Елена Руденко - Загадка Эрменонвиля
Макс принялся рассматривать трофеи Светланы. На его лице появилась грима–са удивления.
— Похоже, что это куски от купюр, которые я одолжил Фернану, — прошептал он.
— Как вы догадались? Вы колдун? — спросила Мадлен.
— Вынужден вас разочаровать, мадмуазель, я не колдун, — ответил Робеспьер. — Просто на всех выигранных мной купюрах я поставил число.
— А, может, это не ваше число.
— Мадлен, это мой почерк! Я уверен!
— Ничего не понимаю, — сказала Мадлен. — Неужели Фернан деньги под пнем прячет!
— Не думаю, — сказал Макс. — Он, конечно, тронутый, но не настолько… Ско–рее всего, он приготовил эти деньги для кого–то…
— А куда мы теперь пойдем? — спросила Мадлен. — Может, к доктору Лебегу.
— Вы правы, мадмуазель, — согласился Робеспьер. — Этот тип находится под серьезным подозрением. У него была возможность убить не только Жан — Жака, но и Анри. Ведь он останавливался в той же гостинице и даже в соседнем номе–ре.
— Ох, трудно представить этого респектабельного человека в роли убийцы, — вздохнула Мадлен.
— Если постараться, то можно. Удивляет то, что он мог выбрать такие грубые орудия преступления. Обычно доктора вершат убийства при помощи редких ядов.
Доктор Лебег оказался очень любезным. Он радушно встретил гостей и даже предложил кофе. Гости вежливо отказались.
— Вы хотели что–то узнать у меня? — перешел к делу Лебег.
— Да, мсье, но мои вопросы могут показаться вам наглыми, — ответил Макс. — Прошу заранее простить меня и понять, что в данной ситуации это неизбежно. Где вы были в вечер убийство Жан — Жака Руссо?
— Разве это было убийство? — удивился доктор. — Я не знал.
— Этого никто не знает! — пояснила Мадлен. — Так считает Макс.
— В тот вечер я прогуливался у озера, — ответил Лебег. — Потом вернулся до–мой… Зачем такие странные вопросы? Вы, что меня подозреваете?
— Да, мсье, — вздохнул Робеспьер. — И у меня для этого есть веские основания. В тот вечер вы были у озера, это правда. Но вы зачем–то решили заняться стир–кой. Вы понимаете, о чем я говорю?
— Откуда вам это известно? — спросил Лебег.
— Я вас видела! — пояснила Мадлен. — Вы меня очень испугали.
Мадлен вкратце пересказала увиденное.
— Мсье, не могли бы вы подробно рассказать о том, как вы провели этот ве–чер? — попросил Робеспьер.
— Я вам уже все сказал! — упорствовал Лебег. — Во время прогулки я упал в траву и решил застирать мой сюртук.
— В траву? — удивилась Мадлен. — Но трава зеленая! А вы отстирывали что–то красное! Я уверена, это была кровь!
— Мадмуазель, вам это показалось, — пояснил Лебег. — Вы были очень напуга–ны, к тому же уже начинало темнеть. Это был оптический обман.
— Довольно, мсье! — перебил его Робеспьер. — Это уже какое–то шарлатанство! Никто вас не обвиняет в убийстве! Может, потом вы согласитесь рассказать все, как было. А сейчас я бы попросил вас рассказать мне о Жирардене и его сыне.
— Маркиз корыстолюбивый негодяй! — сказал доктор. — Хочет прославиться. Вот и заманил Жан — Жака в свое имение. Однако он очень осторожен, каждый шаг своих действий тщательно продумывает и просчитывает. Именно благодаря этому он привел в порядок свое состояние. Фернан трус и глупец. У меня всегда сердце кровью обливалось, когда он тиранил мадмуазель Таверне! Этот мерзавец при каждом удобном случае доказываел ей, что она недостойна его, и ей крупно повезло, что он выбрал ее. Знает, что мадмуазель не может ему противостоять. С теми, кто может дать ему отпор он так себя не ведет.
— А что вы думаете о мадам Лавассер и ее дочери?
— Лавассер ужасная женщина и при этом чертовски умна и энергична. Та–ких врагов лучше не иметь. А ее дочь ленива и медлительна, соображает мед–ленно. Ее заботит только собственная внешность… хотя, на мой вкус, внешность мадам Терезы оставляет желать лучшего. Ее брат сержант Рену более приятен. Он стал военным, чтобы сражаться за справедливость, даже отправился в Аме–рику. Однако бескорыстным назвать его нельзя, деньги для него что–то да зна–чат.
— А с мсье Гербером вы знакомы?
— Да. Мне он не нравиться. Постоянно ластиться к маркизу. Беспринцип–ный подлиза.
— Понятно. Большое спасибо за искренний разговор.
Мадлен с радостью поддержала идею студента покинуть несговорчивого док–тора, который осмелился сказать, что она страдает галлюцинациями.
