Артур Мейчен - Мейчен
«Правдивый и полный отчет о следствии, признании, судебном процессе, осуждении и казни Джоан Перрн и двух ее сыновей Джона и Ричарда Перри, обвиненных в убийстве Уильяма Харрисона, жителя Лондона, напечатанный для Роланда Рейнольдса, Арундел-Гейт, рядом с церковью святого Клемента в Стрэнде, 1676».
В памфлете указано в качестве источника письмо сэра Т. О. [Томас Овербери] Т. Ш. [Т. Ширли], лондонскому аптекарю, но так как оба джентльмена недоступны для допроса, то ничего нельзя доказать наверняка. Конечно же, в истории много невероятного. На первый взгляд, самым невероятным является поведение Джона Перри, лишившего жизни не только себя, но и своих мать и брата. Однако такие прецеденты случаются. Вплоть до наших дней люди признаются в убийствах, которых не совершали, а во времена Джона Перри женщины по доброй воле признавались в участии в жутком ведьмовском шабаше. Если Уильям Харрисон* написал правду, то Джон Перри был сумасшедшим, подверженным истерикам. С другой стороны, осуждение и казнь за убийство при отсутствии corpus delicti[Состав преступления; совокупность признаков, характеризующих преступление; вещественное доказательство, основные улики.] — другими словами, не было трупа или хотя бы идентифицируемой части трупа. Неужели такое было возможно? Увы, да. Хоть это и противозаконно. Гражданское право в таких случаях запрещает вынесение обвинительного приговора. Лорд Хейл говорил: «Я никогда не вынесу обвиняемому в убийстве приговор, если у меня не будет прямых доказательств преступления или хотя бы трупа». Однако очевидно, что это дело было отдано на откуп судье, ибо лорд Хейл приводит в пример два случая, когда обвиняемые были повешены за убийство, а их жертвы оказывались живыми. Так что в этой части истории нет ничего неправдоподобного. Как мы видели, первый мировой судья, сэр Кристофер Тернер, был одного мнения с лордом Хейлом и отказался выносить приговор Перри из-за «отсутствия трупа». Но другому мировому судье, сэру Роберту Хайду, отсутствие трупа не помешало.
Самая большая трудность заключена в рассказе самого мистера Харрисона. Зачем его похитили и кем были его похитители? Он говорит о других людях на корабле, находившихся в том же положении, что и он. Был ли это Маленький синдикат, который специализировался на старых джентльменах и продавал их владельцам кораблей по семь фунтов за человека? Что-то непохоже. Как можно транспортировать такой груз из Кэмпдена или Глостершира в Дил или Кент, не боясь осложнений? Не знаю. Насколько я понимаю, эта история так и останется Кэмпденским чудом.
Перевод Л. Володарской
«ДВОЙНИКИ» В ПРЕСТУПНОМ МИРЕЕсть случаи, житейские и судебные, которым лучше оставаться неразгаданными. Как бы мы, здравомыслящие существа, ни были убеждены в том, что вердикт справедлив и истина установлена, все же где-то в глубине души остается червячок сомнения, и это самое «все же» никаким судом и никаким вердиктом не заглушить.
Такой случай описан в замечательном томе воспоминаний Монтагю Уильямса. В середине восьмидесятых годов это дело было известно как «Двоеженство в Брайтоне». Некая мисс Эмма Дэш, жившая в Брайтоне, незадолго до Пасхи познакомилась на прогулке с джентльменом. Он представился. Сказал, что видел мисс Дэш на танцах в Лондоне, и был приглашен сопровождать юную леди, которая прогуливалась вместе со своей матерью. Капитан Макдоналд — так он назвался — рассказал свою печальную историю. Он служил капитаном на корабле и четыре года назад был помолвлен с леди, которая, по словам ее матери, была слишком юна для замужества. Капитан согласился подождать, но когда он возвратился из плавания, то обнаружил свою возлюбленную замужем за другим. Из этого он сделал свои выводы и поклялся, что, если ему когда-нибудь придется жениться, его жена пойдет с ним в плавание. Глядя на капитана Макдоналда, никто не усомнился бы в том, что он заправский моряк. Его без преувеличений можно было бы назвать «морским волком». Для него не существовало сомнений и колебаний. В нем был порыв, была импульсивность настоящего моряка — из романов. В тот же вечер, получив разрешение, он навестил юную леди и ее мать, и повез мисс Дэш в Льюис. Пообедав в «Белом олене», они возвратились в Брайтон. На вокзале капитан сел в поезд, направлявшийся в Лондон, но прежде пообещал прислать мисс Дэш телеграмму. Телеграмма была в должное время получена; в ней мисс Дэш просили встретить поезд, прибывавший в двенадцать тридцать четыре, и, если возможно, нанять того же кучера, который возил их в Льюис. Мисс Дэш и капитан встретились, поехали в Вар-тинг, пообедали там и возвратились в Брайтон. Капитан проводил мисс Дэш до дома и попросил у матери руки ее дочери. Миссис Дэш ответила, что слишком мало его знает, но согласие дала. 14 капитан Макдоналд решил немедленно выправить лицензию. В разговоре он упомянул название своего корабля — «Кайкура». На другой день он явился, держа в руке лицензию, и мисс Дэш пошла с ним к священнику. Не имея религиозных предрассудков, капитан сказал, что готов жениться в Страстную пятницу. Однако этому воспротивился священник, и было решено, что венчание состоится на следующий день, в канун Пасхи. Церемония состоялась в церкви Святого Иакова, на ней присутствовали миссис Дэш, мисс Льюис и некий мистер Мэй. После завтрака капитан и миссис Макдоналд уехали в Чичестер. В Брайтон они вернулись в понедельник, и капитан отбыл к месту службы, чтобы, как он сказал, должным образом приготовиться к приезду молодой жены. Больше его не видели.
