Алексей Шаманов - Заарин
— Это все общеизвестно, — перебила Сорока, вероятно уставшая слушать Гомбо. — Есть у заарина дух-помощник Сибирский Тигр?
— Да. — Гомбо кивнул. — Говорят, я, правда, не видел, что учитель может и сам принимать облик Тигра.
— Твой дух-помощник Бурый Медведь? — спросил Волк.
— Да.
— Ты умеешь обращаться в него?
— Ты смеешься, Волк? — вопросом на вопрос ответила вместо Гомбо Сорока. — Этот недоучка ничего пока не умеет! Да и не было прошлой ночью никакого Медведя. Сам знаешь, кто был.
— Знаю, видел, — кивнул Волк. — Лучше бы не видеть такого никогда. Он был моим любимым братом и лучшим из нас…
— Хватит! — Полярная Сова остановил причитания Волка. — Я понимаю твои братские чувства, но это к делу не относится! — Он повернулся к Гомбо. — Ты знаешь, где сейчас Баташулуун Шагланов?
— Полгода назад он откочевал из улуса, никому ничего не объяснив. Я не знаю, где он.
— С этим недоучкой мы только время теряем, — сказала хмурая Сорока. — Пусть он уйдет.
С ней согласились.
— Возвращайся в Хандабай, — велел ему Сова, — о том, что мы расспрашивали тебя о заарине, никому ни слова. Ты понял меня, хаялгын?
— Да.
Гомбо уже подходил к дверям, когда услышал окрик Волка:
— Стой!
Гомбо подчинился и повернулся к шаманам.
— Я не верю тебе, — продолжал Волк. — Может быть, ты заодно с заарином?
— Нет!
— Тебе придется это доказать.
— Я готов, но как?
Мгновение помедлив, Волк произнес со зловещей усмешкой:
— Всему свое время, скоро ты узнаешь как… А теперь уходи!
В тот же день Гомбо вернулся в улус, и никто, кроме домашних, не заметил его отсутствия. Он не только промолчал о допросе, но и вообще старался не покидать своего двора. Он понимал, что если у шаманов-дознавателей и были сомнения по поводу того, кто убил дуурэна в обличье Быка, то теперь их нет. Все нити вели к Баташулууну Шагланову.
…После того как Гомбо покинул избу, Сорока обратилась к Пятнистому Волку:
— Я соболезную твоему горю, ты потерял брата, но что ты задумал?
— Увидишь, — снова усмехнулся тот, — хотя нет, ты-то как раз этого увидеть не сможешь. Но тебе расскажут. Потом.
— Да что, в конце концов, ты задумал? — настаивала встревоженная Сорока, но Волк лишь расхохотался в ответ.
— Ты был учеником заарина, — отсмеявшись, повернулся он к Сове. — Ты знаешь, где его искать?
— Я не был столь талантлив, как Бык, но Баташулуун все-таки еще подростком взял меня в услужение…
— Подростком? — удивилась Сорока. — Я знаю, что тебе без малого восемь десятков лет. Так сколько же заарину?
— Семьдесят лет назад он выглядел точно так же, как теперь. Ему очень много лет, Сорока. Когда я был ребенком, старики говорили, что он встречался с богдо Чингисханом.
— Ну, это сказки, — усмехнулась черная боо.
— Возможно, не знаю…
— Но ты знаешь, где его искать?
— На Ольхоне. Однако я не верю, что заарин — убийца!
— Ты все видел своими глазами, Сова. Прошлой ночью на берегу Ордушки его дух-помощник убил Быка.
— Это так, но, может быть, приказ Тигру отдал другой шаман?
— Кто? — рассмеялась Сорока. — Во всем Срединном мире нет боо, способного приказывать духу — помощнику самого заарина!
— Тигр мог напасть без приказа.
— Ты сказал глупость, Сова, — вмешался Волк. — Ни один боохолдой без приказа не посмеет напасть на любого боо, тем более на такого могущественного, как дуурэн.
— Ты прав, Волк…
Сова задумался и сказал после долгой паузы:
— На Священном острове, далеко-далеко на севере, есть голая Скала, выступающая в Священное море. Там заарин…
— Так что же мы медлим, Сова? — спросила Сорока.
— Просто сесть на коня и приехать туда невозможно, — ответил Сова. — Место заговоренное…
— Но кто-нибудь знает дорогу? — спросил Волк.
— Знал твой брат, дуурэн, но он мертв. Я бывал на Скале много лет назад, и если заарин не изменил заклятия, я отведу вас к нему. Убийца Быка должен быть наказан. Ни одному боо, даже самому сильному, нельзя позволять подобное.
