Дэни Аткинс - Виновата любовь?
– Не очень представляю, чем тебе помочь дальше. Хочешь походить по офису, поболтать с народом? Или просто осмотришь свой стол?
– Э-э, я думаю ограничиться столом, если можно.
– Что ж, тогда удачи. Ну, еще увидимся.
Она повернулась уходить.
– Э-э, Луиза?
Дернувшись обратно, та взглянула уже с раздражением, которое не сразу успела скрыть любезная улыбка. Выражение лица ясно говорило: «Я занятая женщина, некогда мне тут со всякой ерундой».
– Который стол мой?
В глазах начальницы мелькнуло изумление, почти радостное.
– Боже, так у тебя действительно амнезия! Как необычно! Мэтт, конечно, говорил… но в это так трудно поверить!
Она не переставала восторгаться все время, пока мы петляли между отсеками других сотрудников. Некоторые только скользили по мне равнодушным взглядом, однако многие, подняв глаза от мониторов, радушно улыбались в знак приветствия. Я на всякий случай улыбалась всем.
Наконец мы попали в отсек с двумя стоящими друг напротив друга столами. Молодая женщина за одним из них яростно стучала по кнопкам клавиатуры.
– Ди, не уделишь Рейчел немного времени? Ей нужно кое-что показать. Представляешь, у нее действительно амнезия! – театральным шепотом добавила Луиза с видимым удовольствием, будто сообщая пикантную тайну.
Дождавшись ухода начальницы, девушка поднялась со стула и протянула мне руку:
– Привет, я Ди Эллис. Мы обе пришли в журнал почти одновременно.
Я кивнула и улыбнулась в ответ, не найдя что сказать.
– И обе терпеть не можем Луизу.
Я тепло пожала ее ладонь, понятия не имея, кто передо мной, но чувствуя, что обрела друга.
Ди очень терпеливо разъясняла, что и как, но по взглядам, которые она исподтишка бросала то на стенные часы, то на экран компьютера, мне стало понятно, что мы отрываем ее от работы.
– Слушай, ты занята, ни к чему так со мной нянчиться.
Она покаянно улыбнулась:
– Извини, сроки со статьей поджимают. Ты же знаешь, как оно…
Вообще-то нет, я не знала.
– Может, Рейчел могла бы сама что-то посмотреть? Например, то, над чем она работала на прошлой неделе? Возможно, это натолкнет ее на какие-нибудь воспоминания.
Ди перевела взгляд на Джимми. Кажется, ей в отличие от Луизы он сразу понравился, и я еще больше полюбила ее.
– Ну, ничего в работе на данный момент у нее нет. – Она нахмурилась, пытаясь отыскать решение. – Ты старалась все закончить до свадьбы подруги. Кстати, как прошло?
– Я туда не попала.
– Да, облом. – Ди сосредоточенно прикусила губу. – А, знаю! Хочешь посмотреть статьи, которые ты написала за последние несколько месяцев?
– Да, отличная идея, – согласилась я.
Она убежала, бормоча под нос что-то об архивах, а я пока присела за свободный стол. На столе не было ничего личного, никаких фотографий, сувениров и безделушек. В двух тумбочках лежали вполне ожидаемо одни только канцелярские принадлежности. Ди вернулась с охапкой номеров, и я виновато захлопнула дверцу, словно лазила по чужим вещам.
– Вот журналы. Посмотреть, где есть твои статьи, можно по указателю. И я сейчас заглянула – конференц-зал свободен, можете расположиться там поудобней.
Конференц-зал был отгорожен стеклянной стеной, но все-таки давал некоторое чувство уединенности по сравнению с огромным открытым помещением офиса. Джимми положил журналы на полированный дубовый столик и пододвинул пару мягких стульев. Отыскав нужные мне номера в указателе, я вытащила из пачки самый ранний. Джимми взял другой наугад. На мой вопросительный взгляд он по-мальчишески дернул плечами.
– Могу я хоть кроссворды пока поразгадывать?
Несколько часов прошли в тишине, прерываемой только шелестом переворачиваемых страниц. Дважды Джимми выходил и возвращался с чем-то бурым и горячим в пенопластовом стаканчике из автомата в коридоре.
– Знаешь, а кое-что написано прямо здорово, – заметила я, откладывая очередной журнал в стопку просмотренных.