Через несколько месяцев некий мистер Осборн, который был среди гостей на свадьбе капитана и мисс Дэш, оказался на пикнике в Фулхэме, который устраивала компания мясников. Там он приметил господина, одетого как шотландский горец, и ему показалось, будто он узнал в нем пропавшего капитана Макдоналда, тоже шотландца. Взяв его за плечо, Осборн обвинил капитана в том, что он бросил свою жену. Шотландец все отрицал, заявив, что его фамилия Малколм. Его задержали, и бедняжка мисс Дэш — или миссис Макдоналд, — доставленная из Брайтона, узнала в нем своего мужа. Мистер Малколм продолжал стоять на своем. Он сказал, что ни разу в жизни не был в Брайтоне и к тому же женат. Когда дело дошло до суда, молодая жена, священник, все гости без колебаний поклялись в том, что Малколм и Макдоналд один и тот же человек. С другой стороны, адвокат обвиняемого Монтагю Уильямс вызвал толпу свидетелей, которые тоже без колебаний поклялись, что подсудимый был в Лондоне, когда, согласно обвинению, он ухаживал за мисс Дэш и устраивал свадьбу в Брайтоне. О мистере Малколме, торговце мясом на Ньюгейтском рынке, все отзывались наилучшим образом, называя его трезвенником из трезвенников. Плюс ко всему мистеру Уильямсу удалось раздобыть свидетельницу. Он пригласил в суд управительницу отеля в Брайтоне, где накануне свадьбы останавливался капитан Макдоналд, как он сказал мисс Дэш. Управительница твердо засвидетельствовала, что в ночь на Страстную пятницу капитан был в отеле и что подсудимый наверняка не тот капитан Макдоналд, с которым она веселилась. Однако все гости, приглашенные на свадьбу, узнали шрам на лице Макдоналда. В суд была принесена регистрационная книга, и владелец мясной лавки, хозяин Малколма, нехотя признал, что фамилия Макдоналд написана почерком Малколма. Была еще одна странная деталь: Макдоналд сказал мисс Дэш, что его корабль называется «Кайкура». И как раз корабль с таким названием привез из Австралии мясо хозяину Малколма — незадолго до того, как Макдоналд отправился в Брайтон.
Позиция защиты заключалась в том, что у Малколма наверняка есть двойник, причем этот человек настолько похож на него, что их невозможно различить. И произошло нечто невероятное, почти как в «Истории двух городов». «Пока я обращался к присяжным, — пишет Монтагю Уильямс, — и развивал тему двойника, случайно или неслучайно, в зал вошел человек, занявший место под скамьей подсудимых. Он был тотчас признан двойником обвиняемого. Естественно, никто ни на минуту не заподозрил в нем сбежавшего мужа».
Мнения присяжных разделились. Дело рассматривалось на другой сессии, однако Монтагю Уильямс тяжело заболел и не мог защищать Малколма. «О Джагере, Джагере, Джагере! Другим Каг-Магерс, а мне пусть будет Джагере». Малколма защищал другой адвокат, присяжные нашли мясника виновным, и он был осужден на пять лет каторжных работ. По сути, вердикт был справедливым, так как Монтагю Уильямс пишет в конце: «Позднее стало известно, что мисс Дэш была не единственной его женой».
И все же, как насчет «толпы свидетелей» (скажем, полудюжины), которые поклялись, что Малколм был в Лондоне, а не в Брайтоне? Профессиональные лжесвидетели, нанятые по системе Джагерса? Возможно. А как насчет управительницы отеля с ее показаниями о том, что капитан Макдоналд, а не подсудимый Малколм был в ее отеле? Интересно бы почитать полный отчет о судебных заседаниях. В кратком изложении, которое лежит передо мной, не сказано, спрашивали ли управительницу, не похож ли Макдоналд на Малколма, пусть даже она считала, что он и подсудимый разные люди. Еще один важный момент. Фамилию Макдоналд редкой не назовешь. Легко могло случиться так, что в одно и то же время в Брайтоне были настоящий Макдоналд и человек, назвавшийся Макдоналдом.
