Олеся Шалюкова - Повелитель водного дракона
— Нет, нет, на Сакарель не половишь после заката! Так что, — указав на стремительно тускнеющий кончик хвоста небесной змеи, Шира улыбнулась. — У нас максимум полтора часа.
— За это время разве можно что-то наловить?
— Можно! Главное приложить к этому немного усилий! — отозвалась кошка, облизываясь. — А потом рыбку, мур-р-р-р-р, можно будет пожарить!
— Только не говори, что это придётся делать мне!
— Нет, конечно, — почти обиделась Шира. — Ты не умеешь готовить речную рыбу. Чтобы она была нежной и сочной, и косточки хорошо отделялись, надо знать профессиональные секреты.
Кок, двигающийся к капитану, остановился.
— Леди знает секреты? — поинтересовался он.
Шира тем временем успела подсечь и вытащить на палубу первую некрупную рыбёшку.
— Есть немного, — отозвалась она, забрасывая удочку в воду.
— М-да. Кажется, если я не хочу проиграть, мне придётся быть серьёзным, — заметил Тимур. — Но хоть убейте, я не представляю, как там что-то водится!
— Сакарель называют отравленной рекой, — тихо сказала Шира, насаживая другую наживку на крючок. — В переводе с языка наг, Сакарель — это река, отравленная слезами бога. Когда-то, очень давно, воды Сакарель были чисты и прозрачны. А на пологих берегах росли некрупные цветы в виде маленького созвездия. Каждый лепесток цветка был покрыт тонкими полупрозрачными золотистыми чешуйками. Когда приходило время, и лепестки осыпались, то чешуйки с них слетали и усыпали берега. Отчего ночью, когда корабли проплывали по Сакарель, казалось, что её берега покрыты золотом. Каждый, кто видел это золотое свечение, навсегда запомнил его. Но никому и в голову не приходило срывать эти цветы, топтать эти берега. Чешуйки со временем тускнели, их подхватывал ветер и разносил в разные стороны. Считалось большой удачей случайно получить лепесток Змеиного золота, — Шира стёрла со лба капли пота. На лице кошки было мечтательное выражение, словно рассказ всколыхнул какие-то воспоминания в её душе. — Эти лепестки использовали в своих магических ритуалах наги. Такая чешуйка могла в десятки раз увеличить силу созданного зелья, артефакта или мощность проводимого ритуала. А наг Эссентес любил, и ветер буквально дождём лепестков засыпал города, располагавшиеся вдоль Сакарель. Итиль и Изалаус, Сарк, лепестковый дождь доходил даже до Архан Кибела и Элересс.
— А потом?
— Потом пришли мы, иллинтири. И змеиная богиня… она не сдавалась до самого конца. Я даже думаю, что она никогда не сдалась бы, если бы не предательство. Никто этого точно не знает. Как и то, что побудило пойти на предательству нагу, заманившую змеиную богиню в воды Сакарель.
— А причём тут Сакарель?
— Если ты посмотришь на карту, то увидишь, что Сакарель — особая река. Она соединяется своими водами со всеми местами, где усыпили драконов. Водный дракон спит в Чёрном озере. С одной стороны озеро окружено малыми Верровыми горами. Через них придётся пройти, чтобы добраться до озера. С юга озеро окружают болота, а вот с северо-запада в него вливается река. Это Сакарель. Чёрное озеро — западное пристанище стихий. Далеко на юге, в объятиях жарких пустынь, колыхалось лавовое озеро. В нем спал огненный дракон, и каменные остовы этого озера также омывала Сакарель. То же самое было на севере, очень далеко от нынешнего королевства ТенНуар. И на северных границах королевства Итиль был ледяной родник. Вот в нем спал воздушный дракон. А сам этот родник — был источником реки Сакарель. На востоке, один из рукавов Сакарель, омывал скалу, в которой спал земляной дракон.
— Значит, стоило богине шагнуть в воду, — начал догадываться Тимур, — как она начала засыпать?
— Точно, — кивнула Шира, не забывая вовремя подсекать и вытаскивать рыбу. Её же временный соперник, увлечённый рассказом, преступно расслабился и про рыбу… начал забывать. — Когда от воплощений стихий потекла сонная магия, богиня пыталась сопротивляться. Но на берегу появилась нага и высыпала на богиню отравленные лепестки Змеиного золота. Предательство этой наги и стало решающим. Отвлёкшись на Змеиное золото, богиня не успела выбраться из воды. Слёзы, капавшие из глаз богини, отравили воду. Змеиное золото больше никогда не цвело на берегах. И до сих пор говорят, что в самый страшный шторм отсюда, из воды доносится плач. Это плачет во сне змеиная богиня.
Тимур передёрнулся.
