Герберт Асбери - Дьявол Фей-Линя
— Если бы он и выжил, — наконец сказал Конрой, — то ничего не смог бы нам рассказать.
— Да, мы ничего от него бы не узнали, — отозвался я. — Оставалось разве что соорудить доску с буквами, и тогда мы могли бы указывать на них, а он отвечал бы кивком головы «да» или «нет».
— Это заняло бы очень много времени, — сказал инспектор, — а время терять нельзя. Мы должны избавить землю от этого демона, Джерри, и сделать это быстро. Бог знает, что он в следующий раз сотворит.
Мы тщательно осмотрели комнату в поисках следов существа. Никаких улик мы не обнаружили, однако нашли семь пуль, которые я успел выпустить из пистолета, пока уродливая тварь стояла у постели Дигера, занимаясь своим отвратительным делом. Они были разбросаны по полу, искореженные и смятые.
— Выглядит так, словно их выпустили в стальной лист, покрытый слоем брони, — заметил Конрой.
— Да, пули против этого монстра бессильны.
— Что же нам делать? — спросил Конрой. — Мы должны найти и уничтожить это существо, Джерри, но как? Откуда нам начинать?
— Начинать не с чего, — ответил я. — У нас на руках нет ровным счетом ничего.
— Мы знаем, на что оно способно, — мрачно проговорил инспектор, — и знаем, что если не обезвредим его, произойдут еще многие и даже более ужасные вещи.
— Не знаю, как быть, — сказал я. — Я не чувствую себя в силах сражаться с чудовищем, которое защищает себя с помощью светового ореола и невредимым уходит от пуль.
— Ты прав, с обычным оружием мы ему не пара, — сказал Конрой. — Но это существо не может быть всемогущим. Должен существовать способ его остановить.
— Если это был Сильвио, — сказал я, — то пришел он на сей раз в совершенно новом облике.
— Думаю, это был Сильвио, — сказал Конрой. — Но уверены мы в этом быть не можем, пока не поговорим с Дороти Кроуфорд.
Мы спустились в библиотеку, откуда Конрой позвонил медицинскому эксперту. Он также позвонил в участок на 22-й улице и велел полицейским вызвать карету скорой помощи, чтобы забрать тела Оливера и Дигера, когда судебный медик закончит осмотр. Затем Конрой отправился домой, приказав полицейским в форме сторожить дом. Это были те самым полисмены, которых мы отпустили на ночь, решив устроить засаду в старом доме и поймать преступника. Возможно, лучше было бы оставить их на страже.
Хендрикс, дворецкий, был так напуган ночными событиями, что я был вынужден дать ему успокоительное и отправить в постель.
Телефон звонил, когда я открыл дверь своей квартиры. Это оказалась старшая медсестра ночной смены.
— Я уже несколько часов пытаюсь вас разыскать, доктор! — воскликнула она. — Позвонила по номеру, который вы оставили, но там никто не отвечал, и я стала звонить вам домой.
— Что случилось? — спросил я. — Дело в мисс Кроуфорд?
— Да, — ответила она, — и в другой пациентке, женщине с ранами на руках и ногах.
— Мисс Кроуфорд стало хуже?
— О нет, ей гораздо лучше, — сказала старшая сестра. — Некоторое время назад она пришла в себя и теперь спит. Другая женщина в прежнем состоянии. Но нам пришлось с ними нелегко.
— Когда именно?
— Около полуночи, мне кажется. Мисс Кроуфорд вдруг начала кричать.
— Что она кричала? — прервал я сестру. — Она что-нибудь сказала?
— Да, — ответила старшая сестра. — Она вопила и смеялась. Подойдя к ее кровати, я услышала, как она произнесла: «Теперь я их убивать! Теперь я убивать!» И, доктор, ее голос…
— Говорите же.
— Он был ужасен. Низкий, хриплый. Затем она издала жуткий хохот.
— Сколько это продолжалось?
— Не более пятнадцати минут, — сказала сестра. — Внезапно мисс Кроуфорд пришла в себя, спросила, где она, и начала плакать. Я хотела понять, что означали ее слова, но она сказала, что не знает. Вскоре после этого она заснула.
— А другая пациентка? Что с нею?
— После полуночи она стала вести себя беспокойно, из ран потекла кровь, совсем как прошлой ночью, когда мимо ее комнаты пронесли мисс Кроуфорд. Несколько минут спустя она успокоилась и кровь исчезла с бинтов, точно как тогда.
— Она ничего не говорила?
— Нет. Один раз вскрикнула и несколько минут стонала, но не произнесла ничего членораздельного.
Я ничего не мог поделать, не мог и дать никаких указаний, кроме распоряжения внимательно приглядывать за мисс Кроуфорд и странной пациенткой.
— Позвоню через несколько часов, — сказал я.
Затем я лег в постель, такой усталый, что даже воспоминания о пережитых ужасах не помешали мне задремать.