– Какая скромность, – подколол меня Джимми.
Я слегка покраснела.
– Я не хвастаюсь, просто не предполагала, что действительно способна добиться, чего хотела.
Он дружески сжал мне руку.
– Зато я ничего другого от тебя и не ожидал.
* * *
Через каких-то пару номеров мое представление о том, что реально, а что нет, разлетелось на мелкие куски. Мое внимание привлекла небольшая цветная фотография в правом верхнем углу страницы.
– О Боже! – вскрикнула я, чувствуя, как кровь отливает от щек.
– Что? Что такое? Что случилось? – вскочил со стула Джимми.
Не в силах произнести ни слова, я указала дрожащим пальцем на снимок. Джимми, наклонившись, прочитал подпись вслух:
– Доктор Джеймс Уиттекер, клиника Халлингфорда. И что?
– Это доктор Уиттекер, – проговорила я, чувствуя, как мысли в голове гудят разозленными пчелами. – Мой доктор, – объяснила я, раздраженная тем, что он не понимает. – Он наблюдал меня после той аварии, и последние полгода я обращалась к нему со своими головными болями.
Мы оба склонились над журналом и дважды прочли всю статью от начала до конца, потом взглянули друг на друга.
– Здесь не говорится, что он занимается травмами головы, – нарушив молчание, негромко заметил Джимми.
– Знаю.
– Судя по тому, что здесь написано, он вообще больше не практикует.
– Знаю.
– Больше похоже, что он ведет исследовательскую работу.
Я промолчала.
– Статья, кстати, хорошая, – проговорил напоследок Джимми, словно это могло меня утешить.
– Спасибо.
Я снова придвинула журнал к себе, будто чтобы прочитать заголовок, хотя он уже навсегда врезался мне в память.
«Раздвоение личности: медицинский факт или миф?»
И ниже чуть мельче, курсивом: «Автор Рейчел Уилтшир».
Глава 9
Не помню, как мы уходили. Джимми взял все в свои руки и, вернув журналы Ди, осторожно повел меня к лифту. И в кабине, и в вестибюле все старались держаться от нас подальше, едва видели мое смертельно бледное лицо и поддерживающую руку друга на моей талии.
На улице от холодного ветра перехватывало дыхание. Я раскрыла рот, хватая воздух, будто выбравшийся из воды утопающий.
– Спокойнее, спокойнее, дыши, – проговорил Джимми профессиональным тоном. – Не торопись, вот так, вот так.
Он явно хорошо знал, как вести себя с людьми в состоянии шока. Думаю, это было верное определение для того, что я испытывала. Кусочки головоломки наконец сложились, но картинка, пугающая и непостижимая, ничего не прояснила.
– Все правда. Все правда. Но как это может быть?
Я даже не подозревала, что говорю вслух, пока не заметила настороженных взглядов прохожих.
– Идем-ка, солнышко, пора убираться отсюда, – скомандовал Джимми, и я в каком-то странном оцепенении позволила ему увести себя на подземную парковку, где мы оставили машину.
Усадив меня, словно малого ребенка, он захлопнул дверь и пошел вокруг машины к водительскому месту. Я смотрела на него через ветровое стекло, не понимая, как он может быть таким спокойным. По-моему, уже самое время названивать в психушку, чтобы за мной приехали. Но Джимми вел себя так, словно ничего не случилось. Может, он тоже с приветом?
Машина завелась, и мы выехали на запруженные транспортом лондонские улицы, так и не произнеся ни слова.
– Ну, – прервал молчание Джимми, – это, конечно, был небольшой сюрприз.
– Можно сказать, крошечный.
Прошло еще минут десять.
– Мы движемся по кругу.
– Теперь ты меня понимаешь, – мрачно откликнулась я.
– Нет, Рейч, в буквальном смысле. Я уже раз пять объехал этот квартал. Куда теперь? Все еще хочешь разыскать ту другую квартиру и компанию, где работаешь секретарем?
Я отвернулась к окну, чтобы он не видел отчаяния в моих глазах.
– Что толку? Мы оба знаем, что там найдем. Нельзя одновременно жить в двух разных местах, работать на двух работах. Пора, видимо, прекращать валять дурака и начать прислушиваться к тому, что твердят мне со всех сторон.