— Ну и сказку на ночь ты рассказала! — буркнул он, подсекая удочкой и вытаскивая на палубу… сапог. С растянутым голенищем, весь в потёках синих осклизлых водорослей, с оторванной подошвой.
Прервав свой рассказ, Шира воззрилась на сапог в руках Тимура, как на змеиное золото. И весело расхохоталась, к смеху иллинтири присоединилась даже Хани.
— Кажется, — смахнула Шира слезы, выступившие на ресницах, — мы определили нашего победителя!
Тимур развёл руками и спорить не стал. Только мелькнуло странное выражение в глазах, когда он смотрел на сапог, распахнувший свою «пасть».
* * *…Небесная змея видимо была не в духе.
На Эссентес опустилась ночь. Ничего вокруг не было видно. Вода и небо сливались воедино, шелест волн смешивался с шёпотом ветвей деревьев.
В маленькой каюте спала Хани и Шира. Тимур сидел на палубе, около мостика.
Капитан смотрел вперёд, его руки уверенно лежали на штурвале. Корабль не рыскал носом, на всех парусах летя сквозь ночь. Мастер плохо себе представлял, как можно что-то видеть в такой темноте. В конце концов, пират же человек.
— Не совсем, — одновременно с шелестом сминаемого плаща, рядом с Тимуром опустилась Лаки.
— Чего не спится? — уточнил мастер, глядя туда, где оканчивались следы, и следовательно, была некромантка.
— Выспалась, пока была в шкуре кошки.
— И что тебя привело на палубу, где дует штормовой ветер? И того и гляди, небо и река поменяются местами? — задумчиво спросил Тимур.
Лаки тихо засмеялась.
— У тебя поэтично-лиричное настроение?
— Да не сказал бы.
— Тогда в чем дело?
— В странностях, которые сопровождают нас на пути, — отозвался только через пару минут Тимур. И скорее всего бы не ответил, если бы Лаки терпеливо не ожидала его слов.
— Ты о гвардии принца и о появлении её в той деревушке?
— Отнюдь. Это как раз было ожидаемо. Почти сразу после того, как мы покинули Архан Кибел, к нам снова присоединилась белая змейка. Она и передала информацию о том, где мы будем. Эта банда во главе с Гюрзой подтянулась к нам из Изалауса. Согласно расчётам того, кто это устроил, изгиб змеиного пути должен был привести именно туда.
— Но он же был прав.
— Верно, — не стал спорить мужчина. — Это мне просто надоело двигаться этими изгибами, собирая вешки, вот и я схалтурил.
— А как же вешка Изалауса? — спросила тихо Лаки, пряча тревогу в глазах. В который раз кошка мысленно поблагодарить ночь, скрывающая её мысли и чувства.
— А вот здесь и начинается самое интересное. Ты же в темноте видишь?
— Конечно. Я же кошка. Ну. Почти.
Выпростав руку из кармана, Тимур разжал кулак, демонстрируя змеиную вешку.
— Это веха из Изалауса.
— Но откуда она у тебя?! — искренне изумилась девушка, кончиком указательного пальца погладив гладкий бок дремлющей змейки.
— Из сапога.
— Как?!
— Вот так. В сапоге была эта вешка.
— Но… но… Так же не бывает! Это же…
— Очень странно, — перебил мужчина Лаки, которая все никак не могла подобрать слова. — И вместе пираты, корабль, истории и змеиные вешки — всё складывается в неприглядную картину.
— Словно кто-то сложил историю, а тебе только и остаётся следовать по её канонам? — предположила Лаки.
Но Тимур снова её удивил.
— Нет.
— Как нет? Ты же сказал…
— Я сказал, что здесь не все так просто, как кажется, — напомнил мужчина. — В любой истории с двойным дном, надо искать того, кому выгодно происходящее. Безусловно, все эти совпадения, дело рук человеческих. Но не всегда. И не везде.
— Как это?
— Я бы сказал, что просто, но ты не поверишь. Попробую объяснить. У нас в наличии есть по меньше мере четыре лагеря. И каждый из них преследует свои собственные цели, разнящиеся с остальными.
— Так не бывает! Ради одного маленького колечка никто не будет плести такую кучу интриг!
— Ради одного колечка — никто действительно плести ничего не будет. Но на кону кое-что более дорогое, чем кольцо водного дракона. Пробуждение змеиной богини. И думаю, не особо ошибусь, предположив, что капитан этого корабля играет на нашей стороне. Точнее, на стороне того, кому выгодно, чтобы именно род Итен нашёл кольцо. Не так ли, капитан?
— Тс-с-с, Тимур, он тебя не услышит!
— Отчего же, — степенно возразил капитан, даже не повернувшись в сторону Тимура. — Хорошо слышу.
Лаки побледнела.
