Наталия Неткачева - Ангелы плачут в июне (СИ)
От нас Войнича опять покоробило, но на часы он больше не смотрел.
- Ладно, но не пытайся меня обмануть. Что нужно делать?
Я провела его в гостиную, взяла в руки принесённый Алиной медальон, с фотографией Ларисы и прядью её волос.
- Сядь туда, - я кивнула на самое дальнее кресло.
Как ни странно он послушался без пререканий, хотя и следил за моими действиями по-прежнему настороженно и недоверчиво:
- Что ты будешь делать?
- Я собираюсь стать Ларисой, пропавшей девочкой, попробую подсоединиться к её ДНК и считать информацию. Узнаю, что случилось с ней тогда - пойму, что происходит с Галей сейчас. Твоя задача следить за временем. Часы на стене. Семь минут - максимальный предел, потом ты меня разбудишь. Я могу кричать, метаться, задыхаться, ты не вмешивайся пока не пройдёт хотя бы пять минут. Иначе ничего не успею.
На красивом лице Алана мелькнуло престранное выражение:
- А ты уверена, что я вообще вмешаюсь?
Я послала ему свою самую солнечную улыбку, он скривился в ответ, словно от острейшей зубной боли:
- Не уверена - в этом вся прелесть. У тебя будет право выбора: уничтожить генетически опасный вид или не уподобиться ему же! Не хотела бы я сейчас оказаться на твоём месте.
Я села в противоположное кресло, положила фото Гали на колени, поднесла к лицу зажатый между ладонями медальон Ларисы, закрыла глаза и провалилась в уже знакомую пугающую темноту…
Глава 17
Сознание возвращалось медленно и постепенно, от слабости и головокружения перед глазами всё расплывалось. Сначала я увидела потолок, стены, занавешенное окно, потом узнала по-прежнему сидящего в кресле Алана. Выражение его лица было страшным. Я с трудом сфокусировала взгляд на настенных часах:
- Девять минут? Ты сделал свой выбор.
- Но ты выжила!
- Прости, что разочаровала. Ведьмам везёт, как всё прошло?
Он словно не услышал вопроса:
- Кто это делал раньше? Кто будил тебя?
- Бабушка, а что?
- Я думал, ты притворяешься, - помолчав, признался он. - Даже когда ты начала задыхаться и биться в конвульсиях… Но ты ведь не притворялась? Через семь минут я уже был уверен. И ничего не сделал - просто сидел и ждал.
- Знаю, не твоя вина, что я выжила, возможно, в следующий раз тебе повезёт больше!
Он побледнел:
- В следующий раз?! Сразу видно, что ты дочь чокнутого! Я чуть не убил тебя сейчас, а ты готова снова подставиться?! Идиотка! Я лучше вызову психотерапевта, пусть проверит, насколько ты вообще вменяема!
Он встал и стремительно пошёл к выходу.
- Ларису похитили, - тихо сказала я вслед. Он машинально остановился. - Ударили по голове, завязали глаза. Увезли на каком-то транспортном средстве. Пару дней держали в подвале, а потом кто-то напал на неё и задушил. Это случилось летом, в июне - пятнадцать лет назад. Ларисе тогда было двенадцать, как сейчас Гале, и приступы у неё обостряются именно в июне.
- И что всё это значит? - сухо спросил Алан.
Я пожала плечами:
- Если скажу, точно отправишь к психиатру.
Он неохотно вернулся и сел напротив:
- Я сделаю это в любом случае… У тебя кровь из носа идёт.
Я провела пальцами по лицу и поднесла их к глазам - всего лишь кровь. Легко отделалась.
- Меня душили.
- Одно хорошо: киллер не понадобится, такими темпами ты сама себя угробишь.
- Тебе будет меня не хватать.
Он скривился от отвращения:
- Причём тут Галя? Только покороче, у меня времени в обрез.
Я вздохнула и, откинувшись в кресле, закрыла глаза. Голова кружилась, в висках пульсировала тупая ноющая боль.
- Ты когда-нибудь слышал о реинкарнации?
- Ещё короче.
- Душа бессмертна. Выполнив свою миссию в одном теле, она переходит в другое, чтобы иметь возможность получать новый опыт. Это что-то вроде огромной многомерной вселенской школы или многоуровневой компьютерной игры. Память о прошлом опыте обычно недоступна человеческому сознанию, поэтому большинство из нас осознают себя лишь в одной физической реальности, в одном теле. Но иногда в программе происходит сбой, и завеса приоткрывается. Ты ведь слышал о людях, которые вдруг начинали говорить на незнакомых им ранее языках, играть на музыкальных инструментах, вспоминать события вековой давности. Тоже самое сейчас происходит с Галей. Пятнадцать лет назад она была Ларисой. В подсознание Гали каким-то образом просочились травмирующие воспоминания о прошлом опыте души, и тело отреагировало болезнью.
- С меня хватит! - Алан резко поднялся. - Твоё место в дурдоме! Ты - психически нездорова. Не сегодня-завтра начнёшь слышать голоса, приказывающие убивать людей!
Он направился к двери, я не сдвинулась с места, только тихо спросила:
- А тебе голоса приказали убить того рыжего парня в тельняшке?
Он медленно обернулся. Лицо бледное, страшное. А взгляд… бр! Ох, зря я это сказала, но отступать теперь поздно, да и некуда.
- Что? - в голосе неприкрытая угроза.
Я с трудом поднялась, голова всё ещё кружилась от слабости, ноги подкашивались.
- Повтори, что ты сказала?
- Почему ты ушёл из большого спорта? Ведь был золотым призёром, чемпионом?
- Я руку сломал! - всё так же угрожающе процедил он.
- Официальная версия для прессы. А на самом деле? Я не заметила следов перелома - это был лёгкий вывих.
Он молчал, продолжая испепелять меня взглядом. Пришлось снова взять слово:
- Ты убил человека, не смог остановиться вовремя. Испугался, что это может повториться, спасовал. История с переломом нужна была для отвода глаз. За определённую сумму всё удалось уладить: есть деньги - нет проблем.
Я медленно подошла к нему вплотную.
- А ты лицемер, Войнич. Обвиняешь меня в чужих преступлениях, чтобы забыть о собственном.
- Откуда ты? - он быстро взял себя в руки и натянул прежнюю отчуждённо-презрительную маску. - Я его не убивал, он умер в больнице через три дня после драки.
- Из-за перелома основания черепа, которым ты его наградил!
- Он напал на мою сестру, пытался её изнасиловать! Я должен был его остановить!
- Но сам не смог остановиться вовремя.
Лицо Алана перекосилось, глаза потемнели от ненависти:
- И это мне говорит дочь серийного убийцы?!
Я спокойно выдержала его взгляд:
- Вот именно - дочь! Лично я никому зла не причинила.
- Ты не имела права копаться в моей голове!
- Ты разрешил, - устало напомнила я. - Нужно было лучше контролировать свои мысли, я прочла всё, что было на поверхности. Ты думаешь об этом случае не меньше, чем о ненависти ко мне.
Он нахмурился:
- Выдаёшь желаемое за действительное: уверяю, чувство вины меня не гложет!
- Тебя гложет страх потерять свой хвалёный контроль, потому что такое случалось и раньше.
- Ложь! Не случалось!
- Тогда почему ты ушёл из спорта на пике карьеры?
На этот раз он отвёл глаза первым:
- Ладно. На меня пару раз накатывали приступы неконтролируемой агрессии во время соревнований. Испугался, что однажды это окажется сильнее меня, и ушёл, сославшись на несуществующий перелом. Я сознательно принял решение, псих на такое не способен!
- Я не считаю тебя психом, хотя с контролем у тебя не всё в порядке.
- Я тебя всё ещё не убил и даже ни разу не ударил, что это, если не подвиг сдержанности?
- Ты не вывел меня из транса, — с улыбкой напомнила я. Он и бровью не повёл:
- Ждёшь извинений?
- Нет, в чудеса не верю. Просто признай, что я не сумасшедшая.
- После твоих рассказов о переселениях душ?
Он отрицательно покачал головой, но в голосе не было прежней уверенности, да и арктический лёд заметно подтаял.
- Мне дано видеть то, что не видят другие. Возможно, именно для того, чтобы хоть как-то искупить прошлое отца. У меня здесь что-то вроде анонимной благотворительной организации. Тебе тоже есть что искупать, присоединяйся!
Его глаза снова потемнели от досады:
- Нечего мне искупать! Тот тип был насильником, он заслужил такой конец!
- Так ты совершил правосудие?! Браво, кровавый Зорро!
Он закатил глаза и, отмахнувшись, молча направился к выходу:
- Не хочешь мне помогать - хотя бы не мешай.
Алан неохотно обернулся и некоторое время напряжённо буравил меня странным взглядом:
- У тебя кровь идёт, - холодно напомнил он и ушёл по-английски, не прощаясь.
Я посмотрела на календарь - пятнадцатое июня, Ларису похитили семнадцатого. Если моя теория верна, через два дня Гале станет хуже. Не знаю точно, когда убили её юную тетю, но в заточении она провела не менее трёх дней. Если ничего не сделать, Галю ждёт та же участь: она погибнет на больничной койке, испытав всё то, что пережила Лариса Малинина пятнадцать лет назад.
Глава 18
В казино идти не хотелось. После последнего транса меня ещё мутило и штормило от непроходящего головокружения, но перспектива отделаться от Громова на целый месяц казалась очень уж соблазнительной.
