине полчаса назад - Гале становится хуже. Она всё реже приходит в сознание.
Глава 39
Заметив движение возле дома Ворсиных, я попросила его остановиться. Зрелище здесь разыгралось занятное. Громко ругающаяся Лидия Фёдоровна, с которой я познакомилась утром, и какой-то низкорослый мужчина пытались вытащить из старенького уазика ну о-очень упитанную женщину неопределённого возраста. Она отчаянно цеплялась за дверцу и истошно верещала.
- Это ещё что за цирк?
- Кажется, прогнозы бабы Вари не сбылись: Маша вернулась раньше, чем все мы предполагали. - Я вышла из джипа, направляясь к этой шумной кампании и, поравнявшись с ними, вежливо предложила помощь.
Узнав меня в тусклом свете фонарей, Лидия испуганно охнула и растеряно покосилась, на продолжающую визжать дочуру.
- Ой, вы ещё здесь? Нет, спасибо, всё хорошо. Машенька плохо себя чувствует, поэтому сегодня её лучше не трогать. - Ей, наконец, удалось отодрать стопятидесятикиллограммовую “Машеньку” от машины и они с мужчиной дружно потащили её к дому. - Приезжайте завтра к вечеру, а лучше послезавтра! - бросила она мне через плечо.
Ага, буду я ждать до послезавтра! Я решила пока оставить их в покое (всё равно от пьяного человека точной информации не получить), но завтра прямо с утра нанести визит вежливости. Если, конечно, ничего не измениться: где-то в глубине души надежда ещё теплилась.
Увы, утром её окончательно развеяла безутешная Алина - Гале становилось всё хуже. Поэтому, наскоро собравшись, в половине девятого я уже звонила в дверь семнадцатой квартиры. Дверь открылась не сразу, из неё выглянул взъерошенный и сонный Войнич. Он одарил меня тяжёлым расфокусированным после сна взглядом и вместо приветствия поинтересовался, какого чёрта мне от него понадобилось в такую рань?
- Соскучилась за ночь, - не удержалась я. Он никак не отреагировал, видимо, ещё не проснулся. - Ладно, ты же сам говорил, что интересуешься моим расследованием, так окажи посильную помощь - отвези в Тумановку с Машей пообщаться.
А вот последняя фраза до него дошла и, судя по реакции, совсем не понравилась.
- В такую рань?! Почему я? Вызови своего мента приворожённого - он больше моего заинтересован в результате.
- Уже нет, он теперь герой дня - изловил киллера, за которым годами охотились спецслужбы нескольких стран. Какое ему дело до убийства пятнадцатилетней давности?
- Вызови такси!
- И ты отпустишь меня к беззащитным людям одну? Меня - потенциально опасную для общества наследницу маньяка?! Разве не ты собирался оберегать от меня мир?
Естественно, он закатил глаза (куда же без этого) и, недовольно буркнув:
“Через полчаса возле гаража”, негостеприимно захлопнул передо мной дверь.
- И зачем она тебе вообще понадобилась? - ворчал невыспавшийся Войнич по дороге в Тумановку. - Что нового ты от неё хочешь услышать? Думаешь, она видела, кто вытащил халат и придушил Ларису?
- Вряд ли, просто других вариантов всё равно нет, а интуиция настаивает.
- Твоя интуиция вся в тебя: наглая, бесцеремонная и встаёт с петухами, - вяло огрызнулся он.
- Хуже, она вообще не ложится…
Лидия Фёдоровна мне, естественно, не обрадовалась и попыталась снова перенести аудиенцию.
- Извините, Машеньке ещё нездоровиться, не могли бы вы прийти позже?
- Извините, но моей тёте с каждым часом всё хуже, боюсь до “позже” она может не дотянуть.
- Но Маша ничего не знает о Василисе, я ведь вам говорила! К тому же сейчас она всё равно не в состоянии с кем-либо общаться!
- Не успела опохмелиться? - нарочно громко поинтересовалась я. - Так это не проблема, у меня всё с собой.
- Тише! - Женщина воровато оглянулась по сторонам. Наивная, неужели она верит в то, что хоть кто-то ещё не знает о Машиной зависимости. - Ладно, проходите, но ненадолго. И, бога ради, не давайте ей спиртное, я поставила капельницу, чтобы вывести эту дрянь.
Маша мне тоже не обрадовалась. Впрочем, судя по её состоянию, эту пышнотелую даму сейчас могло обрадовать только одно, что она и озвучила, даже не соизволив узнать моё имя и цель визита:
- Эй, выпивка есть?
- Извини, твоя мамуля всё конфисковала.
- Тогда сгоняй в ларёк, будь человеком.
- Боюсь, тогда я буду не человеком, а трупом - твоя родительница настроена очень воинственно.
