Ева Никольская - Наследница Черного озера (СИ)
Чем больше Алекс пьянел, тем откровенней становились комплименты, которыми осыпал меня мистер "златовласка". Поначалу это было даже приятно, потом стало утомлять, и сейчас я едва ли не скрипела зубами, но при этом продолжала вежливо улыбаться и кивать на его реплики, изображая заинтересованность и не выпуская из пальцев вилку, чтобы он не пытался целовать мне руку. Индевор же угрюмо пялился в свою тарелку, ковыряясь в салате примерно с той же увлеченностью, что и я в своем. Это огорчало даже больше, чем подкатывания нетрезвого Алекса.
В то, что он "поражен моей неземной красотой", я не верила ни на йоту, прекрасно понимая, что будь за столом еще хотя бы одна женщина, этот стремительно пьянеющий ловелас окучивал бы нас обеих, не замечая особой разницы. Но, увы, ужинали мы втроем. Диран ушел к себе наверх, взяв в компанию Рэма. А Максу Дэв велел больше сегодня не приезжать, когда тот звонил узнать, не вернулась ли я домой. Искали меня братья сообща. Младший в Клейморне, а старший с догом ездил по окрестностям Блэк-Лэйк. И я невольно подумала, что промчавшийся мимо электромобиль, который слышала, лежа в кукурузе, наверняка, был пикап Максимилиана со склонным к неаккуратной езде владельцем за рулем.
— У вас такая нежная шейка, мисс, — прошептал Алекс, открывая вторую бутылку, я же ловко увернулась от его губ, нацелившихся на ту самую часть тела, которую он только что восхвалял. И тут же заучено улыбнулась, заметив недовольство мужчины.
Звук упавшей на стол вилки переключил внимание сильно окосевшего нотариуса на хозяина столового прибора. Индэвор был хмур и молчалив. За все время ужина он, дай бог, обронил всего пару фраз. И сейчас вот расщедрился еще на одну.
— Алекс, тебе хватит, — сказал, пытаясь забрать у "златовласки" коньяк. Но тот совершенно не желал с ним расставаться. — Ладно! Пусть так, — шумно выдохнув, сдался Раш. — Забирай свое пойло и иди проспись в свободной гостевой. За руль я тебя в таком состоянии не пущ-щ-шу, — последнее слово превратилось в невнятное шипение, но смысл был понятен и без него.
— Ты настоящий дру-у-уг, Дэв, — сложив губы трубочкой, словно хотел поцеловать его, протянул гость. — Спасибо за ужин, все просто высший пилота-пилати… класс!
— Благодари Розалинду, — вполне отчетливо скрипнув зубами, ответил хозяин дома.
— Благодарю! — радостно воскликнул Алекс, и, посмотрев на меня осоловевшими глазами, произнес:
— А пошли-ка спать, Розалинда.
Я так опешила, что не сразу нашлась, как повежливей объяснить ему, что он допился до зеленых чертиков… вернее, до рыжих Розалинд, и отказаться от столь щедрого предложения. А этот "коньячный принц", пользуясь моментом, приобнял меня так, что особо не вырвешься, и принялся жарко шептать на ушко всякие пошлости, которые планировал воплотить в жизнь с моим непосредственным участием. И его, похоже, совсем не волновало, как будут звать ту, с кем он проведет ночь.
От Алекса пахло алкоголем, дорогим парфюмом и сигаретами. И эта смесь была такой болезненно-знакомой, что я снова застыла, как кролик перед удавом. И даже не попыталась оттолкнуть мужчину, когда он потянул меня за собой к выходу из кухни… мимо стола с практически нетронутыми блюдами и мимо Индэвора, угрюмо созерцающего дно своей полупустой тарелки.
Стало так обидно, что я даже вырвалась. Вернее попыталась вырваться, однако Алекс лишь сильнее сжал мое запястье, неся какую-то чушь про позу номер двадцать семь. Тогда решила прибегнуть к хитрости, шепнув ему, что мне надо в ванную, но после я обязательно к нему присоединюсь. Изображать покорную овечку меня учили несколько долгих месяцев, поэтому в искренность сказанного пьяный нотариус поверил почти сразу. Вот только ни в какую ванную я идти не собиралась.
Зашла для отвода глаз в ту, что располагалась на первом этаже, постояла немного, слушая, как затихают неровные шаги мужчины, а потом, сняв новые туфли, которые изрядно натерли мне ноги, на цыпочках прокралась к входной двери. Полюбовалась на нее секунд десять, после чего резко развернулась и, чуть пошатываясь, отправилась обратно на кухню.
Рюмка коньяка, выпитая практически натощак, ударила и мне в голову. Не так, конечно, как Алексу, но тоже хорошо, раз я не сбежала, пока никто не засек, в Блэк-Лэйк и не заперлась там от похотливых нотариусов и прочей блондинистой "нечисти", а пошла высказывать Индэвору все, что накипело. Он по-прежнему сидел за столом, только спина его, неестественно ровная ранее, сейчас казалась сгорбленной.