Глава пятнадцатая
ИСТОРИЯ КУЭЯ
Проснулся я в полдень. Я тут же позвонил в больницу и узнал, что Дороти Кроуфорд находится в сознании и, видимо, чувствует себя хорошо, но очень нервна и рассеянна. Я позвонил инспектору Конрою, и он немедленно отправил за девушкой двух полисменов, велев привезти ее в старый особняк Дигера в Грамерси-Парке.
— Я буду там через час, — сказал он. — Побеседуем с нею.
Я встретил Конроя на крыльце и мы вместе вошли в дом.
Хендрикс, дворецкий, отворил нам дверь; было видно, что он еще не оправился от потрясений минувшей ночи. Он сказал, что полицейские и Дороти Кроуфорд прибыли за несколько минут до нас и что девушка ждет в библиотеке.
Я хорошо помнил, что случилось в этой комнате, и не испытывал ни малейшего желания входить в библиотеку. Я невольно вздрогнул, вспомнив, как ужасное существо взбиралось по лестнице, чтобы завершить свой отвратительный труд. И все же мы вошли. Дороти Кроуфорд сидела за столом на том же месте, где существо впервые напало на старого коллекционера. Увидев меня и инспектора, она встала и направилась к нам.
— Инспектор! — воскликнула она. — Полицейские! Вы меня…
— Нет, — прервал Конрой. — Вы не арестованы. Мы лишь хотим с вами поговорить.
Он велел полисменам уйти, и мы сели за стол. Дороти Кроуфорд была очень бледна и казалась изможденной, но в целом ее состояние было даже лучше, чем я осмеливался себе представить. Беседа с нами едва ли могла ей в чем-то повредить, что я и сообщил Конрою. Он кивнул и повернулся к девушке.
— Итак, мисс Кроуфорд, — сказал он, — прежде всего, я хотел бы узнать, были ли вы знакомы с мистером Дигером.
— Да, — ответила девушка. — Он был моим дедом. Он…
— К сожалению, он умер прошлой ночью.
— Я опоздала, — сказала Дороти Кроуфорд. Она закрыла лицо руками, и у меня мелькнуло мимолетное опасение, что у нее начнется истерика. Однако она овладела собой, и Конрой продолжал:
— Известно ли было вам, что он подвергнется нападению, мисс Кроуфорд?
— Да, — сказала она. — Сильвио…
— Это был Сильвио? — с нетерпением прервал ее инспектор.
— Да, снова Сильвио, — ответила она. — Позапрошлой ночью, незадолго до полуночи, он сказал мне: «Я убью твоего деда! Он мой враг! Все мои враги должны умереть!»
— И поэтому вы помчались к мистеру Дигеру?
— Да. Той ночью он не сумел полностью подчинить меня себе, как бывало обычно. Вероятно, он… был слишком занят тем, что творил здесь, и его власть надо мною ослабла. Я позвонила вам, но вас не застала, и тогда я вышла из квартиры, проскользнула мимо двух детективов, дежуривших внизу, и поспешила сюда, надеясь предупредить деда или чем-то помочь ему. Но я опоздала.
— Да, — сказал Конрой. — Вы опоздали. Однако не думаю, что вы сумели бы помочь, даже оказавшись здесь вовремя.
Он помолчал, выстукивая пальцами дробь по столу, за которым всего две ночи тому сидел старый коллекционер, в ужасе глядя на страшного монстра. Внезапно инспектор наклонился к Дороти Кроуфорд.
— Мисс Кроуфорд, — спросил он, — вам доводилось слышать о Куэе?
Девушка, вся дрожа, откинулась в кресле.
— Да, — сказала она. — Я слышала о Куэе.
— И что вы слышали?
— Куэй, — медленно проговорила она, — это китайское слово, означающее «дьявол».
— Это нам известно, — сказал инспектор. — Ваш дед нам рассказал. То же нам говорили и в Чайнатауне. Но что имел в виду ваш дед, когда утверждал, что на него напал Куэй? Вы можете нам сказать?
Дороти Кроуфорд подняла глаза. В глубине их застыл такой ужас, что я невольно отшатнулся.
— Кажется, я понимаю… но трудно поверить, чтобы мой дед…
— Мистер Дигер нам так и сказал, — прервал Конрой. — Узнав имя Куэя, мы спросили вашего деда, повинен ли в нападении на него Куэй. Он это подтвердил. А слово «куэй», — с горечью и безнадежностью в голосе закончил инспектор, — означает «дьявол». Означает ли оно и Сильвио? Куэй и Сильвио — одно и то же?
— Не знаю, — отвечала девушка. — Но слово «куэй» и в самом деле означает «дьявол», а Сильвио был дьяволопоклонником. Все это так ужасно…
— Скажите же, что имел в виду ваш дед! — вскричал Конрой.
— Я не смею. Боюсь, вы мне не поверите!
— Я видел уже столько, — сказал инспектор, — что готов поверить во все, что угодно!