- Тогда проваливай! - Маша отвернулась, мгновенно потеряв ко мне интерес. Натянувшаяся прозрачная трубочка капельницы заколыхалась.
Я присела на край кровати и вдохнула стойкий запах вино-водочных паров.
- Послушай, у меня есть проверенное средство. Бросишь пить и больше некогда не потянет. Хочешь вылечиться? - Я ведь действительно могла ей помочь.
- Ты что охренела?! - искренне возмутилась женщина. - Единственная радость в жизни осталась! Сама, блин, лечись! - что ж, она свой выбор сделала.
А ещё через пару минут раздался умиротворённый булькающий храп - истерзанная абстиненцией и лошадиными дозами физраствора, мученица уснула. Так даже лучше. Я взяла её за руку и закрыла глаза…
Глава 40
- Быстро, едем на улицу Садовую, это за поворотом! - скомандовала я, стремительно заскочив в джип, и с силой захлопнув дверцу.
- Эй, полегче! Машина новая! - возмутился Алан, но заметив выражение моего лица, осёкся. - Ты что-то узнала?
- Только у кого всё это время был халат, её нужно немедленно найти.
- Кого её?
- Бабу Варю. Лидия Фёдоровна дала её адрес.
- Баба Варя? Та, странная женщина с остановки? Ты же сказала, что она выбросила халат днём, за несколько часов до смерти Ларисы?
- Да, днём, только не девятнадцатого, а позже. Василису родители забрали вечером девятнадцатого из дома Маши, туда же за час до этого баба Вера принесла фонендоскоп и халат. Маша велела его выбросить, она и выбросила - на следующий день в больнице.
- Принесла вечером… это уже после…
- После смерти Ларисы, скорее всего.
Его серые глаза широко распахнулись:
- И что, чёрт возьми, это значит?
- Не знаю. Давай спросим у неё. Садовая 15 если, конечно, она уже вернулась.
Она не вернулась - на наш долгий настойчивый стук в дверь и окно никто не отреагировал. Только соседка из ворот выглянула и сообщила, что дома никого нет, а хозяйка вернётся к вечеру. Мы отправились в Лесогорск и уже через двадцать минут остановились возле того самого четырёхэтажного дома, расположенного между магазином и клубом “Тайна”.
- Она сказала - сестра живёт на третьем этаже, но в какой квартире? В каком подъезде?
- Их всего три, найдём.
- Как? Мы даже имени её не знаем? - ворчал Алан, входя в первый подъезд.
- Ты забыл про мою настырную интуицию - она подскажет. Это, кстати, не тот подъезд. Идём дальше.
Второй подъезд тринадцатая квартира, запертая дверь, ощущение сильнейшего отчаяния, страха, боли и не звука за ней. Я изо всех сил заколотила в дверь и вдруг схватилась за горло, ощущение из транса вернулось - меня снова душили как Ларису.
- Что с тобой? - подоспел Войнич.
- Скорее, открой дверь! За ней происходит что-то ужасное!
- Как?! Нельзя просто выбить чужую дверь, это преступление!
Мне становилось хуже - невидимая удавка на шее затягивалась всё туже.
- Пожалуйста, я не могу разорвать связь, - просипела я чужим голосом, оседая на пол возле стены.
- Чёрт! Да что происходит? - тревога в его голосе и взгляде сменилась страхом.
- Дверь, - прохрипела я из последних сил.
Он негромко выругался, оттащил меня в сторону, а затем сквозь затуманенное сознание я услышала резкий грохот, странный шум, голоса, крики, и в мои лёгкие снова хлынул кислород.
Откашлявшись, я поднялась и вошла. Причина моей асфиксии обнаружилась в спальне. Там на полу, раскинув руки, будто птица в полёте, лежала невысокая темноволосая женщина лет пятидесяти с пустым взглядом голубых остекленевших глаз. А рядом тяжело дышащий Алан, удерживал бабу Варю, заломив ей руки за спину. Она, впрочем, даже не пыталась вырываться.
- Я не успел. Она её задушила, - сообщил он с горечью.
- Нет, я её спасла, - спокойно поправила женщина, и её круглое румяное лицо озарилось улыбкой Христа-спасителя, только что исцелившего лежащего при смерти больного. Улыбкой, от которой мне стало жутко.
Я бросилась к телу женщины и проверила пульс - на запястье он не прощупывался, а вот на сонных артериях ощущалась едва заметная пульсация.
- Она в коме, но ещё жива.
Я положила руки на грудь женщины и попыталась запустить её сердце, с третьей попытки это удалось. На бледных щеках появился лёгкий румянец, она сделала глубокий вдох, словно наглотавшийся воды утопающий и стала кашлять совсем как я пару минут назад.