— Что-то забыла? — проговорил, не оборачиваясь.
— Да! — стараясь злостью забить всколыхнувшуюся обиду, сказала я и, подойдя к нему сзади, положила на плечо руку, которая помимо воли соскользнула ниже и замерла на границе прохладной кожи мужчины и ворота его рубашки, в то время как сама я, чуть наклонившись к уху блондина, язвительно прошипела: — Забыла спросить… вы меня сюда спать пустили, чтобы было кого подкладывать под своих друзей, когда они остаются у вас ночевать, да? — и хотела уже гордо удалиться, хлопнув на прощание дверью, но он перехватил мою ладонь и, резко развернувшись на табурете, дернул меня на себя так, что я вновь оказалась у него на коленях, как тогда в машине.
И мне снова захотелось расплакаться, но показывать этому человеку свою слабость я больше не желала. Закусив до боли губу, гордо вздернула подбородок и открыто посмотрела в его светло-серые, чуть прищуренные глаза.
— И? — спросил мужчина, удерживая меня в положении сидя. — Как это прикажете понимать, ветреная мисс? — я скривилась, услышав такое обращение, и попыталась встать, но Индэвор не позволил. — Черт возьми, Блэр! — рявкнул он, прожигая меня взглядом. — Ты весь вечер флиртовала с этим… с Алексом, а под конец обвинила меня в сутенерстве. Это нормально?
— Я флиртовала?! — сказала и зависла, пытаясь осмыслить услышанное.
— Ну не я же, — поудобней усаживая впавшую в ступор меня на своих коленях, сказал Дэв.
— С чего ты это взял? — уточнила, когда дар речи вернулся.
— Видел, — просто ответил он.
— Глядя в свою тарелку? — вспылила я и со злой иронией добавила: — Ну, так должна тебя огорчить, она не гадальное блюдце, и истину не отражает. Я ни с кем не флиртовала, понятно? — обернулась в кольце его рук, чтобы посмотреть в лицо мужчине и, столкнувшись с чуть насмешливым взглядом, разозлилась окончательно: — Я не ветреная. НЕ ВЕТРЕННАЯ! Запомни это и… — запнулась, заметив, что он улыбается. — Да какого демона ты веселишься?! Меня практически насильно уводит в спальню твой пьяный дружок, а ты… — и замолчала, обижено поджав губы.
Мда… пить все-таки не стоило. Ни мне, ни, тем более, Алексу, который до коньяка был вполне адекватным человеком.
— Что я? — спросил Индэвор, когда пауза затянулась. Он, кстати, единственный из нас не притрагивался к алкоголю.
— Тебе было все равно, — проговорила, отворачиваясь, чтобы не показать предательских слез, навернувшихся на глаза.
Прижав меня спиной к себе, мужчина положил одну руку на мой живот, а второй принялся вынимать шпильки из рыжих волос.
— Ты что де… — забеспокоилась я, начав вертеться, но он перебил, сказав:
— Мне не все равно, Блэр.
И я замерла, перестав дергаться.
Не все равно, значит. Хм…
— Тогда почему ты не сказал ни слова Алексу? — сдув с лица упавшую прядь, потребовала от него объяснений. — В ситуации с Юджином, ты вступился за меня, а сейчас… просто промолчал.
— Рамп урод. Я видел, что тебе он неприятен. А Алекс… он, конечно, не умеет пить, но это не делает его плохим человеком. И тебе он явно понравился, судя по вашему общению. Если б не хотела, послала бы его вежливо или не очень, а ты сама с ним пошла…
— Как корова на закланье, — проворчала, чувствуя, что начинает кружится голова.
От прикосновений его пальцев к корням волос или от окончательно усвоившегося алкоголя? Надо было бы вспомнить об утихшей злости, проявить, наконец, характер и потребовать меня отпустить, но я продолжала сидеть, наслаждаясь теплом его сильных рук, расписанных мелкими царапинами, которые, как мне показалось еще днем, заметно примеркли. И я даже знала, почему. Мазь, одолженная соседом, была во истину чудотворной. Мои собственные синяки и ссадины заживали практически на глазах. Хуже дела обстояли со старым рубцом, но и он стал бледнее, потому легко прятался под слоем водостойкого тонального крема.
— Коровы не улыбаются палачу, — немного натянуто проговорил Индэвор и с легкой досадой добавил: — А ты поощряла его своими улыбками, Блэр. Зачем?
— Да разве же это улыбки? — я тряхнула головой, освобожденной от заколок, нашедших приют на краю стола, и с нетрезвой искренностью призналась: — Просто не хотела никого обижать и…
— И? — его тихий голос, раздавшийся возле самого уха, вызвал легкую дрожь, прокатившуюся по всему телу от моей опаленной дыханием мочки до кончиков пальцев. Это опьянило еще сильнее и, не успев остановить сорвавшееся с языка признание, я сказала:
