Жанна Лебедева - Очень босоногая история: Маньяк на свободе!
Несколько скрашивало ситуацию то, что молодая корреспондентка, со сложными русско–африканскими корнями и романтическим именем Аврора была весьма миловидной девушкой, с грудью пятого размера. Однако ее профессионализм оставлял желать лучшего — по смыслу сюжет не складывался, интервью были ни о чем, а картинка унылая и однообразная. Поэтому Вовчику пришлось все делать самому.
На то, чтобы перекрыть хроникой пару приличных по времени закадров ушло еще полчаса. В тот момент, когда кадр с парой советских хиппарей, вытанцовывавших где–то на берегу Черного Моря, занял свое место в монтажной линейке, дверь аппаратной с грохотом распахнулась. В комнатушку ввалился, заполняя собой все пространство, человек ростом под два метра и пара его помощников — рослая блондинка лет сорока и невысокий молодой паренек с острым взглядом.
Главный редактор «Оригинальных Новостей», а рослый мужчина был именно в таком ранге, небрежно бросил:
— Показывайте!
Вовчик ударил по пробелу, и на мониторе замелькали кадры. Едва их череда сменилась черным полем, как великан не стесняясь выразил свое мнение:
— Аврора, ты где раскопала этих уе*анов? Значит так, вот этого бородатого из Новосиба нах вообще, тощего тоже. Акцентуации, ориентации, бла–бла–бла, хня какая–то. И вообще поменьше их рож, а то дети испугаются.
Монтажер с видимым удовольствием нажал клавишу X, удаляя с таймлинии в небытие несколько синхронов[17]. Меньше материала — меньше возни. Хронометраж сократился почти вдвое, можно было проверить пару мест и заливать на эфирный сервер.
Когда главред ушел, Аврора вспомнила свои обещания героям сюжета.
— Слушай, они еще просили перегнать для них на ДВД исходники.
— Да пошли они в жопу, у меня и так монтажка сегодня глючит адски, ща соберем — и домой. Смена вообще до десяти, так что их пожелания парят меня мало!
Аврору, похоже, интересы босоходов волновали не шибко больше.
— Вов, прикинь, они почему–то решили, что я тоже разуюсь. Как бы не так! Чтобы у меня все ногти грязные были, как у них? Фигушки!
Парень ничего не отвечая, заполнил заявку на монтаж и, жирно подчеркнув переработки, кинул ее в лоток для бумаг.
— Прикинь, они искренне надеялись, что мы адрес их сайта в эфире скажем, — продолжала делиться впечатлениями Аврора.
Вовчик, уже выключивший машину и собравшийся уходить, кивнул журналистке, которая, на его взгляд, обладала не меньшей наивностью, чем босоходы–герои сюжета:
— Они, наверное, детсад недавно закончили.
— Вов, а ты ведь сам на работу летом иногда босиком ходишь, почему ты ничего про них не знаешь?
— А мне свой круг знакомых расширять всякими гоблинами не с руки. Если мне просто лень обуваться выходя из дома, то я сразу должен записываться куда–то? Эти твои барефутеры, по мне, вообще больше понтуются, или хрен их там поймет, особенно новосибирский этот, Доцент Воля или как его там.
Аврора пожала плечами, попрощалась и, цокая стрекозиными каблуками аккуратных розовых босоножек, направилась в сторону лестницы, пока монтажер запирал свою каморку.
Москва, площадь Тверской Заставы, круглосуточное деловое кафе «Посиди — Подумай».
Кафе «Посиди — Подумай» являло собой неплохой пример в меру вычурного, но вполне уютного заведения, идеально подходящего как для деловых встреч бизнес–партнеров любого ранга, так и для творческих встреч московского бомонда в любое время суток. Дизайнеры тщательно подобрали цветовую гамму, форму мебели, украсили стены произведениями современных художников. Поздним вечером в кафе было пустынно. Официанты лениво толпились около кассы, а из динамиков лилась тихая музыка в стиле эмбиент. И только за дальним столиком в закрытой от посторонних глаз нише два парня оживленно спорили. На столе стояла чашка капуччино, чашка латте и пустая деревянная подставка, на которой обычно подают роллы, суши и подобные японские блюда. Довершали натюрморт, контрастируя друг с другом, фотокамера Hasselblad и MacBook Pro. Со стен кабинета на ночных спорщиков невозмутимо взирал лежащий на боку невероятно толстый мужчина[18]. Одним из них был уже знакомый нам Ден, а вторым — помощник главреда телекомпании «Оригинал-ТВ». Сверкая глазами, он излагал другу свою позицию:
— Слушай, Ден, я вообще не пойму, почему из этого делается такая проблема. Хочешь ходить в обуви — ходи в обуви. Хочешь босиком — ходи босиком. Кто мешает–то?
Ден задумчиво отпил капуччино.
— Понимаешь, Тол, тут все не так просто. Вот ты сам подумай — зачем людям собираться вместе только для того, чтобы гулять босиком?
— Ну хз. Наверное, для того, чтобы почувствовать за собой поддержку толпы.
Ден подался вперед.
— Допустим, что так. Но у этой так называемой босоногой компании есть одна особенность, которая сразу бросается в глаза. Все ее постоянные участники — мужчины, причем от 30 и старше. Девушки и женщины там тоже иногда появляются, но их поведение радикально отличается. Для них это либо вид спорта, либо просто развлечение. Да и не задерживаются там долго. А вот «ядро» компании — это совсем другое дело.
Ден затянулся, и стряхнув пепел, загадочным тоном продолжил:
— Видел бы ты их лица, когда стало ясно, что наша встреча будет чисто мужской.
Тол упорно не понимал, к чему клонит его приятель.
— Ну мужики всегда хотят девушек, это нормально
— Тол, ты не понял. За этим стоит ни что иное, как сильное эротическое влечение к босоногим девушкам. Эти встречи — попытка под благовидным предлогом заставить их расстаться с обувью. Ни больше, ни меньше.
— Фут–фетиш, я, кажется, слышал об этом.
— Близко. Но не совсем. Фут–фетишем обычно называют то, что бывает в койке или рядом с ней. Часть сексуальной прелюдии. А тут другое. Этих мужичков прет босоногость, но в местах, меньше всего для этого пригодных. Город. Метро. Магазины. Еще лучше, если свалки, промзоны. Еще лучше — по стеклам и прочей дряни. Я им в мозг, конечно, не влезу, но как–то так.
Тол слегка ехидно усмехнулся, сверля глазами собеседника.
— Знаешь, я думаю, тебе самому эта тема не безразлична, раз туда с таким упорством лезешь.
Новоявленный босоход затушил окурок и откинулся в кресле, не обращая внимания на пронзительный взгляд своего друга.
— Ты прав. Не безразлична.
— Ну и что ты планируешь предпринять?
— Создать для босоногого движения социально–привлекательный имидж. Показать этих ребят с лучшей стороны. Сегодня я снимал их на Хассель — у них практически нет нормальных фото. Теперь будут. Нужно запустить сайт, снимать видео, писать статьи… Короче, мне нужна твоя поддержка в этом деле.
Тол улыбнулся.
— Разве я мог бы сказать тебе «Нет»?
Ден улыбнулся и расслабился, вертя в руках зажигалку. Было видно, что он сказал что–то наболевшее, что очень давно хотел сказать.
— Не забывай — это очень важно для меня сейчас.
Глава 4. Особенности национальной социологии
Тверь, микрорайон «Ж», ул. Заднепроходная, съемная квартира Бориса.
— Ну и город, патрон, его жители меня удивляют. Это не город, а какое–то тридевятое царство, — Катя сердито открыла бутылку пива и закинула ногу на ногу. В потрепанной комнатушке дешевой съемной квартиры было тесно, но не совсем запущенно. Все–таки в ней жили две женщины.
— Где Алена? — Борис прошел в комнату и уселся напротив.
— Не пришла еще, городом любуется наверное, — Катя отхлебнула пива и задумалась.
— У меня новости интересные, — Борис просто сиял, — я сегодня встретил…
— И кто она? — не дала ему договорить Катя.
— Что ты за дурацкую привычку ты взяла перебивать, а, Катерина! Она довольно–таки интересный человек, я и не надеялся, что в этом вертепе можно встретить кого–то стоящего… Ходит босиком! А ступни… Восхитительные ступни! Хотя мыслит не совсем в нужном направлении, ну ничего, мне, как профессионалу в области психологии, будет где разгуляться…
— Да уж, — Катя уныло посмотрела на старенькие обои и занавески, — я тоже неплохо провела время, — сказала она с иронией. — Странный тут народ живет! Даже и не знаю, как на это все реагировать. Здесь всем на все наплевать, даже обидно.
— То есть? — Борис наконец заметил Катино подавленное состояние. — Опять какое–нибудь быдло перевозбудилось при виде голых ног?
— Скорее наоборот. Сегодня у меня сложилось впечатление, что я хожу в туфлях. Я и в магазин заходила, и на эскалаторе в торговом центре каталась, и… — она сбилась с мысли от возмущения, — никакого эффекта!
— А что ты хотела? Это дурацкий город гламурного безразличного быдла!
— Вот именно, Борис, это безразличие, тупое и непобедимое! Им все равно. Да какие ноги, мне кажется пройдись я голой по центральной улице — никто бы этого не заметил…