— А вы были у Гербера, — спросила Мадлен, когда они покинули доктора.
Робеспьер пересказал ей свой визит.
— Странно, — сказала девушка, — обычно он не скупится на комплементы для маркиза и его сына. А сейчас просто облил их грязью.
— Да, лицемерия ему не занимать. Такие люди в лицо поют дифирамбы, а за глаза всегда рады сказать какую–нибудь гадость. Они стараются понравиться всем, чтобы потом использовать в своих целях. Любитель комплементов для них — находка.
— Вы правы, — вздохнула Мадлен. — Я тоже в свое время поддалась на его слащавые речи и считала очень хорошим человеком.
Договор вступает в силу
Маркиз Жирарден не находил покоя, он расхаживал из угла в угол, размыш–ляя как бы поступить дальше.
— Мне надо взять рукописи к себе, — решил он. — Нельзя оставлять их старухе. Как не хочется вступать с ней в переговоры, но что поделаешь, надо!
С этими словами он направился в Летний дом, где не рассыпаясь любезностя–ми решил сразу перейти к делу.
— Мадам, вы обещали мне издательские права на произведения Жан — Жака, — сказал он. — Надеюсь, вы не забыли.
— Какое обещание? — искренне удивилась старуха, при этом все ее жирное те–ло вздрогнуло.
Жирарден не был глупцом и предвидел этот вопрос. Он улыбнулся, мысленно ругая струю мошенницу. Маркиз раскрыл папку, где лежала драгоценная бумага. Однако ее там не было. Жирардену стало дурно.
«Куда она делась!? — заволновался он. — Я же клал ее сюда! Она еще утром была тут!»
— Извините, мадам, — произнес он вежливо, — мне нужно вернуться в замок за документом, который освежит вашу память.
— Я подожду, — ответила старуха.
Ее обрюзгшее лицо расплылось в улыбке, которая не понравилась Жирардену. Он посмотрел на Терезу, скромно сидевшую в уголке за вышиванием. Но даже по ее флегматичному лицу можно было прочитать волнение.
«Неужели эти кошелки меня обули! — испугался маркиз. — Они выкрали бума–гу? Но как?»
Не попрощавшись, Жирарден пулей вылетел из домика. Он мгновенно добе–жал до замка и принялся шарить в кабинете, в комнате, на кухне — везде, в поис–ках драгоценной бумажки. Весь замок включился в поиски документа. Но, не–смотря на все усилия, бумагу не нашли, и бедняга Жирарден вернулся к Лавассер не солоно хлебавши.
— Надеюсь, вы нашли документ? — ехидно спросила она.
— Увы, нет, — ответил он. — Но, полагаясь на вашу порядочность, мадам, я могу потребовать обещанные мне издательские права?
— Безусловно, маркиз, вы были так добры к нам. Вы можете разделить права на рукописи со мною и дочерью, но при условии…
— Конечно! Как же без этого! — не выдержал Жирарден.
— Я попрошу всего лишь двести луидоров!
«Старая ведьма! Так она у меня все деньги высосет! — пробормотал маркиз, составляя новую бумагу. — Уж за этим документиком я буду смотреть внима–тельней!»
— Можете придти в любое время и попросить у меня обещанные деньги, — произнес он, когда бумага была подписана. — А я забираю рукописи к себе!
— Не забывайте и о наших правах на рукописи, — напомнила Лавассер.
— Будьте покойны! — кивнул маркиз.
«Как же забудешь тут, ты каждый день будешь напоминать мне об этом!» — подумал он.
— Благодарю вас. Кстати, мне кажется, что в этом новом произведении моего зятя отсутствуют первые главы.
— Вы говорите, что их мог кто–то украсть?
— Нет, не думаю… скорее всего, я ошибаюсь…
Маркиз пожал плечами, поклонился и вышел, прижимая к груди драгоценные рукописи, которые достались ему с таким трудом.
Наступил вечер. Мадлен приняла ванну и решила прилечь.
— О чем вы сейчас думаете? — спросила она Робеспьера.
— Я пытаюсь разобраться, что за людей мы подозреваем, вникнуть в сущность их характеров. Маркиз, например. Умный осторожный человек, готовый достиг–нуть до любой цели. Особенно его интересует слава, что указывает на его тще–славие. Его сын Фернан другой человек. Он никогда ничего не добился сам и пользуется готовыми отцовскими достижениями. Фернан труслив, не очень умен, любит похвастать своим знатным происхождением. Мадам Лавассер, как я понял, женщина умная и суровая. Несмотря на возраст она хорошо соображает и умеет действовать. Такая дама своего не упустит. Ее дочь Тереза, полная ей про–тивоположность. Она флегматична, равнодушна ко всему, заботиться только о своей внешности, думать не любит. Сержант Рену военный романтик. У есть не–го тяга к приключениям. От матери он унаследовал упорство и целеустремлен–ность. Рену может убрать препятствие любой ценой. К тому же черта корысто–любия ему тоже досталась.