— Он просто приревновал к славе Быка, — предположила Сорока. — Тот был молод и силен. Заарин решил устранить конкурента…
— Ничего не хочу слушать о нем, — остановил Сороку Сова. — Если сумею, я отведу вас к нему, а дальше делайте, что хотите…
— Мы сделаем то, что должно, — твердо сказал Волк.
Глава 20
МОЙ МОЛЧУН…
18.18. Поселок Хандабай. Иркутск
Когда внедорожник Артема Беликова подкатил к дому Стаса, Джина все еще спала после укола успокоительного. Стас хотел так и внести ее в комнату, спящую, но уже на его руках она проснулась.
— Пусти, я сама…
Девушку пошатывало, и Стас обнял ее за плечи, но она отбросила его руку:
— Сама, сказала!
— Я хотел помочь, извини…
Не задавая никаких вопросов о развязке событий в поселке Олха, Джина поднялась на второй этаж, разделась, легла в постель, но заснуть уже не смогла.
В саду точно под ее окнами на врытом столе расположились оба семейства: Сергей с Анной Кузнечихины и Тимофей с Натальей Луневы.
Мужчинам выпить — был бы только повод, а их насчитали аж два: пожар и новоселье. На любой вкус, хочешь плачь, а хочешь песни пой…
Наталья Лунева вообще не пила по понятным причинам: азиатам алкоголь противопоказан, ну а Анна Кузнечихина подобной возможности никогда не упускала. Впрочем, в отличие от мужа, меру знала.
— Ты, Тимофей, только не обижайся, — услышала Джина голос Сергея Кузнечихина, — но ты — быдло!
Окна в сад были открыты, и девушка прекрасно слышала, что говорилось за столом. Стас предупреждал, что его отец, когда выпьет, любит пофилософствовать на скользкие темы. Впрочем, слова его больше походили на оскорбление. Джина напряглась, аж привстала.
— Что ты сказал? — возмутилась Анна Кузнечихина. — Сам ты быдло!
— А я и не спорю, я — быдло, — согласился Сергей. — Я, ты, он, она, все сидящие здесь и все остальные — русское быдло! Потому что мы живем в стране, которая так и называется — Федерация Быдло!
Тем временем погорельцы, ожидавшие возле хандабайского лицея решения своих проблем с жильем и материальной помощью, столпились у центрального входа и настороженно вслушивались в то, что происходило в поселке Олха, расположенном в двух с половиной километрах.
— Там что, война началась? — подал голос один из них.
— Какой-то придурок захватил дом в поселке и теперь отстреливается, — сообщил другой, из более осведомленных.
— Говорят, наш, деревенский и, как мы, погорелец, — добавил третий.
— Кто, интересно?
— Эх, пойти бы сейчас в Олху, заселиться да пожить по-людски…
— Да уж, дома там добротные…
В этот самый момент граната «Вампира» разорвалась в кабине КамАЗа. Люди смолкли.
— Ага, чтобы потом тебя оттуда вот так же вышибли, — сказал после напряженной паузы один из погорельцев.
В двух шагах от толпы молчаливый дворник продолжал монотонно и сосредоточенно подметать двор. Он единственный из всех занимался хоть каким-то делом. Это вызвало раздражение.
— Отберите метлу у этого придурка! — предложил один из погорельцев.
— Метет и метет как заведенный, — поддержали его. — Достал уже!
— Он школьный дворник, — вмешалась только что подошедшая завуч. — Мести двор — его работа! — Она тронула дворника за плечо. — Валентин Петрович, идемте домой. Я провожу вас от греха…
Нина Павловна отобрала у него метлу и, взяв под руку, повела к дверям его квартиры, расположенной с торца здания. Бывший учитель подчинился безропотно.
Капитан юстиции Юрий Беликов возвращался на своей машине из поселка Олха. Начальнику отдела он уже доложил по телефону о произошедшем, и теперь ему предстояло изложить все в отчете. Телефонный разговор к делу не подошьешь, ежу понятно…
Настроение было скверным. Столько молодых парней погибло из-за какого-то сумасшедшего. Что майор спецназа делал не так? Вроде правильно реагировал…
Юрий усмехнулся. Вот именно, реагировал, отставая от террориста на один только шаг, что и стоило жизни троим бойцам, а возможно, и пятерым, если не удастся спасти тяжелораненых.
Необходимо было проявить инициативу, взять ситуацию под контроль.
Юрий вдруг обратил внимание, что теперь даже рассуждает штампами из какого-то усредненного учебного пособия: «взять под контроль», «проявить инициативу»… Да он сам был там все это время! И если он такой, блин, умный, какого черта не вмешался, не посоветовал? Майор вполне вменяем и к любому дельному совету прислушался бы обязательно. И будь он на месте майора, возможно, все обернулось бы смертью еще и гражданских лиц, потому что несовершеннолетнюю Евгению Луневу, которая вывела заложников, он бы точно на переговоры с Зуевым не отпустил.
